Николь Келби - Розовый костюм
– Умная, – заметила Мейв. – Целое публичное шоу устроила из покупки американской одежды.
– Прошу всех немедленно вернуться к работе, – сказал девушкам один из агентов.
Вполне возможно, это был тот же агент, что разговаривал с Кейт в «Карлайле». Но уверена она не была – все они выглядели совершенно одинаково. Интересно, как Супруга П. их различает?
– Девушки. Прошу вас. Прямо сейчас. Возвращайтесь к работе. – Агент даже в ладоши хлопнул, словно загоняя в дом непослушных детей.
– Ладно, пусть и у нас будет небольшая передышка, – сказала Мейв. – А что нам еще делать? Всем вместе подол ее юбки подшивать, что ли?
В демонстрационном зале Хозяйки уже настежь распахнули двери, готовясь торжественно встретить Первую леди. Мисс Нона пыталась выгнать репортеров и кричала: «Кыш! Кыш!» Мисс Софи смеялась. Рядом с ней стояла миссис Молли Такаберри МакАдо, комиссионерша Супруги П. и племянница мисс Ноны. Миссис Молли посылала представителям прессы воздушные поцелуи, а ее крошечный черно-белый пушистый песик Фред кружил в толпе, надеясь на подачки. Какой-то цирк, думала Кейт, но Супруга П. казалась абсолютно спокойной. Похоже, вся эта суета ее ничуть не раздражала. Вид у нее был точно такой же, как на фотографиях: та же прическа, выражение глаз, улыбка. Она вообще редко менялась. Все, естественно, пялились на нее, и Кейт никак не могла понять, почему и сама она тоже таращит на нее глаза; ведь ее лицо она знает не хуже своего собственного. А разве всем остальным ее лицо не знакомо? Хотя, если честно, Кейт предпочитала те фотографии, где рядом с Первой леди был и ее супруг. Эти двое всегда выглядели так, словно один вот-вот поведает какую-то тайну другому; они так близко склонялись, как будто их притягивала друг к другу гравитация.
Супруга П. на мгновение остановилась в дверях, чуть выставив вперед правую ногу. Она выпрямилась, незаметно одернула пальто из верблюжьей шерсти, затем, чуть опустив подбородок, подняла глаза и посмотрела на присутствующих. Улыбнулась, чуть наклонив голову, и медленно повернулась, поведя глазами слева направо, точно кошка, следящая за солнечным зайчиком. И тут же защелкали вспышки, застрекотали камеры, и мир получил еще двадцать снимков Ее Элегантности, как две капли воды похожих на двадцать предыдущих.
– Шоу закончено, девочки, – сказал агент.
– А ведь это и впрямь какое-то шоу, – шепнула Кейт, наклонившись к Мейв.
– Ну да, словно сама Пресвятая Дева Мария отправилась по магазинам, желая купить себе пудру.
Подойдя, наконец, к трельяжу – в сопровождении мистера Чарльза, миссис Молли Такаберри МакАдо и черно-белой собачонки, – Супруга П. принялась рассказывать Хозяйкам, как им повезло, что они не участвуют в «этом бесконечном заворачивании подарков». В свое время она написала об этом целую статью – еще когда сама брала интервью для «Вашингтон таймс-геральд».
– А вы знаете, например, что игрушечный рояль, предназначенный ребенку в подарок, заворачивают три человека?
– Как интересно!
– Как удивительно!
– Неужели правда?
– Чистая правда!
Кейт сильно подозревала, что это все-таки неправда, но Хозяйкам так полюбилась история об игрушечном рояле, что мисс Нона еще несколько раз пересказала ее девушкам из мастерской, прежде чем они с мисс Софи отправились домой.
Супруга П. пробыла в «Chez Ninon» около часа – и общее мнение сходилось только в этом. Восприняли ее все по-разному.
Одним она показалась значительно выше обычного роста, другим – намного ниже. Кто-то считал, что она выглядела более усталой, чем всегда, а кто-то находил ее отлично отдохнувшей.
Одни говорили, что она шепчет, как Мэрилин Монро. Другие – что она рычит, как Кэтрин Хэпберн.
Она то ли прибавила в весе фунтов пять, то ли, наоборот, фунтов десять потеряла.
Кому-то показалось, что она бесстыдно флиртовала с мистером Чарльзом, а кому-то – что она совершенно его игнорировала.
Даже насчет цвета ее помады они не сумели прийти к согласию. Розовый? Красный?
Одно Кейт знала наверняка: Супруга П. пользуется туалетной водой «Шанель № 5». Пробный, муслиновый, вариант костюма все еще хранил тепло ее тела и буквально пропитался запахом туалетной воды.
– Повезло этому муслину, – сказал мистер Чарльз.
Примерка заняла гораздо больше времени, чем обычно. Пометки, сделанные Мейв, куда-то исчезли. Впрочем, мистер Чарльз воспринял это довольно милостиво. В конце концов, Мейв была действительно не так уж и виновата. Особенно если судить по ее рассказам.
– Непоседливая, как оса! Меня выбивало из колеи уже одно ее бесконечное жужжание. Все время суетилась, двигалась, переступала с ноги на ногу… А у меня во рту булавок полно – нельзя же метить вещи Шанель мелом, как вы понимаете! И вот я прикалываю и наметываю, прикалываю и наметываю, стараюсь, чтобы все потом было хорошо видно, а она при этом все время двигается. Да еще и сыплет мне за шиворот пепел со своих распроклятых сигарет – это, я вам скажу, почти то же самое, что высыпать кому-то на спину горячую золу из камина, – а в руках-то у меня иголка! Но ей и в голову не приходит, что я ее уколоть могу, что одна-единственная капелька крови может испортить всю вещь, и тогда все придется начинать сначала. Неужели ей действительно такие вещи никогда в голову не приходят?
Обычно Мейв сама же и отвечала на вопросы, и на этот раз тоже ответила сама:
– Ну, разумеется, нет!
И все дружно закивали. С Мейв всегда было лучше сразу согласиться.
Когда Супруга П. удалилась, все расселись в мастерской вокруг большого раскройного стола, обсуждая детали будущего костюма. Мастерская была буквально забита десятками манекенов, и каждый из них в точности повторял формы и размеры клиенток «Chez Ninon». Фамилии клиенток были написаны у манекенов на спине большими печатными буквами: Пейли, Брюс – ну, и так далее. Эти манекены, воплощавшие особ из «Синей книги» – безмолвные, безглавые, в той или иной степени обнаженности, с непришитым рукавом, с неподшитым подолом юбки, – толпились в мастерской, создавая ощущение тесноты. Впрочем, это было необходимое и неизбежное зло, ибо только так при минимальном количестве затраченного времени можно было добиться того, чтобы вещи сидели как влитые. Впрочем, для манекенов имелась и особая кладовая. И там их было тоже великое множество. Кейт ненавидела эту комнату и старалась пореже туда заглядывать. Ей казалось, что это похоже на какой-то кошмарный коктейль-прием. Манекены составляли не по алфавиту, а в соответствии с разделами справочника, где перечислены те, кого они воплощают, так что найти нужный манекен было порой исключительно сложно, потому что в справочнике особо важных персон раздел, скажем, «Девушки, недавно вышедшие замуж» пересекался с разделом «Замужние дамы», и могла быть указана как новая фамилия по браку, так и девичья – на случай развода.
Хозяйки даже не потрудились занести Супругу П. в списки особо важных персон; ее имя и так постоянно было на слуху еще со времен предвыборной кампании.
– Давайте начнем, – сказал мистер Чарльз и принялся расчищать стол.
Кейт приготовила чай. Мейв «выпустила на свободу», как она обычно выражалась в таких случаях, очередную коробку «Шоколада для дам» – попросту взяла ее потихоньку в кабинете мисс Ноны.
– Мейв, это уже вторая коробка за неделю! Если мисс Нона узнает… – предостерегла ее Кейт.
– Она ничего не заметит! Вспомни, сколько раз сегодня она уже рассказывала историю о том, как завертывали игрушечный рояль? Раза четыре? Наша старая птичка страдает легкой забывчивостью. К тому же у нее диабет, ей сладкое вредно.
Шуинн положил на стол рисунок розового костюма, сделанный Супругой П. Кейт выложила рядом с рисунком список требований, присланный Шанель.
Для начала мистер Чарльз спросил:
– Какие аксессуары, Шуинн?
– Сперва никаких. Большинство женщин сперва покупают костюм, а потом подыскивают к нему шляпу. Немногие могут позволить себе одновременно и шляпу, и новый костюм. Но шляпа будет обязательно, только чуть позже.
– От «Холстона»?
– Разумеется.
– Надо бы заказать у него сразу две шляпы. Когда одна пропотеет насквозь, запасная очень пригодится. По-моему, было бы очень мило, если бы на одной из шляп вокруг тульи была контрастная лента или отделка, но это мое личное видение предмета. Он, разумеется, сделает по-своему.
Мейв устало прикрыла глаза, словно борясь со сном. День и впрямь был каким-то на редкость длинным, причем для всех. Кейт еще раз подогрела чайник. Такие собрания порой продолжались часами.
– Она просила три блузки, – сказал мистер Чарльз. – Все из одного материала, но у каждой должен быть собственный стиль. Ее также интересовало, что я скажу, если блузка будет из черного шелка, а не из синего, как мы заказали. А что я, собственно, могу тут сказать?
Шуинн снова посмотрел на акварельный набросок.