Купцов - Две остановки до чуда. Рассказы
— Как похитили? – всполошился Хранитель, — Я же стерег, стерег всю гору! День и ночь, десять тысяч лет…
— Но если там нет уже ничего, откуда тебе ведомо, что было? – усомнился Хранитель, — Даже я не знал, где именно хранилась реликвия.
— Змея обнаружила остаточные явления, — голосом доктора у одра смертельно больного сообщил Посланник.
— Не может быть, чтобы я проворонил реликвию! Нет, нет, такого не должно было случиться! – Хранитель уже позабыл о Посланнике, — Я посмотрю, сам посмотрю, не могло такого случиться…
Посланник встал в сторонку, поодаль от разворачивающихся горнопроходческих работ. Каменный воин работал всеми четырьмя длиннющими, в рост обычного человека, руками – хватал камни, выворачивал глыбы, которые тут же отбрасывал, не глядя, назад. И продвигался все дальше и дальше вглубь горы. Посланник, тем временем, проследил, как уползала изрядно потрудившаяся змейка. «Только бы ее не зашибло» – мелькнуло в душе что–то человеческое.
— Да вот же он, на месте! – проревело откуда–то издалека, чуть ли не из–под земли.
Мгновение – и Посланник, рванувшийся во всю прыть, миновал сотню шагов свежепрорытой пещеры. Его глазам открылась небольшая зала, в центре которой, между изогнутых железных конструкций, предположительно – магнитов, висел прямо в воздухе меч в кожаных ножнах. Его рукоятка светилась, как бы горела.
— Этот меч – не настоящий, подложный, — бросил Посланник презрительно.
— Как ненастоящий?! Как подложный?» — Хранитель уже не помнил самого себя, его руки машинально протянулись к мечу, одна из ладоней взялась за ножны, другая — схватила рукоять, тут же пальцы четырехрукого запылали.
Хранитель выпустил рукоять из рук, удерживая другой рукой ножны. Меч выпал из ножен, его вспыхнувшее лезвие чиркнуло по ногам Хранителя. Жуткий вой потряс пещеру, Посланнику показалось, что лопаются не только перепонки, уже и все остальное ухо стремится вылезти куда–то в нос… Хранитель пылал, та часть ног, которой коснулся Пылающий Меч, уже исчезла вовсе, причем зона уничтожения все расширялась. Еще мгновение – и каменный воин завалился на бок. Запылал мрамор пола пещеры, меч разрушал все, чего касался.
За несколько последующих мгновений Посланник вполне оправдал прозвище Стремительного. Не глядя, выхватил из лапы Хранителя ножны, одновременно устремляясь к мечу, руки Посланника, в тот момент не чувствовавшие боли ожогов, ловко поймали отверстием ножен острие Пылающего меча, еще одно, изящное движение – и меч провалился в свой кожаный домик. Посланник отпрыгнул в сторону, как раз вовремя – туда, где он только что манипулировал с ножнами, попадали части конструкции из магнитов. Еще мгновение – и ноги вынесли Стремительного на открытое место. Гул внутри пещеры, грохот… Все, завалило…
Посланник просидел у подножия горы до заката, терпеливо наблюдая, как заживают ожоги на руках и ногах. Обычный человек лечился бы не один месяц, но у посланников – все необычно. Они никогда не болели, а раны заживали чуть ли не на глазах. Но вот, все зажило, можно было двигаться дальше. Посланник встал, повернулся лицом к пещере, прошептал:
— Прости меня, каменный Хранитель, я обманул тебя. Ты честно выполнял долг. Но я тоже делал то, к чему предназначен, и не моя вина, что пришлось прибегнуть к обману. Я не хотел твоей смерти…
Лит не выпускал Каттаха из поля знания весь предыдущий месяц – от полнолуния до полнолуния. Что–то переменилось в их взаимоотношения, в глазах Верховного Жреца временами мелькал страх при виде царя, вот уж чего раньше не бывало!
Вот и сейчас, когда вернулся Посланец, держа в руках драгоценную реликвию, его встречали в тайной комнате четвертого уровня царь с двумя телохранителями, Каттах и Горр.
— Я хотел бы услышать рассказ Посланца, — заявил царь, — расскажи, Стремительный, труден ли был твой путь, встретились ли препятствия на пути?
— К чему это? – раздраженно бросил Каттах, — Реликвия доствалена, надо готовиться к церемонии!
— Вот и готовься! – осадил жрец Лит, и добавил, — Я хочу услышать рассказ Посланца!
— Мне тоже было бы интересно послушать, — кивнул Горр, — а, быть может, стоит и записать.
— Безусловно, — согласился царь.
— Давай, но покороче, — «смилостивился» Верховный.
— Кому не интересно, может заняться более важными делами! – усмехнулся Лит.
— Хорошо, ты прав, у меня много более важных дел, — рассердился Каттах окончательно, — отдай мне Меч, — он протянул руку посланцу, — и я уйду.
— Думаю, что надежней будет оставить столь опасную вещицу в руках Посланца, — спокойно заметил царь.
— А я так не думаю! – взъярился Верховный Жрец.
— Все оружие – прерогатива царя, — напомнил Горр с усмешкой.
Каттах, покрасневший как вареный рак, вскочил с места и в гневе бросился наружу…
— Рассказывай, нам очень интересно! Все, подробно расскажи… – произнес царь, обращаясь к Посланцу.
Четыре пары любознательных глаз вперились в удивительного человека, только что побывавшего за тридевять земель. И Посланец начал рассказ, ничего не утаивая.
Последние пять лет обряды проводились на Жертвенном поле далеко за городом, рядом с Малой Бухтой. Подальше о города – чтобы великий и несравненный Шанустра ненароком не разрушил жилища людей, рядом с бухтой – чтобы можно было подвести особо тяжелые приношения морем. К тому же частенько и само божество являлось людям из пучины морской. Сегодня – тот самый день, на небе – ни облачка, воздух стоит столбом, полное безветрие. Все и вся в ожидании. Мужское население собралось полностью, за исключением малых детей, все в нарядных одеждах, лица разукрашены. На высоком помосте – дабы божеству не приходилось низко наклоняться – Верховный Жрец Каттах в драгоценном багровом одеянии. И уйма суетящихся неизвестно зачем жрецов низших разрядов.
Царь, в окружении сотни боевых телохранителей – поодаль. Рядом с Литом – Посланец, его лицо скрыто под маской, в руках – сверток неопределенной формы – настолько хорошо замаскирован Пылающий меч. Кажется, тайну удалось сохранить – никто не обращает внимания на Посланца, да и на царя – не больше взоров, чем обычно…
Вздрогнула земля. Откуда явился людям на этот раз их бог? С неба свалился? Так ведь и облаков–то нет, только Солнышко светит ясное. Но вот божество уже у помоста, ждет приношений, проголодалось, видать!
— Что приготовил ты мне на этот раз, маленький слуга? — спросил бог Каттаха, пальцы–щупальца машинально подхватили пару овечек из загончика, тут же отправленных в рот — закуска…
— О великий и несравненный! — воскликнул Верховный Жрец, — Тебе приготовлена самая большая жертва!
— Где же эта большая жертва? — крокодилья голова повернулась из стороны в сторону. На людей пахнуло зловонием, — Не вижу ничего большого, ни кита, ни дракона, даже слоников, и тех не вижу!
— О, поверь, великий и могущественный, мы приготовили воистину великую жертву.
— Верю, — загромыхало из пасти, — ну, давай, показывай, долго мне ждать?
— Величайший из богов достоин величайшей жертвы!
— Ну, да… — согласился Шанустра.
— Что жалкие животные, что смертные людишки, по сравнению с богами?!
— Известное дело, — кажется, божество с трудом удерживало слюну — ну, так раз уж льстят, то — ладно!
— И мы решили принести тебе в жертву бога!
— Бога? — Удивился Шанустра, — Неплохо, однако, давненько я не лакомился бессмертными, вернее теми, кто себя бессмертными считает… Считал!
— В жертву тебе, великий и несравненный Шанустра, мы приноси величайшего из богов! — провозгласил Каттах, вознеся руки к небу.
Получив условленный знак, Посланник бросился со всех ног к помосту, ловко обходя опешивших охранников. Просто муха, да и только!
— Уж не самого ли Создателя вы собираетесь мне скормить? — голос Шанустры не выдавал восторга, — Оно, конечно, почетно, но старик, небось, жестковат!
— Самый великий из величайших богов, это ты, Шанустра! — воскликнул Верховный.
— Да, это так, — самодовольно кивнула крокодилья голова.
— Поэтому мы принесем тебе в жертву тебя!
На мгновение все вокруг смолкло. Замерли в испуге люди, так и не закрылась пасть божества…
— Как это — меня мне же в жертву? — удивился, опомнившись, бог.
— Мы убьем тебя во имя твое!
— Вы… Меня?! — божество загоготало.
— Вот Пылающий Меч, им убивают богов, — провозгласил Каттах, показывая в сторону Посланника. Сверток уже развернулся, Стремительный держал меч за ножны, рукоятка горела пламенем, — этот меч будет жертвенным ножом в самом великом жертвоприношении.
— Да вы что, с ума посходили?! — загремело сверху.
Удар сразу несколькими щупальцами в щепки разнес помост, разметая, что пыль, стоявших на нем жрецов. Но за мгновение до этого Стремительный подпрыгнул, ухитрился вцепиться руками в шипастое щупальце, подтянуться, перекувырнуться. И вот малюсенький человечек стоит у основания щупальца.
