Константин Жиляков - Записки виртуального бабника, или В поисках Совершенства!
Сказать отцу? Такого позора бы она не пережила. Да, и он бы не смог, если бы эти мажоры, имеющие такие же связи, выставили все в интернет и загубили карьеру отца. Ей пришлось ложиться под каждого, кого подсовывал ей парень. Она превратилась в проститутку, только бабки там дело не имели. Был просто стеб.
Такие же похожие случаи были при вербовке проституток. Когда такой вот галантный джентльмен показывал ей на утро видео и пугал прислать его родителям девчонки. Она соглашалась на многое. Потом изымался паспорт, и её продавали в бордель. Девушки конечно «пробивались». Те, что приезжали одни и из простых семей. Все было поставлено на поток. Да, и что им было бояться, когда есть связи.
Поведение — не отражает сущность человека. Пусть он добр, ласков, но он может быть жесток внутри. Чуткое девичье сердце порой из–за воспламеняющей страсти не распознает этого. Сколько браков заканчивалось тем, что супруг начинал избивать жену. И очень много союзов поэтому распадается, и очень много матерей–одиночек не верят в любовь. Потому что их уже раз предали, и не хотят понять, что не все мужики то козлы! Козлы это те, кто добиваются желаемого секса, а утром — не хотят и знать рядом лежащую. «А что? Она получила что хотела, я получил что хотел. Что тебе х. во что ль? Так что забудь меня и гуд бай!».
Зима выдалась теплой. Мы с друзьями стояли и пили на улице пиво. Две пары и я. Один, без девушки. Накупили вина и водки что бы славно погулять в субботнюю ночь. Снежинки красиво падали и совсем не было ветра.
Разговор шел не о чем, но предстоящее веселье радовало душу, хоть я и был без пары. К нам тихонько подошла девушка. Высокая. Красивая. Она встала напротив меня в метре и завела разговор:
— Молодой человек вы мне очень понравились, можно вас поцеловать… — и подойдя вплотную, обняв меня ручкой за шею, притягивая к себе стала целовать в губы.
Взасос.
При всех!
Вот есть же еще женщины в наших селениях!
Мы продлили удовольствие и не ограничились мимолетным поцелуем. Он длился намного дольше. А после я предложил составить нам компанию, на что она с радостью согласилась, и мы всей толпой отправились на хату. Звали девушку Аленка, она сразу всем понравилась и очень весело и беззаботно себя вела в нашем присутствии, как будто мы были знакомы сто лет. Под утро все разошлись отдыхать, а мы остались сидеть на кухне. Она легла ко мне на колени, и сказала — «Ты не думай, я не такая, просто ты действительно мне понравился, я тебя очень хочу, но я не стану с тобой спать». Я не настаивал… я привлек её к себе и поцеловал,… после чего просто увлек в комнату, где уже ждала нас приготовленная хозяйкой квартиры кровать.
Ночью, (я каюсь), называл Аленку другим именем. Сам этого не помню, но она сказала это мне утром. Когда мы проснулись, я включил кассету в центре, с тогда еще первой моей записью, она слушала и вдруг спросила: «А кто такая Наташа? Почему ты меня называл так?». Что ответить девушке? — то, что был влюблен в замужнюю женщину? Нет, конечно…
А что ответил уже не столь важно. Я лишь обговариваю другие детали. Как я поступил некрасиво, называя её другим именем, это раз! Только я был пьян, но это меня не оправдывает. Дальше все проснулись, у всех были дела. Все заторопились быстрее их выполнять. Я же тогда был не стеснен какими–то проблемами. Позвонил другу, он сказал: «Мы собираемся,… приезжайте, попоем, попьем…» И мы поехали к другу. Я и Аленка. Которая уже была по уши влюблена и готова была ехать хоть на край света.
Приехав на хату к другу, у него уже была компания. Все пили, веселились. Я взял гитару, что–то исполнял. Аленка сидела и смотрела на меня в упор. Подошел Лешка: «Где ты такую красаву отхватил?» я рассказал, что да как. Посмеялись.
Он покачал головой: «Нда… ну ты даешь…»
Лешка был моим старым армейским другом, ни как не мог найти себе девушку, и поэтому смотрел на Аленку так жадно, может, мучила зависть, что типа я так легко её добился, да даже не я добился, а все само получилось.
Аленка сидела рядом и наверно могла слышать наш разговор. Меня это ничуть не смущало, и я сказал Алексею:
— Нравиться? Забирай, я не против… — сказал нагло, без тени достоинства. Сказал потому что был пьян. Был в окружении тех, кто слушал, открыв рот мои песни.
Аленка обиделась, да… она слышала… всю фразу от начала и до конца.
Я вышел покурить с ней, она уже была одета. Попросила денег на обратную дорогу, так как не взяла вчера ни кошелек, ни сумочки. Холодно попрощалась и ушла. Так мне и надо было. Иначе бы, я не понял девушек. Но, этим не закончилось. Лешка попросил порыться в моей записной книжке и найти ему девчонку на вечер.
— Ок, — сказал я, — щас поищем.
Выбор пал на Маху. Что же давно не встречались Мария.
Звоню — забиваю стрелку. Встречаемся. Я не один. С другом. Она в темном пальто и распущенными волосами — сама прелесть Ленинского района. Встретились у «России», кинотеатр еще гудел, ночные сеансы только набирали моду. Молодежь тусовалась и пила пива как всегда у станции метро. Мы сидели на лавочке и разговаривали. Ведь я и забил стрелу ради того что бы познакомить её и Лешу и ретироваться по–тихому. Но Алексей сам ретировался. Он понял, что тут нечего не светит, ибо Маха была давненько уже влюблена в меня, но переборов в себе это чувство она легко вела разговор о жизни. Познакомились мы с ней за несколько дней до моего призыва в армию. Встретились в деревне. Сразу понравились друг другу. Ей было еще лет 15–16. Глупенькой я бы её никогда не назвал. Девушка знала себе цену и, слушая Курта Кобейна наверняка познала, что такое жизнь и разочарование. Меня до сих пор гложет совесть за то, что я поступил с ней так стремно. Но все по порядку…
Она мне писала в армию письма, она меня ждала и вот я, придя в отпуск, сразу наведался в деревню. Все обрадовались. Я пришел на наш «пяточек» с двумя бутылками водки и с гитарой за спиной, мы пили и пели у костра всю ночь. Пока я не вырубился. Открыв глаза, я увидел, что на мне лежит Маха, я на фуфайке, костер догорает. Я отодвинул девушку с себя, подобрал гитару и, сказав что–то ей, ушел домой. Конечно, ей лучше помнить, что и как было, так как я был пьяный в доску и добираясь до своей деревни еще с пару километров, да уже по утру, точно забыл что ей сказал. После этого она приходила ко мне домой, оставалась ночевать, но любви я к ней не испытывал. Я чувствовал, что мной пользуются, и гнал её каждое утро, что бы мои родители не видели её. Я её просто, почему то, не хотел. Есть женщины желанные, а есть — нет. Есть те, которых хочется добиваться, а есть — которых не хочется. Не скажу, что она была не в моем вкусе, она была красива, и за ней бегали парни. Она была достойной партией. Но меня к ней не тянуло. Потому что я её не завоевал, она сама отдалась…
Все это вылилось в ссоры и разборки. Я по пьяни, что–то про нее болтнул, а деревня это деревня — слух пошел и прочее. Меня вызвали на стрелу. Хотели набить морду, да не получилось. Короче, я очень в этих строчках извиняюсь перед Марией, и прошу прощения за все те слова, действия и слезы что ей преподнес. После армии она меня встретила, подарила мягкую игрушку — львенка. Рассыпалась в поздравлениях. Но у нас ничего не могло быть уже.
И вот теперь мы сидим на скамейке, и вспоминает прошлое. Потом она пригласила домой, посидели еще поболтали в тепле и расстались друзьями. После мы виделись еще пару раз, случайно. Пили пиво и вспоминали прошлые годы нашей беззаботной юности. В обоих случаях я вел себя по–свински, нельзя было так поступать. Мои поступки — это поведение, которое повлекло массу проблем и нервов другим людям.
Не идеал
Прости же девочка, но я не идеал,
Я не такой как снюсь тебе во снах,
Таких как ты, я многих повидал,
Таким как ты я даже не писал,
И у таких, я вижу слезы на глазах.
Ведь я бродяга, я брожу или сижу,
И вряд ли ты меня поймешь, но все же,
Я напишу тебе, я напишу,
И не о чем я даже не прошу,
Я изменился здесь, но я все тот же.
Пр.
Я забывал, я умирал, я воскресал,
Письма читал, их рвал и новых ждал,
И почему–то об одном, одном мечтал,
О воле, и о той с которой спал…
не идеал, увы, не идеал….
Пойми же глупая, но я не твой кумир,
Пройдут года, увидишь и поймешь,
И повзрослевшим взглядом взглянешь ты,
На этот сумасшедший мир,
Забыв про суету, гулять пойдешь.
А мне что ласка, нежность и любовь,
И женских губ и рук мне не хватает,
Найти покой, ах, как бурлила кровь,
По улицам брожу, курю я вновь,
Вот и вернулся, но никто уж не встречает.
Пр.
Я приходил, я уходил, я застревал,
Глушил вином разлуку, волю ждал,
В краях чужих бродил, и дурака валял,
Пойми же милая, но я не идеал…
не идеал, увы, не идеал….
(1999)
Еще один случай, который произошел почти в то же время. Встречался я с одной блондиночкой, малолеточкой, она училась в школе, и была безумно влюблена в меня. Я ей читал стихи, пел на гитаре, мы встречались сначала в компании, пили пиво, а потом стали встречаться вдвоем. Гуляли, ездили к друзьям. Девчонка была не по годам взрослая. Но я не ждал от нее секса. Пока… не представился случай, когда её отпустили на ночь, якобы в ночной клуб.
