Тим Дорси - Кадиллак-Бич
Старик поднял руку в неуверенном дрожащем жесте.
— И разузнай как можно больше об этой зашибенной туристической хреновине.
Глава 19
Все четверо уже довольно долго пили. Серж заметил это, когда подогнал лимузин к стриптиз-клубу в сборном доме из гофрированного железа на западе Майами. Он прочитал электронное послание на своем сайте во второй половине дня. Серж арендовал лимузин после того, как клиенты завили, что они — птицы высокого полета и не ездят в фургонах. Обещали заплатить больше.
Растрепанных клиентов болтало по тротуару на полночном ветру. Очередь таксистов семнадцати различных национальностей уже почуяли, чем пахнет. Лимузин подрулил к тротуару, и Серж выпрыгнул из машины.
— Посторонитесь, мальчики. Большие псы вышли на хоту.
Он придержал дверь лимузина, пока мужчины влезали внутрь.
— Благодарю вас за то, что выбрали Сержа и Ленни для своих зашибенных туристических потребностей. Добро пожаловать на борт… — Пока они рассаживались, он читал мена на карточках. — Кит… Дуг… Расти… и Брэд. Это путешествие вы никогда не забудете.
Серж забрался на водительское сиденье и посмотрел через плечо.
— С чего вы хотели бы начать? Я здесь все знаю! Только назовите.
Они предложили начать с бара.
— Мы можем поехать по барам в любое время. В Майами много разных возможностей. Миллион гораздо более привлекательных перспектив. Кроме того, у нас есть свой собственный бар.
Услышав реплику, Ленни улыбнулся клиентам. Он сидел напротив них в шортах и майке, раскрашенной под смокинг, и сбивал в шейкере мартини. Наклонился поближе.
— Не хотите ли приобрести немного травки?
— Что?
— Ленни! Веди себя пристойно, — нервно рассмеялся Серж. — Он просто шутит. Это часть шоу. Входит в оплату… Итак, на чем мы остановились? Историческое место убийства? Галерея героиновой войны? Могила знаменитости?
— Бар.
— Чувствуйте себя как дома. Бар так бар. Но это будет великое, историческое заведение.
Серж развернулся вперед и надел бейсбольную кепку с тридцатью тремя эмалевыми значками с изображениями туристских достопримечательностей Южной Флориды и мигающей надписью «Я © Майами» на козырьке. Включил зажигание.
— Сегодня мы покатаемся!
Лимузин пробирался по пустынной индустриальной зоне рядом с рекой. Старые тележки из супермаркетов, подозрительные огоньки, люди, спящие в картонных ящиках. Серж повернул на запад на Седьмую улицу.
— Прошу вас обратить внимание на потрескавшееся здание в стиле арт-деко справа, как раз возле недостроенной автомобильной эстакады. Здесь снимали натурные сцены для сериала «Майами. Полиция нравов». Если присмотреться внимательнее, в верхних окнах можно увидеть хмурое привидение Эдварда Джеймса Олсона…
Он проехал еще один квартал и повернул налево, остановившись у старого бетонного здания, потемневшего от сырости. Они увидели древнюю неоновую вывеску.
Табачная дорога
Бар
До 5 утра
— Вот он, — сказал Серж. — Самый старый бар в округе Майами-Дейд. Основан в 1912 году.
— Я не знаю… — промямлил Брэд.
— Настоящая классика! — воскликнул Серж. — Когда-то здесь незаконно торговали спиртным, околачивался Аль Капоне, когда не сидел в тюрьме. Теперь здесь играют интимный блюз.
— Но это не «топлесс», — сказал Брэд.
— В последнем заведении, где мы были, у девочек на сосках были маленькие наклейки, — продолжил Кит.
— Вы знаете место, где этих наклеек нет?
Серж выпрыгнул из машины, распахнул двери и начал вытаскивать парней под локотки.
— Выходите! Подышите историей, — приговаривал он, подталкивая клиентов к входу.
Они поднялись по узкой лестнице, тускло освещенной красным светом, и обнаружили два коктейльных столика недалеко от дверей. Певец во всю мочь жутко горланил под Мадди Уотерса. Мужчины подозвали официанта.
— А нет ли тут неподалеку стриптиз-бара?
Команда снайперов ФБР из двух человек потягивала кофе на крыше VIP-терминала аэропорта Майами. Черные комбинезоны, черные бейсбольные кепки. Парочка наблюдала за садящимся двухмоторным «Гольфстримом». Банкиры вышли. Самолет поехал к ангарам.
Снайперы вернулись к обсуждению второго состава «Дельфинов». Приземлились еще два корпоративных самолета. Один из агентов открывал термос с кофе, когда зажужжала портативная рация. Второй ответил. Посмотрел в сторону горизонта.
— Видим.
На западе появилась крохотная точка. В бинокли и прицелы своих винтовок снайперы прочесали взлетные полосы, ближайшие здания, потом — периметр перелеска на противоположной стороне от сетчатого забора, окружающего бетонку. «Лир» становился все больше, выпустил шасси, выравниваясь перед посадкой.
Четверо агентов ФБР в костюмах и темных очках вышли из стеклянных дверей терминала как раз под снайперами. Скрестив руки, они встали между пальмами в кадках. Колеса самолета синхронно коснулись полосы, стало тише, и тут же двигатели взревели в режиме реверса. «Лир» замедлил ход, остановился в конце полосы, развернулся и медленно подъехал к терминалу. Кто-то бросил под колеса тормозные колодки. Из люка появился маленький трап.
Нет ничего хуже ожидания, и оно наконец кончилось. Теперь, когда самолет благополучно приземлился, напряжение стало проходить. Самым счастливым выглядел ответственный агент.
— Смотри веселее, — сказал Миллер. — Все будет нормально. Отвезем свидетеля назад в штаб-квартиру, и мы в дамках! — Он повернулся к Биксби. — Наступил звездный момент моей карьеры. Запомни этот день. Ты станешь свидетелем истории.
Дверь самолета открылась. Тони Марсикано ступил на верхнюю площадку трапа, потягивая газировку через соломинку: вид на миллион, наплевать на весь мир. Начал спускаться.
Наблюдатель команды снайперов медленно сканировал в бинокль взлетную полосу. Что-то привлекло его внимание.
— Какого черта?..
Сзади к самолету подъехал черный лимузин. На двери магнитная нашлепка «Серж и Ленни: чувство Флориды».
Еще до того, как кто-то понял, что происходит, несколько парней набросили холщовый мешок на голову Тони и потащили его к лимузину. Снайпер вел их в прицеле.
— Не могу прицелиться. Попаду в свидетеля. Агенты на взлетной полосе достали пистолеты. Миллер выскочил им наперерез, раскинув руки.
— Не стрелять! Вы попадете в Тони!
— Могу стрелять, — сказал снайпер.
— Давай!
Заднее стекло лимузина рассыпалось на кусочки.
— К машине! — заорал Миллер.
Четверо агентов вскочили в «краун-виктори», взвизгнули шины. Седан объехал вокруг хвоста самолета, нацеливаясь на лимузин.
Биксби вцепился в приборную доску.
— Заправщик!
— Черт!
С крыши оба снайпера видели, как все разлетается на части: агенты, выброшенные из разбитого седана, пилот, выпрыгивающий из самолета, топливозаправщик, взлетевший, точно шаровая молния, выше терминала. Они сделали еще несколько последних выстрелов в сторону лимузина, который протаранил ворота и унесся по направлению к городу.
Глава 20
Сегодня ночью Серджо Гонсалес удивил мир.
Он вошел в него слишком рано, в задней спальне бунгало в Коконат-Гроув. Мария и Хосе с гордостью смотрели на своего шестифунтового сына, спящего в колыбельке, залитой ясным лунным светом, сквозь пальмы просачивающимся вместе с прохладным бризом в открытое окно.
Первые недели глазастый малыш спал так много, что это даже стало волновать родителей. Со временем он действительно даст повод для тревоги.
В начале 90-х годов Гроув не был еще артистическим муравейником и недосягаемым по ценам рынком недвижимости, как сегодня. Он напоминал скорее пограничный район. Тучи комаров, отсутствие электричества. Родители Гонсалеса приплыли сюда с Кубы на нелегальном пароходе в неразберихе испано-американской войны. Вскоре многое изменилось. Раньше Флаггеры, Фишеры, Туттлы и Бриккелы были живыми людьми, а не дамбами и мостами. Куда ни посмотри — новые улицы, железнодорожные переезды.
Наметился резкий контраст между окружающим миром и семьей Серджо с их тихой деревенькой. Все они были рыбаками, ловившими рыбу на мелководье залива Бискейн. Придет время, и Серджо займется делом, у него появятся грубые мозоли от работы с сетями и веревками. Но не рыболовными.
В 1920 году, сразу после принятия Восемнадцатой поправки[17], жители деревни обратили внимание на множество новых гребных и моторных лодок, заполонивших их воды. Кубинцы бросились было на защиту своих угодий, но пришельцы на них не обращали никакого внимания и продолжали со свистом проноситься в сторону заросших мангровыми деревьями притоков и бухточек. Предпочитали они делать это ночью.
