Никита Балашов - Теория заговора для хипстеров
Интересно и то, что когда в период перестройки стали доступны архивы, противоречащие приводимым Солженицыным оценкам числа репрессированных, то ничего не изменилось. Никакие правки не были внесены в книгу, хотя автор был жив и активен. Но это просто не было нужно: задачей книги был миф о том, что ГУЛАГ существовал просто как огромная машина по уничтожению.
Разумеется, Хрущеву эта идея понравилась, и «Архипелаг» стали активно раскручивать еще до того, как он был написан. Для этого сначала организовали автору бешеную рекламу в виде публикации «Ивана Денисовича». А затем отправили в опалу, отказавшись вручать Ленинскую премию. Сделано это было специально, потому что наш народ любит опальных писателей. Был бы он официально признанным, если бы сразу опубликовали «В круге первом» (кстати, книга, откровенно говоря, скучноватая), то уже через 3–4 года перешел бы в разряд классиков — и никто его бы не читал. Тем более прогрессивная молодежь. А так — сразу стал правдорубом и сделался дико популярен как в самиздате, так и, самое главное, на Западе.
За это время Хрущева сменил Брежнев, но история с раскруткой Солженицына никуда не делась. При внешней показной нелюбви власти к Солженицыну, которая выражалась в обыске у друга Солженицына В. Л. Теуша в 1965 году (когда у него были изъяты рукописи стихов и пьес, но не рукописи «Архипелага»), в отказе печатать рассказы автора в различных журналах, — параллельно с этим ему была сделана такая реклама за рубежом, что никакому другому писателю и не снилось.
Сработали хорошо — в 1970 году ему присудили Нобелевскую премию по литературе. Формально — с длинной умной формулировкой; фактически — за «Архипелаг ГУЛАГ» (который, к слову, напечатали на Западе только в 1973 году). А поскольку Солженицына активно прессовали и осуждали на родине, то на Западе не возникло сомнений, что все те ужасы сталинизма, которые были им описаны, — чистая правда.
Народ погибал зря, стройки бесполезны. В общем, идея удалась. И никто не думает о том, что же на самом деле строили заключенные ГУЛАГа.
Теория войны
О том, что не успел еще закончиться Парад Победы 1945 года, а СССР уже начал готовиться к новой войне, — говорить не нужно. Это и так всем известно. К войне на этот раз готовились куда более основательно. Память о страшном разгроме 1941 года навсегда осталась в памяти советских людей.
Это не должно было повториться. Но главная проблема заключалась в том, что тогда никто не мог себе представить, какой же будет новая война. Было ясно, что наиболее вероятным соперником СССР в новой войне были США. Рассчитывать на то, что война с США будет похожа на войну с Третьим рейхом, — наивно. У США и СССР не было общих границ. А даже если бы вдруг США и подговорили весь блок НАТО вероломно напасть на страны Варшавского договора (то есть на социалистические страны), то до СССР все равно было далеко. Поэтому враг разрабатывал какое-то другое оружие. Холодная война была не более чем передышкой перед настоящей. И к ней нужно было быть готовыми.
Как известно, в СССР львиная доля бюджета уходила именно на военные нужды — и на военные исследования в том числе. Разрабатывались разные методики ведения войны. Самая простая методика — ядерная война — не подходила. В этом убедились все после бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Ядерная бомба была хорошим элементом сдерживания и запугивания, но для наступательной войны категорически не подходила. Зачем врагу территория, совершенно непригодная ни для проживания, ни для добычи полезных ископаемых? Поэтому такую дорогую игрушку СССР и не строил. В ней не было нужды.
А вместо этого в СССР занимались разработкой биологического оружия и средств защиты от него. Биология в те годы была одной из самых престижных наук. Не говорите о Лысенко, который якобы уничтожил генетику, — на самом деле генетические разработки велись активно, просто тайно. А Лысенко на официальных собраниях публично громил генетиков, демонстрируя врагам, что СССР якобы идет по ложному следу в науке. Но на самом деле нет. Количество институтов, занимающихся биологическим оружием, поражает, речь идет о десятках и сотнях. Строились они подальше от посторонних глаз и на таком расстоянии от границ, чтобы никто не достал. Они были разбросаны по всей стране, чтобы ни при каком раскладе не могли попасть под удары все сразу.
Вот лишь небольшой список известных сейчас центров разработки биологического оружия (они были закрыты для посещения иностранцами).
Ивантеевка (Московская область)
Омутнинск (Кировская область)
Тобольск (Тюменская область)
Кольцово (Новосибирская область)
Любучаны (Московская область)
Гвардейский (Жамбыльская область, Казахстан)
Свердловск-19
Алма-Ата (Казахстан)
Степногорск (Алма-Атинская область, Казахстан)
Аральск-7 (знаменитый остров Возрождения в Аральском море)
А сколько тех, которые до сих пор секретны? А тех, которые были уничтожены, не будучи рассекреченными?
Разумеется, не только биологическое оружие разрабатывалось в то время. Куда без ракет и атомных подводных лодок. Только сейчас действует десять закрытых городов, связанных с производством ядерного оружия, и тридцать три закрытых города Министерства обороны, связанных преимущественно с ремонтом и обслуживанием ядерных подводных лодок.
А сколько закрытых городов было в СССР? Много. И не обязательно это были маленькие города где-то далеко в лесах, куда так просто не добраться. Это были и крупные исторические города вроде Севастополя. А еще куча так называемых условно-закрытых городов, посещение которых иностранцами и, в некоторых случаях, советским гражданами было запрещено. Это Владивосток, Дубна, Златоуст, Ижевск, Магадан, Омск, Пермь, Рыбинск, Куйбышев, Саратов, Уфа, Свердловск… Это только крупные. Если прибавить к ним небольшие — по сути выйдет, что 15–20 % населения жили на закрытых и условно-закрытых территориях и готовились к войне.
Прибавим сюда советскую армию, самую крупную армию в мире, и мы сможем представить себе милитаристские масштабы, царившие в СССР в послевоенный период. Но подготовку к войне нужно было тщательно скрывать, и масштабы секретности были гигантскими. Закрытые города были неприступными территориями, куда не то что попасть было невозможно — даже их названия знали не все. Но и тем, кто их знал, тоже не позавидуешь. Оказавшийся в закрытом городе попадал, по сути, в клетку. Выехать, даже для того, чтобы пообщаться с родными, было нельзя. Им нельзя было рассказать, где ты находишься. А как же еще? Враг не дремлет. И безопасность обеспечивали на годы вперед.
Но однажды кому-то из службы безопасности стало понятно, что все эти меры — ерунда. Это в конце сороковых годов можно было спрятать город в сибирских лесах — и никто не подойдет. Но впереди космическая эра. О том, что человек очень скоро выйдет в космос, было понятно еще до войны. И умные люди сделали соответствующие выводы. Выход в космос означал прежде всего конец всем секретам. Сейчас мы знаем, что со спутника можно сфотографировать спичечный коробок. Тогда не знали, но догадывались, что будет уже не спрятаться — даже в самом закрытом городе.
Но выход будет найден.
Закрома родины
Сразу после войны в СССР было начато масштабное строительство закрытых городов. Они основывались буквально на пустом месте, вместо небольших, богом забытых деревень, с нуля. И так, что никто и знать не знал ни об этих городах, ни о том, что там происходит.
Конечно, в СССР многое было секретно. До войны многие газеты писали о выдающемся конструкторе стрелкового оружия Василии Дегтяреве. О том, как он прекрасно работает, о том, какое оружие придумывает. А вот где он работает — это было секретом. И о Ковровском пулеметном заводе (который теперь и носит имя Дегтярева) простые люди слыхом не слыхивали.
При этом сам город Ковров закрытым не был. В свое время мне довелось работать над документальным фильмом о тружениках тыла во время Великой Отечественной войны. Мы посетили множество заводов во Владимире, Нижнем Новгороде, Саратове. Все они были военными и секретными, но находились в крупных городах, и доступ в эти города не был закрыт ни иностранцам, ни кому-либо еще. Да что там — любой дачник, проезжая по Ярославскому шоссе, проезжает мимо стен НПО «Энергия», Мытищинского ракетного завода. Большая часть жителей города работала на этом заводе, но город закрытым не делали.
А Саров, Озерск, Лесной и многие другие — были закрытыми городами. Почему? С одной стороны, вроде бы понятно: разработка ядерного оружия. Но, во-первых, в ядерной гонке СССР был в положении догоняющего. Проект «Манхэттен» стартовал в 1943 году, а первые ядерные испытания в СССР прошли только в 1949 году. Первые испытания термоядерного оружия были проведены в США в 1952 году, в СССР — в 1953 году.
