Трейси Шевалье - Тигр, светло горящий
— Ой! — выдохнула Мейси и шагнула на дорогу, собираясь последовать за ними.
Магги взяла ее под локоток.
— Нет, мисс Пидл.
— Почему нет?
Мейси, казалось, задала этот вопрос со всей свойственной ей невинностью, одновременно пытаясь высвободить руку. Магги посмотрела на Чарли, брови которого взметнулись.
— Брось это, Мейси. Они будут заняты, и ты им там вовсе не нужна.
— Он, наверное, будет показывать ей своего коня, как ты думаешь? — сказала Мейси.
Чарли фыркнул.
— Уж что-то он ей непременно покажет, можешь не сомневаться.
— Лучше ты оставь это дело, — посоветовала Магги. — Ведь не собираешься же ты шпионить за ним — ему это не понравится.
Мейси обратила свои большие голубые глаза на Магги.
— Я об этом не подумала. Ты думаешь, он может на меня рассердиться?
— Да, может. Иди лучше домой.
Магги слегка подтолкнула Мейси, и мгновение спустя та пошла вдоль Геркулес-комплекса.
— Рада была с тобой познакомиться, — бросила она через плечо Чарли.
Чарли хмыкнул.
— Господи Иисусе, где же ты нашла такую?
— Оставь ее в покое, Чарли.
Он смотрел вслед Мейси, но метнул взгляд на сестру.
— С чего ты взяла, что я хочу сделать с ней что-нибудь, мисс Головорезка?
Магги замерла. Он еще никогда так ее не называл. Она пыталась никак не выказать охватившую ее панику, не сводя глаз с его лица — на подбородке у него стала пробиваться щетина, а над верхней губой — скудные светлые усики. Но брат хорошо ее знал — он заметил и испуганное выражение, мелькнувшее в ее глазах, и внезапно замершее дыхание.
— Можешь не волноваться. — Он улыбнулся двусмысленной улыбкой. — Твоя тайна со мной в полной сохранности. Но знаешь, я никогда не думал, что ты способна на такое.
В дверях паба появился Джем и осторожно, чтобы не расплескать пиво, направился к ним. Он нахмурился, увидев, какое напряженное, несчастное выражение лица у Магги.
— В чем дело? — Он напустился на Чарли. — Что ты ей сделал?
— Ты сейчас домой? — спросил Чарли, не обращая внимания на Джема.
Магги нахмурилась.
— Тебе что за дело?
— Да нет, просто у мамы с папой для тебя маленький сюрприз. А так ничего.
Одним движением он выхватил кружку у Джема, присосался к ней, опустошив на треть, и со смехом пустился прочь.
Глава шестая
Когда Магги вернулась домой, Бет Баттерфилд сидела у огня, погружая жмени нарезанного картофеля в кастрюлю с водой. Чарли уже сидел за столом, вытянув перед собой длинные ноги.
— Нарежь-ка лучку, детка, — попросила мать, беря кружку у Магги и не устраивая ей выговора за долгое отсутствие и неполную кружку. — Ты от лука плачешь меньше меня.
— А вот Чарли вообще не плачет, — сказала Магги.
Чарли, словно не слыша ее, продолжал, развалясь, сидеть за столом. Магги смерила его взглядом и начала чистить лук. Бет срезала жир с куска мяса и бросила его на раскаленную сковородку. Потом встала над дочерью, глядя, как та работает.
— Нет, не колечками, — сказала она. — Ломтиками.
Магги замерла, наполовину вонзив нож в луковицу.
— Оставь это, ма. Ты сказала, что плачешь от лука, вот и не стой тут.
— Как я могу тут не стоять, если ты неправильно его режешь?
— Какая разница, как я его режу? Колечки или ломтики — вкус один и тот же. Лук он и есть лук.
— Дай-ка я сделаю как надо. — Бет Баттерфилд попыталась выхватить нож из рук дочери, но Магги не выпустила его.
Чарли наблюдал в своем отрешенно-созерцательном состоянии, как мать и дочь вырывают друг у друга нож.
— Ты, мам, там поосторожнее, — прогнусавил он. — Магги-то ножичком чуть что — и чик-чик, верно, Магги?
Магги отпустила нож.
— Заткнись, Чарли!
Бет Баттерфилд смерила своих детей внимательным взглядом.
— Это вы о чем?
— Да ни о чем, ма, — в один голос ответили они.
Бет подождала, но ни один из них больше ничего не сказал, только Чарли самодовольно ухмыльнулся, глядя в огонь. Их мать начала резать лук точно так же, как гладила белье, — автоматически, методично, повторяя действие настолько ей знакомое, что никаких мыслей на него расходовать не требовалось.
— Ма, жир подгорает, — сообщила Магги.
— Подложи туда мяса, — распорядилась Бет. — Не дай ему подгореть. Твой папа не любит подгорелое.
— Не бойся, не сожгу.
Магги сожгла его. Готовить она любила ничуть не больше, чем гладить. Бет закончила нарезать лук, сгребла его, бросила на сковородку и тут же выхватила ложку у дочери.
— Магги! — крикнула она, перевернув мясо и увидев, что оно подгорело.
Чарли прыснул.
— Что она еще натворила? — спросил от двери Дик Баттерфилд.
Бет снова перевернула мясо и принялась энергично перемешивать лук.
— Ничего, ничего — она сейчас будет опять гладить, правда, детка?
— Только смотри, не сожги белье, — сказал Дик Баттерфилд.
— Что? Что такое? — спросил он, видя, что Чарли начал смеяться и Магги лягнула брата. — Слушай, детка, ты должна относиться к своему семейству с чуть большим уважением. Ну-ка, помоги матери.
Он зацепил ногой табуретку и, усаживаясь, подтащил ее под себя — движение, которое он усовершенствовал за годы сидения в пабах.
Магги нахмурилась, но взяла утюг с огня и вернулась к кипе простыней. Водя утюгом туда-сюда, она чувствовала на себе взгляд отца и на сей раз сосредоточилась на том, чтобы отгладить простыню не абы как, а по правилам.
Баттерфилды редко собирались всей семьей в одной комнате. У Дика и Бет работы были такие разные, что им редко удавалось бывать вместе, а Чарли и Магги росли свободными — уходили и приходили домой, когда им заблагорассудится, ели в харчевнях, тавернах или покупали еду у лоточников. Когда они собирались всем семейством, кухня казалась им маленькой, в особенности еще и потому, что ноги Чарли занимали слишком много места.
— Ну-ка, Магс, отвечай, — вдруг сказал отец. — Чарли говорит, что ты шлялась с мальчишкой Келлавеем, когда должна была принести пива матери.
Магги смерила Чарли уничижительным взглядом, а он только улыбался.
— Ты все время таскаешься с дорсетширскими мальчишками, — продолжал Дик, — пока мы с матерью в поте лица своего добываем для тебя хлеб. Пора тебе самой зарабатывать себе на пропитание.
— Что-то я не вижу, чтобы Чарли работал, — пробормотала Магги, орудуя утюгом.
— Чего-чего? — проворчал ее брат.
— Чарли не работает, — повторила Магги громче. — Он старше меня, а вы его не посылаете работать.
Дик Баттерфилд постукивал по столу кусочком угля, а Бет держала сковороду над кастрюлей и сталкивала жареный лук и мясо к картошке. Оба замерли и уставились на Магги.
— Ты что этим хочешь сказать? Конечно же он работает — он работает со мной! — возразил отец с искреннем недоумением на лице.
— Но ведь ты никогда не отдавал его учиться. Какому-нибудь ремеслу — вот что я хотела сказать.
Если до этого у Чарли был самодовольный вид, то теперь улыбка сошла с его лица.
— Я сам его учил, — быстро сказал Дик, кинув взгляд на сына. — И он много узнал о том, как покупать и продавать. Правда, сынок?
Для Чарли это была больная мозоль. У них не было денег, чтобы отдать его в ученики в тринадцать лет, потому что Дик сидел тогда в тюрьме. Он отбывал срок за то, что пытался продать оловянную посуду как серебряную. А когда вышел и восстановил свое дело, Чарли был уже пятнадцатилетним боровом, который спал до полудня и говорил как настоящий уличный мальчишка. Несколько торговцев, готовых взять в ученики парня его лет, проведя в его обществе одну минуту, выдумывали всевозможные предлоги, чтобы только от него отделаться. Баттерфилду удалось уговорить лишь одного из своих знакомых, и Чарли продержался целых два дня у кузнеца, а потом обжег коня, играя с раскаленной кочергой. Лошадь отправила его в объятия кузнеца, лягнув так, что Чарли потерял сознание. После этого у него и остался шрам на лбу.
— И потом, мы тут говорим не о Чарли, — сказал Дик. — Мы говорим о тебе. Вот мать жалуется, что от тебя никакой помощи в стирке, потому что у тебя нет сноровки. Так? Ну так вот, я тут поспрашивал и нашел тебе местечко у одного моего дружка в Саутуорке — они там канаты делают. Ты начинаешь завтра утром в шесть. Так что выспись сегодня хорошенько.
— Канаты! — воскликнула Магги. — Пожалуйста, папа, только не это!
Она вспомнила одну женщину — видела ее как-то в пабе: руки у той были стерты до крови от грубой пеньки, с которой приходилось работать весь день.
— Я же тебе говорил про сюрприз, — изрек Чарли.
— Сволочь ты! — крикнула ему в ответ Магги.
— Хватит спорить, детка, — вступил отец. — Пора тебе повзрослеть.
— Магс, ну-ка сбегай к соседям, попроси у них немного брюквы, — приказала дочери Бет, стараясь рассеять атмосферу ненависти, сгущавшуюся в комнате. — Скажи — я отдам. Куплю завтра на рынке.
