Чарльз Буковски - Первая красотка в городе
мы сидели, разговаривали, пили и курили.
позже мы вместе легли в постель. целовалась она очень славно, язык у нее — словно грустное прости.
потом мы поебались. мы еблись, а красная лошадь летела.
7 раз хлопали крылья, а в центре ковра валялись 3 куренка. наблюдали. курята краснели, курята белели, курята краснели. 7 раз краснели, затем белели. 14 раз краснели. затем белели. 21 раз краснели. затем белели. 28 раз…
ночь обернулась в конце получше, чем большинство.
Десять суходрочек
старина Санчес — гений, только знаю это я один, а его повидать всегда хорошо. крайне мало таких, с кем я выдерживаю в одной комнате дольше 5 минут, не чувствуя, что меня потрошат. Санчес мои тесты проходит, а я из такого теста, что мало не покажется, хехехехе, ох ты господи боже мой, ладно, в общем, я время от времени навещаю его в его двухэтажной самостройной хибаре. он сам себе канализацию провел, от высоковольтной линии протянул воздушку, подключил себе телефон подземным кабелем от соседского блокиратора, но мне объясняет, что звонить по межгороду все равно не может без низкопоклонства, он и живет с молодой бабой, которая разговаривает очень мало, пишет маслом, ходит везде с сексуальным видом и занимается с ним любовью, да и он, конечно, с нею тоже. землю он приобрел буквально за гроши, и хотя местечко довольно далеко от Лос-Анджелеса, это можно счесть только преимуществом. вот и сидит посреди проводов, журналов популярной механики, магнитофонных дек, бесчисленных полок с книгами на любые темы. он целеустремлен, никогда не бывает груб; чувство юмора на месте, волшебство присутствует; пишет он очень хорошо, но слава его не интересует. раз в сто лет он выбирается из этой пещеры и читает свои стихи в каком-нибудь университете — и рассказывают, что потом еще много недель содрогаются и сами стены, и плющ, что их оплетает, не говоря уж о студентках. он записал 10 000 пленок разговоров, звуков, музыки… скучных и нескучных, обычных и иных. все стены у него в фотографиях, рекламе, рисунках, осколках каменьев, змеиных кожах, черепах, ссохшихся гондонах, саже, серебре и пятнах золотой пыльцы.
— боюсь, у меня крыша скоро поедет, — говорю я ему. — одиннадцать лет на одной работе, часы волочатся по мне мокрым говном, у-ух, а лица уже давно растаяли до нулей, балабонят, палец покажи — ржут. я не сноб, Санчес, но иногда это настоящий театр ужасов, и единственный конец ему — смерть или безумие.
— здравомыслие — несовершенство, — отвечает он, закидывая в рот пару пилюль.
— господи, да я в том смысле, что меня преподают в нескольких университетах, какой-то профессор по мне даже книжку пишет… перевели вот на несколько языков…
— всех перевели, стареешь, Буковски, слабнешь. держи хвост пистолетом. Победа или Смерть.
— Адольф.
— Адольф.
— выше ставки — больше проигрыш.
— прально, или все наоборот для обычных людей.
— ну и на хуй.
— ну.
ненадолго становится тихо. потом он говорит:
— можешь к нам переехать.
— спасибо, старик, конечно. но я, наверное, сначала хвост пистолетом попробую.
— смотри, твоя игра.
у него над головой висит черная доска, на которую он белыми буквами наклеил:
ПАЦАН НЕ ПЛАКАЛ И ТЫЩУ КИМ НЕ РВАЛ.
Голландец Шульц на смертном одре[21]ДЛЯ МЕНЯ ГРАНД-ОПЕРА — ЯГОДКИ.
Аль Капоне[22]NE CRAIGNEZ POINT, MONSIEUR, LETORTUE.
Лейбниц[23]НИКАКИХ БОЛЬШЕ.
Девиз Сидящего Быка[24]КЛИЕНТ ПОЛИЦЕЙСКОГО — ЭЛЕКТРИЧЕСКИЙ СТУЛ.
Джордж Джессел[25]КТО НЕНАДЕЖЕН В ОДНОМ, ТОТ НЕНАДЕЖЕН ВО ВСЕМ.
НИ РАЗУ НЕ ВСТРЕЧАЛ ИСКЛЮЧЕНИЯ. И ВЫ НЕ ВСТРЕТИТЕ. ДА И НИКТО ДРУГОЙ.
Детектив Баккет[26]АМИНЬ ЕСТЬ ВЛИЯНИЕ ЧИСЕЛ.
Пико Делла Мирандола, в своих каббалистических суждениях[27]УСПЕХ КАК РЕЗУЛЬТАТ ПРИЛЕЖАНИЯ — ИДЕАЛ КРЕСТЬЯНСТВА.
Уоллес Стивенс[28]ДЛЯ МЕНЯ ЛУЧШЕ МОЕГО ГОВНА ВОНЯЕТ ТОЛЬКО СОБАЧЬЕ.
Чарльз БуковскиИ ВОТ ПОРНОГРАФЫ СОБРАЛИСЬ В КРЕМАТОРИИ.
Энтони Блумфилд[29]МАКСИМА СПОНТАННОСТИ — ХОЛОСТЯК САМ СЕБЕ МЕЛЕТ ШОКОЛАД.
Марсель Дюшан[30]ЦЕЛУЙ ТУ РУКУ, ЧТО НЕ МОЖЕШЬ ОТРУБИТЬ.
Поговорка тауреговВСЕ МЫ В СВОЕ ВРЕМЯ БЫВАЛИ ЛОВКИМИ ПАРНЯМИ.
Адмирал Сент-Винсент[31]МОЯ МЕЧТА — СПАСТИ ИХ ОТ ПРИРОДЫ.
Кристиан Диор[32]СЕЗАМ, ОТКРОЙСЯ — Я ХОЧУ ВЫЙТИ.
Станислав Ежи Лец[33]МЕРНЫЙ ЯРД НЕ УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО ПРЕДМЕТ, КОТОРЫЙ НАДО ИМ ИЗМЕРИТЬ, — ДЛИНОЮ В ЯРД.
Людвиг Витгенштейн[34]я немного разбухался пивом.
— слушай, мне это последнее нравится: «предмет, который надо изуверить, не обязательно должен быть длиною в ярд».
— мне кажется, так даже лучше, хотя написано не так.
— ладно, как там Кака? это говно на детском языке, и женщины сексуальнее я ни разу не видел.
— я знаю, все началось с Кафки, ей раньше нравился Кафка, и я ее так называл, потом она сама имя поменяла. — он встает и подходит к фотографии. — поди сюда, Буковски. — я мечу пивную банку в мусорный бак и подхожу, — это что? — спрашивает Санчес.
я смотрю на фотографию, очень хорошая фотография.
— ну, похоже на хуй.
— что за хуй?
— твердый, большой.
— это мой.
— и что?
— не замечаешь?
— чего?
— спермы.
— да, вижу, не хотел говорить…
— а почему? что с тобой вообще такое?
— не понимаю.
— я в том смысле, ты видишь сперму или нет?
— ты о чем?
— о том, что я ДРОЧУ, неужели не понимаешь, как это трудно?
— это не трудно, Санчес, я это постоянно делаю…
— ох, ну ты бычара! я в том смысле, что присобачил к камере шнурок. представляешь себе, какая это засада — оставаться неподвижно в фокусе, эякулировать и спускать затвор камеры одновременно?
— мне для этого камера не нужна.
— а кому нужна? ты, как обычно, не рубишь фишку. кто ты, бля, такой, весь из себя переведенный на немецкий, испанский, французский и так далее, — этого мне не понять! смотри, соображаешь, у меня ТРИ ДНЯ ушло, чтобы сделать такую ПРОСТУЮ фотографию? а ты знаешь, сколько раз мне СДРАЧИВАТЬ пришлось?
