Ольга Лукас - Тринадцатая редакция
– Так, давайте вы обниматься будете не на рабочем месте, да? – рыкнул на них Лёва, протискиваясь к телефонному аппарату. – Что ж все идиоты-то такие кругом? Зла не хватает.
– Не хватает зла – не злись, – философски заметила Марина, величественно выплывая из приёмной.
– Нет, я буду, буду злиться! – крикнул ей вслед Лёва. – До него ещё хрен дозвонишься, а когда дозвонишься, то блин… Здравствуйте, Николай Леонидович. Мне передали, что вы звонили и хотели со мной поговорить…
Интонации пиарщика изменились на полуслове: только что он буквально плевался ядом, как вдруг речь его потекла молочной рекой во кисельных берегах.
– Профессионал! – с уважением шепнул Наташе Виталик. – Великий воин! Ну ладно, я побегу в страшный подвал за страшной шваброй. Если не вернусь – собирайте спасательную экспедицию.
Уже через пару часов после первого знакомства с рукописями Денис знал о жизни куда больше, чем до этого. Даже в страшных кошмарах он не мог бы себе представить, что по-русски можно писать настолько безобразно. Первым пяти беднягам, попавшим под горячую руку, он отправил весьма суровые ответы, но потом решил не тратить время понапрасну, создал шаблон отказа, в который следовало только вписать имя автора и название его произведения, и дело пошло быстрее.
Из-за неплотно прикрытой двери в коридор раздавались какие-то крики, смех, обрывки голосов. При этом они не отвлекали от дел, а даже, как ни странно, создавали уютную рабочую обстановку.
Шурик явился только после двенадцати. На вопрос Дениса – отчего не ближе к вечеру, он обезоруживающе улыбнулся и развёл руками: мол, извини, друг, хотел, конечно, к вечеру только зайти, но не удержался, прости, если помешал твоим планам. Не успел он толком прийти в себя и рассказать Денису душераздирающую историю о том, почему он сегодня явился так поздно, как обоих вызвал к себе Даниил Юрьевич.
– Повезло, – покачал головой Денис. – А если бы тебя не было на месте? Что мне говорить в таких случаях, чтобы не навлечь на тебя неприятности?
– Да нет, такого просто быть не может, ты не знаешь Даниила Юрьевича. Он всегда каким-то образом чувствует, кто на месте, а кого ещё нет.
– И ты, зная об этом, не боишься являться на работу позже всех?
– А чего бояться? Вот если бы Цианид обладал таким чутьём – тогда бы мне кранты.
В кабинете шефа, в уголке возле окна, пристроился мрачный и взвинченный Лёва: он что-то быстрым убористым почерком писал в небольшом блокноте, порывисто зачёркивал, снова писал. За столом для переговоров пристроился Константин Петрович, только и ждавший появления Шурика с Денисом – для того, чтобы накрыть весь кабинет защитным колпаком, непроницаемым для чужих ушей, глаз, приборов слежения и прочих шпионских штучек.
– Сложный носитель попался, – без предисловий начал шеф. – Виталик утверждает, что на него уже дважды выходили, предположительно шемоборы, так что он, вероятно, настороже. Тем лучше для нашего Читателя – начинать надо с самого сложного дела, чтобы потом, набравшись опыта, самому не верить в то, что ты с ним справился.
– Я не склонен слишком доверять в этом вопросе Виталику, – подал голос Константин Петрович. – Все его нововведения на начальном этапе сбоят и не могут давать гарантированного результата.
– А гарантированного результата вообще ничего не даёт, что ж теперь, ничего нового не придумывать? – вмешался Лёва.
– Список, Лёва! Составляй, пожалуйста, список и не отвлекайся от него, – почти умоляющим тоном произнёс Даниил Юрьевич. – Ребята, мало времени. Я сегодня весь в издательских делах, и Лёва тоже. Считайте, что нас тут вообще нет. Константин Петрович занимается текущими делами, со всеми вопросами – к нему. Шурик, дожми, пожалуйста, «Роман с Вампиром». Но сначала – возьми Дениса, и поезжайте поглядеть на нашего нового носителя. Виталик вас сориентирует на местности. Кстати, я что-то не понял, почему он вместо Цианида дежурит? У вас что, ребята, какой-то взаимозачет?
– Да у Витальки голова – как решето, – снова отвлёкся от списка Лёва. – Он, небось, забыл, когда ему дежурить, а этот гад услужливо напомнил.
– Зато он так увлёкся, что к ночи, того и гляди, полезет на крышу – драить её до зеркального блеска, – самодовольно заметил Цианид так, будто бы это он сам собирался к ночи лезть на крышу.
– Ну, ничего, ты теперь за него дважды отдежуришь – и будете квиты, да, Костя? – мягко и даже без скрытой угрозы в голосе спросил Даниил Юрьевич, но Константину Петровичу внезапно стало холодно и страшно. Когда шеф называет его «Костя» – лучше сразу со всем согласиться, иначе выставишь себя на посмешище.
– Кстати, Денис, не обязательно приходить на работу так рано, если тебе не хочется, – невозмутимо продолжал Даниил Юрьевич и, предваряя его вопрос, тут же добавил: – А если хочется – то, конечно, приходи. Но вообще-то вы все нужны мне бодрыми и свежими, а не сонными и вялыми.
– Тогда убейте меня, – пробормотал Лёва. – Я сонный, вялый и тупой.
– Не раньше, чем мы проведём встречу с автором, – покачал головой шеф. – От сонного и вялого пользы всё же больше, чем от мёртвого и неподвижного. А тупым тебе прикинуться не удалось – больше мастерства надо вкладывать в процесс, так что не отвлекайся и пиши. Шурик, Денис – вопросы есть?
– Никак нет! – неожиданно хором ответили эти двое.
– У меня есть вопрос, – деликатно, но твёрдо вмешался Константин Петрович. – Я не уверен, что новенькому следует начинать с такого сложного дела.
– О сложности дела можно судить только после того, как оно доведено до конца, – сухо сказал шеф. – И я очень надеюсь на Дениса – тут нельзя ни в малейшей степени действовать по одной из известных схем, есть большие подозрения, что схемы наш носитель интуитивно просчитывает и тут же отвергает.
– Новичок обычно, сам того не подозревая, начинает с классической схемы, – продолжал спорить Цианид, как будто забыл, что шеф совсем недавно назвал его Костей.
– Миленький Костя, не суди всех по себе. На моей памяти ты – единственный, кто попёр напролом на первом же задании. Остальные как-то исхитрялись подойти к вопросу творчески. Кстати, ты как-то странно реагируешь на слово «миленький». Тебя так никогда не называли? В самом деле?
– И ещё скажите ему, что та кофейная дрянь, которую он купил по дешевке, оскорбляет саму суть этого благородного напитка! Попробуйте сами! – ввернул Лёва.
– Ты же знаешь, я кофе не пью и поэтому ничего в нём не смыслю. Кстати, я вообще подумываю избавиться от кофейного автомата, – задумчиво произнёс шеф. – Зачем вам стимуляторы? Тебе-то уж точно ни к чему: не спал всего-то одну ночь, а бегаешь, как будто тебя Неспящая красавица поцеловала.
