Месть белых воронов (СИ) - Радиант Екатерина

– Маленькие вы еще, ребятня, чтобы ужасы всякие слушать, – переведя взгляд с дороги на нас, сказал дяденька. – Но предупредить обязан, – тут же добавил он.

– Не переживайте за нас, дяденька, мы не боимся. И не такие ужасы слышали.

– Маги-то эти – страшные люди. Кто знает, что им в голову взбредет. Аура у них такая…, – он вдохнул воздух. – Как кислое молоко. Воняет, и всем, кто рядом с ними находится, плохо становится. Говорят, все Вогезы уже пропитались их энергетикой. Как зомбированные все стали. Вот я вас и решил подобрать-то, чтобы вы не успели чем-то плохим пропитаться. А вы еще и альбиносами оказались! А к альбиносам у магов особенное отношение. Как бы вам так помягче…

– Да говорите вы, как есть. Едят они их или что?

– Поверье существует здесь много лет уже, что плоть альбиноса лечебной является. Что от всяких болезней излечить может. Я сам не проверял-то, но легенды эти уже не одно столетие по свету ходят. Многие почему и охотятся на таких, потому что плоть альбиноса, если продавать ее магам и колдунам по частям, пятьдесят или даже сто тысяч долларов стоит. Ну, что за заработки у людей такие? Я вот вообще не понимаю, как люди могут охотиться на людей? Это же совсем зверски получается. Неправильно это и чудовищно. Так вот и выходит, что маги рождение альбиноса проклятием считают, но в то же время и лечебным явлением. Вы не гуляйте тут больше от греха подальше, ладно? Родители ваши в курсе-то? Я вас десять минут от силы знаю, и то переживать уже начал.

По спине пробежался холод. Обычно я ни с кем не делился чем-то таким, особенно личным, но этот дяденька почему-то сразу расположил к себе. И к нему я почувствовал доверие, которого не чувствую обычно к незнакомым людям.

– Вы что-нибудь слышали про магов Монт? Я не знаю, много ли здесь магов обитает в лесу, но они точно одни из них. Они убили наших родителей.

– Вот оно как… – он сразу изменился в лице, и мне стало неудобно даже, что поставил его в такое неудобное положение.

– А вам что больше нравится: Metallica или AC/DC? – резко вклинился в разговор Тим. Наверное, дяденька подумал, что он таким образом решил сменить тему, из-за неловкости. Но я знал своего брата. Он не различает эмоции и, скорее всего, даже не понял, что атмосфера в машине стала немного напряженной. Редко это было, когда Тим становился инициатором разговоров. Просто его с детства увлекала музыка, и дяденька подкупил его, сам того не зная, тем, что из автомагнитолы играли его любимые песни.

– Metallica, наверное. Я рок-то не особо слушаю. Это от сына еще осталось. Он такой у меня, любит меня к чему-то своему приобщать. А я человек добрый и ленивый, чтобы новую музыку закачать. Вот и слушаю, когда настроение есть.

– А мне AC/DC больше. Не могли бы вы «Highway to Hell» назад вернуть? – попросил Тим, уставившись в туманное окно.

– Позитивное название. С такими дорогами – самое то, – рассмеялся дяденька.

Еще долго мы вспоминали нашего спасителя, что довез нас до Одерана в тот злополучный день. Потом наступила зима, и вслед за ней восьмое марта. День рождения Агаты и международный женский день. Мы нарвали ей букет желтых тюльпанов и, как она однажды подарила нам в день рождения свободу, мы решили подарить ей правду. Взамен на ту правду, что подарила она нам, благодаря ее дневнику. Запутанней не придумаешь. Мы вернули ей ее записи и извинились, что взяли их. Она смущенно улыбнулась и будто бы выдохнула с облегчением, что больше нет никаких недоговоренностей. И нам самим от этого стало легче.

– Вы тоже меня простите, мальчики, что так и не решилась вам все сама лично рассказать. Очень боялась вас ранить. Но я знаю, что вы уже взрослые. И все поймете. Я рада, что вы его нашли и прочитали. Мне было так одиноко раньше, что захотелось все мысли на бумаге выплескивать. Вначале это были только магические заметки всякие, рецепты, чтоб не потерять. Чуть позже я таким способом сама с собой стала разговаривала. В моменты отчаяния, что ли. А потом появились вы, и я поняла, что как будто не для себя все это писала. Что есть те, кому мои мысли, возможно, нужнее будут. И уже целенаправленно рассказывала в своем тексте всю историю. Чтобы она не умерла в случае, если меня не станет. Чтобы все знали правду. И вы ее, мальчики мои, как никто другой заслуживаете. Какой бы она ни была. И помните, что я всегда буду рядом с вами, что бы ни произошло. Вы – моя семья.

Глава 15

Прошло еще три года. Я и Тим действительно стали чувствовать себя намного сильнее и взрослее. Как будто нам не пятнадцать исполнилось, а все двадцать пять. За эти три года прибавилось больше осознанности, что ли. И на ситуации, которые раньше вызывали какие-то бурные эмоции, мы уже смотрели совершенно спокойно. Не то чтобы прям тотальное безразличие наступило, скорее просто постепенно исчезал юношеский максимализм. И на смену ему пришла рациональность. Так продолжалось действительно длительное время. Жизнь в школе хоть и была такой, как раньше, но я ее больше не боялся. Мы по-прежнему дружили с Тео. Хоть и стали видеться с ним реже, из-за того, что его родители наняли ему репетиторов для поступления в университет. Они снова навязывают ему то, что ему не нравится. Бывают же такие родители. В последний раз, когда я встретил Тео в коридоре на перемене, он был очень уставший. Будто зубрит биологию целыми днями и ночами. И совсем не спит. Мне стало его жалко, но я знал, что он справится. Я видел, что в нем еще есть силы. Теодор предложил мне и Тиму вечером сбежать к колодцу. «Достала учеба», – сказал он. Так сильно ему хотелось отдохнуть и, как раньше, посидеть на сырой земле, побросать камни в колодец. Да хоть просто вместе помолчать. И мы, конечно, не могли ему в этом отказать. Нам, как мне показалось, тоже не мешало выветриться и привести мысли в порядок. Случай в Вогезах три года назад нас заметно подкосил и после этого еще не раз мы виделись с Монт-старшими. Особой опасности от их не исходило, но они все еще угрожают взглядом и следят за нами. Как будто специально играют нами и издеваются, растягивая свое удовольствие на долгие годы. И они, как вампиры, питаются нашими эмоциями. Я до сих пор не понял, как мне относиться к Стефану. Временами он меня раздражает одним только своим присутствием и фамилией. Но бывают моменты, когда мне хочется его узнать получше. Как будто таится в нем что-то хорошее. А зверя он наружу специально выпускает, чтобы мы его боялись. Будто бы он показывает только свою маску, пытаясь всем доказать, что он сильнее, чем есть на самом деле. Хочет казаться авторитетом, что ли. И мне все время было интересно, а все ли он знает о своих родителях? Во что они его посвящают? Поддерживает он их искренне или у него просто нет выбора? Тим говорит, что я просто зачем-то хочу оправдать его поступки. И что он меня как человек еще в первый день заинтересовал. И я подсознательно хочу, чтобы он стал моим другом. Мне не понравилось, что Тим каким-то образом прочитал те мысли, которых даже в моей голове не было. Они еще не успели добраться до нее, а Тим уже их прочитал. Вообще-то ему из-за синдрома Аспергера очень тяжело понимать людей, но меня он как будто видел всего насквозь. Наверное, это потому, что мы с ним всю жизнь вместе. И есть в нем все-таки с детства какая-то жилка психолога.

Мы нашли несколько камешков и сели на землю, облокотившись о колодец. Грустная это была встреча, но такая душевная. Нам всем давно не хватало этого. Тео рассказал о том, что его достали родители и что из-за репетиторов он не может видеться с девчонкой, которая ему понравилась. Мы очень удивились, что Теодор вообще о девчонках заговорил. Мы никогда не обсуждали такое прежде. Он в деталях рассказывал о ней, будто это любовь всей его жизни, а затем сухо добавил:

– Да фигня все это. Все равно в следующем году поступать в университет в другом городе. Так что если не репетиторы сейчас, то мой уезд в будущем поставил бы точку между нами. Лучше расскажите, что у вас нового? Пока время есть.