Дмитрий Данилов - Описание города
На старт приглашаются женщины от мала (пяти лет) до велика. Толпа подтягивается к стартовой линии (молодые люди в жилетах опять образовали свою цепочку). В толпе преобладают означенные женщины, в основном, подросткового возраста, но, как и в первом забеге, среди готовящихся к старту много представителей других полов и возрастов, и их почему-то никто не изгоняет.
мы хотим всем рекордам
наши звонкие дать имена
И эта строчка в далекие отроческие годы вводила в какой-то мысленный ступор. Почему звонкие? Что звонкого в именах Миша, Вася, Света, Лена, Коля, Толя, Ваня, Оля, Дима, Петя, Славик, Валера, Шура? Логичнее было бы написать «наши тихие дать имена» или «наши свистящие и шипящие дать имена», но никак не звонкие. Или, может быть, авторы песни хотели дать всем рекордам какие-нибудь другие имена, например, Рубен, или Брэндан, или Рэзван, или Габсбург, или Бурбон-и-Бурбон? Вряд ли, хотя в этих именах и присутствует некоторая звонкость.
скажут нам что мы боги
скажут молодцы черти
Последняя фраза когда-то тоже вызывала некоторое недоумение. С первой фразой все понятно: некие спортсмены продемонстрировали выдающиеся спортивные результаты, и им сказали, что они «боги» своего вида спорта, так говорят иногда — «футбольные боги» и т. п. Это ладно. Но почему при этом «молодцы черти»? То есть получается, что вы, ребята, конечно, боги, но и черти тоже молодцы, в общем, выдающиеся результаты достигнуты, так сказать, бесовскою силою. Только через некоторое время стало понятно, что эти условные выдающиеся спортсмены, воспеваемые в песне, — одновременно и боги и черти, какое, должно быть, странное и болезненное духовное состояние.
старт дает <название одного из городов>
старт дает <название одного из городов>
старт дает <название одного из городов>
зовет на старт наша <название одного из городов>
Стартующая толпа на этот раз гораздо меньше, чем первая. Подтянутый пожилой человек в красных полупрозрачных шортах стоит в толпе стартующих, периодически подпрыгивая то на одной, то на другой ноге.
Из репродукторов льются сомнамбулические девичьи голоса:
самое мирное
сражение спортивное
Матерившиеся подростки — в толпе стартующих. Впрочем, почему матерившиеся — они и сейчас продолжают материться. Странно, что они решили стартовать именно сейчас, а не в первом забеге, когда преобладали как раз пареньки их возраста.
нет крепче оружья
чем верная дружба
И об это утверждение приходилось спотыкаться в те далекие пред- и постолимпийские годы. Почему «нет крепче оружья»? Человечество за свою историю создало огромное количество разнообразного оружия, способного легко уничтожить любую дружбу, вернее ее носителей, а какая же дружба без носителей. Тут сгодится даже какой-нибудь банальный пистолет Макарова (ПМ). Еще лучше — автомат Калашникова, или УЗИ, или винтовка M-16. Очень эффективны против дружбы бронетранспортеры, боевые машины пехоты, танки, самоходные артиллерийские установки. Никакая дружба, даже самая, как поется в песне, «верная», не устоит против систем залпового огня, химического оружия, боевых вертолетов, истребителей и стратегических бомбардировщиков, не говоря уже о более серьезных видах вооружения. Может быть, автор слов считал, что если обладатели вышеперечисленного оружия крепко подружатся, то их дружба перевесит силу оружия, они побросают свое оружие, простят друг другу прошлые обиды, мирись-мирись-мирись-и-больше-не-дерись, в общем, обнимитесь, миллионы, но дальнейшее развитие событий показало, что надежды автора слов не оправдались.
все будет отдано
для радости родины
Старт, рванули, побежали, замелькали прозрачные красные шорты.
Человек легкоатлетического телосложения продолжает разминаться. Почему он снова не побежал — непонятно.
и крылья отваги
окрепнут в атаке
Теперь на старт приглашаются все остальные, это последний старт, странно, ведь должно быть много категорий участников, а в итоге всего три забега. Всех остальных совсем мало, третья толпа — совсем реденькая и жалкая по сравнению со второй и особенно с первой.
честно и молодо
спортивное золото
Выстрел стартового пистолета, молодым людям в жилетах даже не приходится разбегаться врассыпную, они просто отходят в сторону, уступая дорогу жиденькой толпе.
плывут над планетой
фанфары победы
Сомнамбулические девичьи голоса допели свою странную олимпийскую песню и умолкли. Распорядитель объявил, что старт кросса нации завершен, желаем всем победы, это чудесный праздник для нашего города, всем спасибо.
Разминавшийся человек легкоатлетического сложения перестал разминаться и медленно побрел по главной улице (проспекту) в сторону оврага. Зачем он, интересно, пришел в спортивной форме, зачем разминался, почему не стартовал и побрел к оврагу.
И VIP-забега почему-то не было. Возможно, он проводился где-то в другом месте. А может быть, политическая и бизнес-элита накануне что-то отмечала или просто отдыхала, употребила в связи с этим много алкогольных напитков и наркотических веществ и теперь спит тяжелым похмельным сном или проснулась и похмеляется, какие уж тут 2014 метров, но вообще это странно, обычно если затевается что-то такое, в чем по замыслу должна участвовать политическая и бизнес-элита, то участие строго обязательно, сколько бы алкоголя, кокаина и т. п. накануне ни употребила политическая и бизнес-элита, в какую бы зюзю и до каких бы зеленых ферзиков ни нажралась, она должна приползти на старт VIP-забега хоть на карачках и преодолеть заявленные 2014 метров как угодно, хоть по-пластунски, потому что неявка на такие мероприятия может быть рассмотрена как протест, фрондерство, и могут возникнуть неприятности с санэпидемстанцией, пожарным надзором, налоговыми органами, могут быть заведены уголовные дела, в общем, страшно даже представить, что может произойти из-за неявки политической и бизнес-элиты на VIP-забег, странно, что забега не было. Хотя, может быть, политическая и бизнес-элита пребывала в это утро в настолько плачевном физическом и моральном состоянии, что вместо забега по главной улице (проспекту) на 2014 метров ей устроили забег во дворе здания областной администрации на десять или двадцать метров, а потом налили коньяка и отпустили с миром, трудно сказать.
Давно была мысль съездить в аэропорт описываемого города. В описываемом городе есть не только заброшенный аэропорт (он был обследован во время четвертого приезда), но и действующий. Вернее, он располагается не в самом городе, а в недалеком пригороде. Он имеет статус международного. Надо туда отправиться немедленно.
Пешком до автовокзала, по улице, названной в честь официальных воинских формирований. Центральная часть города, престижный район, много новых, качественных и иногда даже красивых жилых домов.
На углу одного из домов вывеска — вертикальная надпись «Ломбард» и горизонтальная — «рылись». Рылись. Рылись в ломбарде? В сейфах с драгоценностями? Или в чем? Может быть, это фамилия хозяина ломбарда — Рылись? Или, может быть, имя, может, у какого-то народа есть такое имя — Рылись. Рылись Альбертович. Мало ли. Почему бы и нет. Или название населенного пункта, откуда родом владелец ломбарда. Родился в дальнем глухом поселке Рылись, выучился, приехал в описываемый город, что называется, «поднялся», заработал кучу денег честным трудом или преступной деятельностью или сочетанием того и другого, и открыл ломбард, увековечив в его названии имя своего родного поселка, так бывает.
Потом выяснилось, что вывеска охватывает собой угол дома, и на другой стороне вывески написано «Ломбард» и «Мы отк», и мир стал чуть более устойчивым.
В кассе автовокзала по-прежнему рекламируются овальные таблички с фотографиями и/или именами умерших людей для размещения на могильных памятниках. Из-за стекла приветливо смотрит немолодой импозантный мужчина, рядом написано «Свиридов Анатолий Яковлевич» и «Панкин Андрей Петрович» с датами рождения и смерти, и по-прежнему непонятно, кто же все-таки этот импозантный мужчина — Свиридов, Панкин или какой-нибудь совершенно другой человек, умерший или живой.
Автобус до аэропорта отчаливает от автовокзала, недолго едет по проспекту, названному в честь какого-то болгарина, потом довольно долго едет через осенние поля и леса по широкой трассе, сворачивает на узкую дорогу и останавливается около аэропорта. И уезжает дальше, аэропорт — это не конечный пункт автобуса, ему еще надо заехать в какую-то деревню.
Странное здание аэровокзала. Обычно аэровокзалы строятся сильно вытянутыми по горизонтали, чтобы можно было уместить там зал ожидания, стойки регистрации, рестораны, кафе, магазинчики. А тут — почти кубическое шестиэтажное зеленое здание. Вокруг — никого, ни одного человека. На стоянке — несколько дорогих машин.
