Звездопад. Похороны шоу-бизнеса - Жуков Сергей
Меня увидели. Взгляды немного удивленные, я даже сказал бы – настороженные. Ну, конечно. Во-первых, они не понимают, как такого человека, как я, занесло на постмодернистский спектакль, ну а, во-вторых, быстро соображают, что если я пришел, значит это мероприятие действительно разряда VIP.
Наконец начинается действо. Занавес медленно поднимается, и я вижу на сцене огромное полотно с изображением римских развалин. Сделано грубо, я даже сказал бы – схематично. На фоне нелепой конструкции на пне стоит какой-то чувак и ржет. В прямом смысле слова ржет – прямо-таки захлебывается смехом, показывая на публику.
– О боги! – кричит он, – Граждане Рима!!! – и снова ржет.
Не совсем понимая смысл происходящего, я оборачиваюсь по сторонам и смотрю на окружающую публику. Похоже не один я не догоняю ту самую «гениальную задумку». Тем не менее, все дружно поддакивают, ахают; я слышу тихие возгласы в стиле: «О, да», «Очень интересно», «Очень глубоко, не находите?».
Затем на сцену выходят двое накачанных парней с обнаженными торсами в стиле танцоров-стриптизеров женского клуба «Красная роза». На них некое подобие римских юбок и шлемов, они начинают танцевать гопак, и публика оживленно шушукается – особенно дамы.
– Великий Рим! Сципион! Карфаген – разрушен он! – голосит чувак на пне какие-то нелепые стихи и снова ржет.
«Боже мой», – подумал я. – «Ну, какой бред. Вообще не понимаю, зачем я пришел сюда. Сидел бы сейчас дома, делами занимался. Лучше бы даже в ресторан поехал, чем на эту ерунду смотреть».
Звучит совершенно расхлябанная дурацкая шарманка, ребята в юбках продолжают танцевать. Из правой кулисы выходит актер в римской тоге, блондин, с широким лбом и выдающимися скулами. Видимо, тот самый Сципион. Он несколько раз обходит пень, а затем громко пукает. Потом он достает меч и бросается на полотно, начиная рубить его на мелкие кусочки…
Я медленно встаю и пробираюсь к выходу.
И вдруг на сцене появляется девочка, рядом с которой меркнет все. Высокая стройная брюнетка с глубокими серыми глазами и удивительным, почти детским лицом. Ее длинные, иссиня черные волосы, оформлены в изящный пучок, и это придает ей невероятную сексуальность. Я чувствую в ее взгляде нечто странное, притягательное – как будто она ранена и ей надо помочь. Я возвращаюсь к своему креслу.
Красотка не похожа ни на одну из женщин, которых я видел раньше. У меня аж челюсти свело, фантастически красивая.
Действие шло и шло, а она все стояла в углу, изображая не то роковую любовь, не то пресвятую Мадонну. Чувака скинули с пня, пронеслась вереница танцоров, с потолка на веревках спустилось не меньше дюжины матросов, какого хуя вообще, дети вышли в пионерских галстуках и маршем ходили вокруг одинокого деревца-декорации, а она все стояла и стояла. Кончилась пьеса бурными аплодисментами. Глядя только на девочку, я тоже зааплодировал.
Когда рукоплескания кончились, я направился к ложе Вити. Он прямо сиял.
– Просто шедеврально, Феликс, ты не находишь?!
– Да, старик, – усмехнулся я, – вполне неплохо. Слушай, а что это за актриса такая? Никогда раньше ее не видел. Очень хорошо сыграла.
– О! – Его прямо понесло. – Ты ее заметил, да? Это наша дебютантка, Полина Агалакова! Представляешь, девочка еще на четвертом курсе «Щуки», а уже такая талантливая. Ее выход – можно сказать дебют, звездный час! Чувствую у этой артистки большое будущее…
Значит, студентка. Молоденькая, неопытная. Отлично.
В голове рождается приятная мысль. Через пять минут передо мной уже стоит администратор и подобострастно смотрит мне в глаза.
– Достань букет. – Говорю я. – Сто одна роза. Не меньше. Для актрисы, которая на сцене была, Полины Агала-ковой. И передай ей мой номер – вот, – даю ему мою визитку с золотым тиснением.
– Но где я сейчас найду цветы? – недоумевает он.
– Не ебет. У тебя десять минут. Занесешь ей прямо в гримерку.
Еще минут десять поболтав с коллегами и послушав охи и вздохи по поводу спектакля, я уехал домой в хорошем настроении, надеясь на прекрасное знакомство и великолепную разрядку.
17
Я сидел в офисе, листал отчетность и вспоминал ту девочку, Полину. Почему она не звонит? Неужели проигнорировала меня? Да не может такого быть! Скорее всего, администратор, кретин, не выполнил мою просьбу. Блядь, если это так, уволю к черту суку – и доверяй после всего этого обслуживающему персоналу, все ж самому приходится делать.
Я закинул руки за спину. Так, со Скворцовым мы вроде уже все решили, Волкова пригласили, с «Туттой», которая после заключения контракта с немецким продюсером, совсем зажралась, еще надо все проработать…
Полина-Полина… Да, интересная девочка. Страстные глазки, волнующая улыбка, в кровати, наверное, супер.
Так. Ивановский отказался, ничего дожмем, есть у нас нужные рычаги. Если ему предложить наши пиар-площадки для раскрутки его новой молодежной альтернативной группы «Бутсы», он наверняка согласится. «Светлячки», с ними все понятно, прибегут как миленькие, и еще в очередь встанут – пиар и деньги этим талантливым ребяткам из Воронежа, безусловно, нужны. «Бременские музыканты» согласны…
Полина-Полина… Mысли мои возвращались к ней снова и снова.
Точно не русская, похожа на итальянку – особенно волосы эти, иссиня черные, как у Моники Белуччи. Да уж, давно таких не встречал, не то что эти сельские девки в «Prada» и «Gucci», которых толпами Плистерман в «Аист» и «Vogue Cafeґ» со всей России завозит…
Интересно, согласится ли Авдеев? После ухода из «Попкорна» ему, конечно, ничего не останется, как принять предложение. Таким образом, три-четыре его артиста в проекте. Ашот там у него, и этот, как его, из Университета Дружбы Народов, чернокожий пряник, ммм… Вот точно, вспомнил – Андреас.
Полина-Полина, снова мысли о ней. Красивая, нет, ну правда ведь красивая! К тому же – актриса, хоть поговорить будет о чем. А то заебался вести кокаиновые разговоры с куклами-моделями без мозгов…
В дверь постучали. Вошла секретарша, поставила кофе и положила на стол свежий выпуск «Music Planet», который я просил.
– Найди мне телефон Театра Луны. – Сказал я.
Секретарша исполнительно улыбнулась и тут же испарилась. Я пригубил напиток и взглянул на журнал.
Прямо на обложке красовалась моя фотография. Настоящий хищник, демоническая улыбка. Фотограф отлично сработал, даже второй подбородок убрал – я аж присвистнул. Ниже огромными буквами: «ФЕЛИКС СЕРЕБРЯННИКОВ БРОСАЕТ ВЫЗОВ ШОУ-БИЗНЕСУ». Не люблю желтушников, вечно ради пафосного заголовка смысл исказят, но этот слоган – выше всех похвал. Интересно, кто придумал, Костик? Может зарплату ему повысить? Давно уже просит. Да, пожалуй, повышу. Сегодня я добрый.
Скуки ради почитал свое интервью – довольно шаблонно. Ну, ничего, зато мысль четко донесена, и люди обо всем узнают, а заодно коллегам по цеху носы утру – Феликс-то до сих пор интересен, на три полосы интервью, плюс еще обложка!
Секретарша принесла мне весь список телефонов Театра Луны. Господи, что за холопская исполнительность! Администрация, отдел кастинга, заказ билетов. Еще бы телефон санэпидемстанции принесла. Впрочем, мне нужен только один номер.
Я быстро нахожу нужный номер и набираю его.
– Алло? Подскажите пожалуйста, когда у вас следующее представление «Сципиона»?
– В пятницу в 19.30.
– Спасибо. Скажите, а Полина… не помню фамилию… сейчас не в театре находится?
– Мы такую информацию не даем.
– Понятно, спасибо. – Разочарованно кладу трубку.
Черт, ну это точно Костя с цветами намудрил. Что же она не звонит?..
Беру мобильный, нахожу Костин номер и звоню ему…
– Алло?! – раздался бодрый высокий голос.
– Это Феликс. Ты передал цветы, которые я просил, Полине… как там ее… а… Агалаковой?
– О да! Феликс Абрамович, конечно! – услышав меня, Костя буквально распластался перед трубкой. – Все передал, сто одну розу, как вы и просили.
– А почему она тогда не звонит? – Спросил я.
