Александра, Плотникова - Нф-100: Небесное Сердце-1. Игры с Черной Матерью
Ну и... звезда с тобой, истукан железный! Не ценишь свободу. Хотя кто тебя знает, ты вообще здоров или только прикидываешься.
Пятьсот двенадцатый тщательно проверил подвижность каждой детали, шевеля всем, что только могло шевелиться, от самого маленького закрылка до шести пар маневровых движков, равномерно распределенных по оболочке. Подобными проверками он не пренебрегал никогда, и своих ведомых заставлял относиться к собственной подвижности с таким же тщанием.
Чёрно-серый олух продолжал неподвижно буравить оптикой одну и ту же точку.
Приятель, а ты вообще хоть себя-то помнишь?..
И то сказать, сто четырнадцатому конкретно не повезло с машиной и похоже, с мозгами. Результат сканирования обрисовал этакий напичканный оружием летающий утюг, может и маневренный, но удручающе медленный в полёте. Нахрена там, спрашивается, гусеницы до кучи? То ли дело его собственная лёгкая тушка! Загляденье. Даже жалко громилу, спишут ведь, когда поймут разницу. Но тут уж, как говорится, каждый сам за себя.
... - И для чего эти эксперименты, генерал? - сотрудник конструкторского бюро без интереса косился на монитор, куда выводилась картинка с камер наблюдения в ангаре. Он знал своих подопечных как никто другой, лично отвечал за них и за каждого мог поручиться. Один, ну максимум два боевых вылета -- и повернутый на своих летучих танках старик соблаговолит признать ТИСов пригодными. Можно будет с чувством выполненного долга вернуться на Цинтерру, а оттуда махнуть на Артану в отпуск, подальше от надоевших железяк.
- Хочу проверить ваших "славных ребят" на самостоятельность, - невозмутимо ответил Кенси.
- А чего ж ваш стоит столбом как невменяемый? - въедливо прицепился майор.
- Ждет задания, - ответил генерал как можно уверенней, хотя в душе его что-то отозвалось лёгким разочарованием. Неужели он зря пытался дозваться до человеческого Сердца? Неужели эти крючкотворы правы, и полиморф -- всего лишь слишком умная машина?
Оператор начал диктовать вводную и отсылать полиморфам цифровые данные. Они замерли, внимая, и даже, кажется, сто четырнадцатый, наконец, прекратил изображать статую и слегка наклонил голову.
- ТИС-512, задание и маркировка отправлены, управление звеном -- по обстоятельствам. Постоянно докладывать ситуацию.
- Смею напомнить, - с улыбочкой вмешался майор, - что пятьсот двенадцатый служит довольно давно и успел получить позывной. К нему лучше обращаться "Скрим". Он становится исполнительней.
Оператор козырнул и продолжил.
- Внимание, откачка воздуха, открытие шлюза. МЕГ-114, первый на старт. За ним Скрим, ТИС-406, 407, 408 и 410. Готовность десять секунд.
И вот тут-то у всех присутствовавших на мостике невольно вытянулись лица.
Сто четырнадцатый неторопливо сошёл с платформы в три широких размеренных шага.
Встал напротив чёрного зева шлюза.
Чуть наклонил голову, будто всматривался в космос...
И мощный импульс гравикоменсатора швырнул его в прыжок. Ювелирная работа маневровых закрутила сложным сальто с одновременной трансформацией. На последнем обороте он резко развернул крылья. Маршевые двигатели выплюнули четыре коротких раскаленных струи.
Тридцатитонная туша пулей пронеслась к выходу, заставив Скрима шарахнуться в угол.
- Он всегда так? - вскинул бровь майор.
Кенси стоял с непроницаемым лицом, скрывая довольную улыбку. Всё-таки сто четырнадцатый услышал и понял его! Но с другой стороны, он явно обижен присутствием ТИСов, потому и выделывается. А это может кончиться плохо.
Нецензурные выражения у Скрима кончились как раз тогда, когда оператор снова разрешил вылет. Обычно вспоминать что-то из человеческой жизни было неприятно и трудно, но сейчас хотелось высказаться ещё и не так.
Да чем я хуже тебя, чурбан ромбоголовый?! Нашёл перед кем красоваться!
Гравитационный импульс прямо на месте. Трансформация -- без лишних выкрутасов. Форсаж. Встать на левое крыло и точно по центру ангара заложить крутой разворот к выходу. Закрутить винт. И -- в космос!
Корабль остался позади. Звено послушно шло следом. Ну, сейчас этот утюг узнает, что такое скорость!
Маршевый на полную мощность.
Коэффициент агрессии -- тридцать процентов.
Что такое? Почему он удаляется?
Да этак он скоро пропадет с радаров! Запрос положения объекта в пространстве, запрос разрешения на получение данных с корабельных систем слежения.
"Стой, придурок, эй, куда ты?! Сказано держаться вместе! Тебе же лаборатория светит, кретин!"
Бесполезно. Канал персональной связи заблокирован.
Ну почему-почему-почему?!
Коэффициент агрессии -- тридцать шесть процентов.
Что такое космос? Великое Ничто. Особенно без оптики, которая сейчас и даром не нужна. Есть только условная сфера, обрисованная гироскопом, ближайшие звезды, отмечающие условные оси координат, точки объектов, счетчики расстояния. Чистое знание, которое нашептывает кристаллу процессор. Чтобы этак не сойти с ума, Скрим мысленно рисовал себе разноцветный интерфейс игрового симулятора с красочными видами, каковые в реальности, увы, приходилось наблюдать крайне редко. Если включить дополнительные обзорные камеры -- ничего и не увидишь, кроме бесконечной черноты с неподвижными мелкими точками.
Сто четырнадцатый, наконец, сбросил мощность маршевых и начал притормаживать. Видать, его одернули с корабля.
Тхасетт тебя сожри! Почему я не учёл мощность и отсутствие сопротивления?.. Сам дурак.
"Что ты себе позволяешь?! - рискнул просигналить Скрим. - Сказано же работать вместе! Тебе что, шкура не дорога?"
В ответ прилетело что-то вроде злобного фырканья и короткого "Отвяжись!"
"Как скажешь. Только учти, вылет могут не засчитать".
Он огрызнулся ещё более злобно. Эх, любимчик... Скрим слышал треп техников, но в то, что затея генерала выгорит, не верил. Не с таким характером, как у ромбоголового. Вот и сейчас он изволил лететь рядом, но никак не вместе -- километрах в трех от звена. Общаться не желал, на все попытки обратиться отвечая треском.
Ну и виси, чурбан! Че я тебе сделал-то? Я что, виноват, что у меня железо другое?!
До входа в обозначенную зону операции триста циклов. Сигнал от оператора -- рекомендуется к исполнению протокол "Перехват". Общее командование операцией передано ему, Скриму.
"Включить всю возможную маскировку. Сомкнуть строй максимально плотно. Радары на полную мощность. Корректировка курса -- вектор шесть ноль четыре, тридцать градусов по касательной против вектора движения цели. Форсаж в течение десяти циклов, после загасить двигатели".
От ведомых пришёл согласный отклик, гробовое молчание сто четырнадцатого, видимо, означало отказ подчиняться. Он продолжал двигаться особняком и похоже, просчитывал собственную схему.
"Ромбоголовый, не дури! С тебя спросят!" - рявкнул Скрим на закрытой частоте, чтобы не светить базе перепалку.
"Да пошёл ты..." - агрессия у этого ненормального явно подваливала к сорока процентам.
"Да мне-то всё равно. Это ты, придурок, на разбор попадешь".
"Я сказал, иди лесом".
"Сомкни строй, мать твою! Их радары нас за мусор держать должны! Где ты видел, чтобы мусор параллельным курсом летал?!"
Стандартная схема подхода к цели атаки: сблизиться, слипнуться так, чтобы скрыть численность и показаться на радарах противника каким-нибудь одиноким астероидом, заглушить двигатели и пройти мимо на чистой инерции, желательно вообще в противоположном направлении, успев при этом отсканировать все, что нужно. Ошибся с дистанцией и ничего не разглядел -- сам дурак.
"Ты что, операцию сорвать хочешь?"
- Скрим, почему группа медлит? - вмешался оператор. - Сто четырнадцатый, выполнять приказы ведущего!
Неохотно, но он всё-таки занял своё место. Скрим мысленно выдохнул и начал сканирование.
"База, докладываю результаты: грузовое судно типа "Туран-4", 563-66 года выпуска, вооружено лазерными установками, имеется пять лёгких кораблей сопровождения типа "Тайфун", возможно наличие истребителей. Грузовое судно движется по инерции, накапливает заряд для нового прыжка".
"Атаку разрешаю. Действия -- по обстановке".
И вот теперь -- надо было решать. От верности принятых решений зависело, окажется ли звено "на вольных хлебах" у генерала Кенси или будет дальше мотаться с крысой майором в качестве образцово-показательной игрушки.
Переход на короткие боевые сигналы. Четыреста шестой и четыреста седьмой -- левый фланг. Четыреста восьмой и четыреста десятый -- правый. Сто четырнадцатый -- движки "Турана". Сброс отчетов базе -- в фоновый режим. Атаковать последний корабль сопровождения.
Ракеты были пущены одновременно. Корабли противника отреагировали почти сразу и начали разлетаться, открыв ответный огонь.
Форсаж. Переход в режим маневрирования. Расчёт повторного залпа с поправкой на траекторию и скорость движения противника. Огонь!
