Николас Спаркс - Дорогой Джон
— Давно не виделись, — отметил он. — Стараешься не портить себе жизнь молодую?
— Пытаюсь, — пробурчал я, оглядывая бар.
Лерой придвинул мне кружку по скользкому прилавку.
— Мне нравится, как ты здесь переделал, — сказал я, кивком указав себе за спину.
— Специально для тебя. Есть будешь?
— Нет, спасибо.
Лерой вытер прилавок, бросил тряпку назад через плечо и отошел принять очередной заказ. Через минуту меня похлопали по спине.
— Джонни! Что ты тут делаешь?
Обернувшись, я увидел одного из прежних приятелей, которых давно ни во что не ставил. Дело в том, что я с самого начала ненавидел все, связанное с этим местом, включая своих друзей. Понятия не имею, почему я сюда зачастил; наверное, бар просто был под рукой и больше пойти было некуда.
— Привет, Тоби, — сказал я.
Длинный сухопарый Тоби уселся рядом. Я видел, что парень уже готов — глаза остекленевшие, разит неделю не мытым телом, рубашка в пятнах.
— Все еще играешь в Рэмбо? — заплетающимся языком пробормотал он. — Ты качался, что ли?
— Да, — ответил я, не желая ничего объяснять. — Чем сам-то занимаешься?
— В основном болтаюсь тут, пару недель уже. Я работал в «Квик стоп», но владелец оказался козел…
— Живешь по-прежнему с родителями?
— Конечно, — сказал он чуть ли не с гордостью. Сковырнув крышку, он надолго приложился к бутылке, затем вновь уставился на мои бицепсы. — Хорошо выглядишь. Качался, что ли?
— Есть немного, — терпеливо ответил я, решив не напоминать Тоби, что он уже спрашивал об этом минуту назад.
— Ты конкретно раздался в ширину!
Я не нашелся с ответом. Тоби вновь отпил из бутылки.
— Сегодня вечеринка у Мэнди. Ты ее помнишь?
Я помнил. Девушка из прошлого, связь с которой не продлилась и одного уикэнда. Тоби продолжал:
— Ее предки свалили в Нью-Йорк, так что оторвемся по-взрослому. Сейчас мы разминаемся перед вечером. Для настроения. Хочешь с нами?
Он показал через плечо на четырех парней за угловым столиком, уставленным пустыми пивными кувшинами. Двоих я узнал, остальные были мне незнакомы.
— Не могу, — отказался я. — Сегодня ужинаю с отцом. Спасибо.
— Да пошли ты его! Будет классно! Ким придет. Еще одна женщина из моего прошлого, упоминание о которой вызвало внутреннюю дрожь. Меня физически тошнило от типа, которым я когда-то был.
— Не могу, — покачал я головой и встал, отставив почти полную кружку. — Я обещал. Отец разрешает мне у него жить — ты ведь знаешь, что такое предки.
Тоби понимающе кивнул.
— Тогда давай соберемся в выходные. Возьмем доски и всей компанией махнем в Окракок.
— Посмотрим, — сказал я, чтобы отвязаться.
— У твоего отца телефон прежний?
— Да, да, — ответил я и ушел, зная, что Тоби не позвонит. Больше я в «Лерой» не возвращался.
По пути домой я купил на ужин стейков, пакет салата, соус и пару картофелин. Без машины тащить пакеты и доску, конечно, неудобно, но я рад был пройтись. За последние несколько лет я много миль отмахал пешком, а летние туфли намного удобнее военных ботинок, к которым я привык.
Придя домой, я отыскал в гараже мангал, пакет с угольными брикетами и жидкость для растопки. Мангал был пыльный, им сто лет не пользовались. Я выставил его на заднее крыльцо, вытряхнул угольную пыль, смыл паутину водой из шланга и оставил мангал сохнуть на солнце. Вернувшись в дом, я посолил и поперчил стейки и добавил чеснока, затем завернул картофелины в фольгу, положил в духовку и высыпал готовый салат из пакета в миску. Когда мангал высох, я разжег брикеты и вынес на улицу стол.
Папа вошел во двор, как раз когда я укладывал стейки на решетку гриля.
— Привет, пап, — сказал я, обернувшись. — Вот, решил приготовить ужин.
— О… — вырвалось у папы. Несколько секунд он переваривал тот факт, что сегодня готовит не он. — О'кей, — добавил он наконец.
— Как тебе пожарить стейк?
— До полуготовности, — ответил отец, неподвижно стоя у раздвижных стеклянных дверей.
— Похоже, ты не пользовался мангалом после моего отъезда, — сказал я. — И зря. Нет ничего вкуснее стейка на гриле. Пока шел домой, чуть слюной не истек.
— Я пойду переоденусь.
— Стейки будут готовы минут через десять. Вернувшись в кухню, я вынул картошку из духовки, взял миску с салатом, заправку, масло и соус для бифштексов и выставил все это на стол. Дверь в патио отъехала, и на пороге появился отец с двумя стаканами молока. В шортах, цветастой гавайке, черных носках и теннисках папа смахивал на туриста, совершающего морской круиз. Болезненно бледные икры наводили на мысль, что папа много лет не загорал, если вообще когда-нибудь надевал шорты. Я сделал вид, что все о'кей и вид у папы крутой и модный.
— Ты точно вовремя, — похвалил я, подходя к мангалу. Разложив стейки на тарелки, я поставил одну перед отцом.
— Спасибо, — сказал он. — На здоровье.
Папа положил себе салата и полил майонезом. Развернул одну картофелину и добавил масла. Налил маленькую лужицу соуса на тарелку. Обычные, естественные действия, за одним исключением: отец все проделывал в полном молчании.
— Как день прошел? — как всегда, спросил я.
— Как всегда, — привычно ответил отец и снова улыбнулся, но ничего не прибавил.
В этом весь отец — клинический случай социальной неадаптированности. Я в сотый раз задавался вопросом, отчего он не хочет поддерживать разговор, и пытался представить, каким он был в молодости. Как он вообще нашел себе жену? Я понимал, что последний вопрос отдает мещанством, но мне искренне было любопытно. Некоторое время мы ели молча: тишину нарушал лишь стук вилок.
— Саванна сказала, что хочет познакомиться с тобой, — сказал я.
Отец отрезал кусочек стейка.
— Леди, с которой ты дружишь?
Только мой папахен мог выдать подобную формулировку.
— Да, — сказал я. — Мне кажется, тебе она понравится.
Он кивнул.
— Она учится в университете Северной Каролины, — объяснил я.
Папа напрягся — пришло время его реплики. Я прямо-таки физически ощутил охватившее его облегчение, когда отец придумал следующий вопрос.
— Как вы познакомились?
Я подробно рассказал об утонувшей сумке, описывая ситуацию как самую комичную, но папа юмора не уловил.
— Это было галантно с твоей стороны, — похвалил он. Разговор снова забуксовал. Я отрезал еще стейка.
— Пап, можно задать тебе вопрос?
— Да, конечно.
— Как вы с мамой познакомились?
Впервые за много лет я спросил о матери. Я не знал ее, у меня не сохранилось никаких воспоминаний, поэтому я редко ощущал потребность поговорить о ней. Даже сейчас мне, в общем, было все равно: я лишь хотел подольше пообщаться с отцом. Некоторое время папа сосредоточенно намазывал картофелину маслом; я видел, что ему не хочется отвечать.
![Майкл Муркок - Грезящий город / The Dreaming City [= Падение Имррира, Гибель Призрачного города, Гибель Имррира]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
