Франсуаза Саган - Слезинки в красном вине (сборник)
– Вы не простыли? – спросила Фэй участливо. – Эти коридоры ужасны.
А поскольку он не отвечал, пожала плечами, улыбнулась ему и добавила:
– Тут рядом есть огонь. Идите, обогрейтесь.
Оторопевший Артур проследовал за ней к огромному камину и робко присел на указанную скамеечку, напротив хозяйки. Из-за высоких языков пламени на далеком потолке плясали громадные тени, а щеки Фэй слегка зарделись. От этого она выглядела очень молодой и очень беззащитной, несмотря на все свое хладнокровие. «Похоже, смелости ей не занимать, – подумал Артур не без восхищения, – я ведь, в конце концов, мог оказаться не джентльменом, а убийцей и свернуть ее милую шейку». Он улыбнулся ей успокаивающе и покровительственно, и от этой улыбки его лицо неожиданно похорошело. «Одеть его поприличнее, – подумала Фэй, – и он мог бы стать очень красивым малым, несмотря на свою худобу… Глаза и губы великолепны». Так они приглядывались друг к другу добрую минуту, а потом вдруг одновременно заговорили.
– Я хотел вам сказать… – начал Артур.
– Что вы тут делаете? – осведомилась Фэй.
Оба вместе остановились, удивленные и смущенные, и рассмеялись. Фэй снова заговорила, на этот раз первой.
– Я спросила: что вы делаете в моей спальне в такой час, молодой человек? – молвила она пленительным голосом.
И тотчас же на язык Артура без всяких усилий подвернулся ответ, единственно возможный.
– Я люблю вас, – заявил он. – Я так часто любовался вами на скачках, в газетах, повсюду. Так грезил о вас, что всем рискнул ради этой встречи. Я должен был увидеть вас и сказать вам это.
К нему вернулась самоуверенность, он знал, что язык у него подвешен неплохо, и многие женщины на это попадались. К тому же он не испытывал никаких затруднений, произнося слова любви. Конечно, эта леди Фаунтлерой уже не первой молодости, но чертовски обольстительна, так что он удвоил пыл своего красноречия.
– Ваша красота, – говорил он, – ваша походка, цвет ваших волос, ваши глаза… Ах! Никогда бы не поверил, что смогу добраться сюда.
Она смотрела на него не шелохнувшись и улыбалась с нежностью, словно старому другу, словно не застала его секунду назад прятавшимся в гардеробе.
– Очень мило с вашей стороны, – сказала она, – проделать весь этот путь. Очень тронута. Но вы – молодой человек, очень молодой человек, и я уже слишком стара для вас. Вам надо забыть меня и уйти как можно скорее, пока вас не обнаружили.
Артур покачал головой. Ему изрядно полегчало, но он испытывал некоторое разочарование. И все же у него был безумный шанс, что он не ошибся насчет этой женщины и ее отношения к нему. Тогда он оставил бы маленькую картину там, где она спрятана, вернулся налегке в Лондон и объяснил своему подельнику, что дело сорвалось. Лишь бы остаться еще на несколько мгновений у этого огня, напротив этой дивной особы.
– Не могу ли я остаться еще чуть-чуть? – спросил он умоляюще.
Но она покачала головой и с решительным видом встала.
– Нет, это было бы неосторожно.
Он тоже вскочил, но вдруг увидел, как она остановилась, словно окаменев, и вскинула руку ко лбу. Она стояла перед камином, он видел под прозрачным шелком ее освещенное пламенем тело и чувствовал, что у него немного пересохло во рту.
– Боже! – произнесла она наконец дрогнувшим голосом. – Вы же не сможете выйти… Джеффри, мой муж, запер меня до завтрашнего утра.
– Запер? – переспросил он ошеломленно.
– Да, – подтвердила она, устремив глаза на запертую дверь и словно не замечая его, – да, мой муж ревнив. Он отопрет меня только в пять часов, завтра, отправляясь на охоту. Как это скучно… – сказала она, вновь усаживаясь на скамью, – все эти ключи, замки, что за мания! Попытайтесь все же, – продолжила она властно, – кто знает…
Артур направился к двери, но, несмотря на свой солидный опыт вскрытия запорных устройств, быстро понял, что эта средневековая штуковина никогда не поддастся. Фэй стояла у него за спиной, он вдыхал ее запах и невольно поздравлял себя с ревностью лорда Фаунтлероя и солидностью замка.
– Никак не могу с ним сладить, – сказал он, выпрямившись и обернувшись к ней.
– Боже!.. – прошептала она. – Что мне с вами делать до утра?
Они пристально, с очень близкого расстояния посмотрели друг на друга, и он почувствовал, как его охватывает легкое головокружение.
– Не могу же я провести ночь с влюбленным в меня молодым человеком, – прошептала она мечтательно. – Это было бы неприлично.
Но слово «неприлично» заглохло на ее устах под поцелуем Артура. Он прижимал ее к себе, обнимал за плечи, он был худощав, юн и горяч. От него пахло солнцем, старым твидом, молодой мужественностью, и она позволила себе прильнуть к нему, закрыв глаза и рассеянно улыбаясь.
В пять часов утра лорд Фаунтлерой, проходя мимо спальни своей жены, отомкнул дверь, надеясь, что бесшумно, и немного стыдясь самого себя. Байрон ждал внизу, стуча зубами в предрассветном холоде, и лорд Джеффри, к удивлению шотландца, вдруг сердечно похлопал его по плечу. Они бодрым шагом двинулись к лесу. «Не хватало мне вдобавок разбудить Фэй», – подумал Джеффри, проверяя свое ружье. Но он беспокоился напрасно. Ему не удалось бы разбудить Фэй по той прекрасной причине, что она не спала.
Подле нее лежал юный Артур Скотфилд, голый и нежный, огонь в камине погас, а за шторами занималось раннее утро.
– Ты должен уйти, – сказала она устало, – и не возвращаться. Ступай по второй лестнице справа, после застекленной двери.
Он сел на постели и посмотрел на нее. У него были круги под глазами; она и сама наверняка выглядела не лучше.
– Я провел чудесную ночь, – сказал он очень молодым голосом.
И Фэй протянула к нему руки, привлекла к себе, нежно поцеловала в уголок губ.
– Вот, – сказала она, – это наше прощание. Возьми свою одежду, оденься в гардеробной, где я тебя обнаружила, и уходи поскорее.
Он подчинился, вышел, пятясь, в другую комнату и стремительно оделся. Через щель оставшейся открытой двери шкафа увидел маленькое полотно в раме, лежащее на полу под чехлами, и поколебался. «Слишком глупо, – подумал он, – не прихватить ее с собой». В конце концов, она же сама ему сказала в какой-то миг, что ей плевать и на замок, и на эту мебель, и на все эти вещи, что она любит только мужчин и животных. И они с ней даже не увидятся. Так что он подобрал картину и направился к двери. «Артур!» – окликнули его из соседней комнаты. Он остановился и, прежде чем вернуться, положил картину на пол. Фэй Фаунтлерой сидела с блокнотом в руке. Вырвала оттуда листок, положила в конверт, заклеила и протянула ему.
– Артур, – сказала она, – держи, записочка для тебя. Доказательство моей нежности. Прочтешь в поезде.
