Максим Малявин - Записки психиатра, или Всем галоперидолу за счет заведения
Внештатный сотрудник
Добровольная помощь правоохранительным органам, распространенная и всячески приветствуемая в Германии и некоторых других странах забугорья, в России, как правило, не считается признаком хорошего тона. Более того, вызывает косые взгляды. Более того, иногда приводит к мордобою. Крепки в народной памяти воспоминания о доброжелателях и черных воронка́х. Ну, не принято. Дураков нет. Или почти нет.
Есть на участке у моего приятеля олигофрен. В целом товарищ довольно безобидный. Вторая группа инвалидности, куча свободного времени… Если честно, лучше б дворником работал. Или почтальоном. Как говаривал наш старшина: «У личного состава не должно быть свободного времени. Свободное время солдат употребляет на всякую херню». Здесь это налицо. И на всю голову. Как-то наш герой решил, что ему нужна казачья форма. То ли он счел, что будет солиднее в ней смотреться, то ли что девчонкам скоропостижно нравиться начнет — в общем, обзавелся он всем этим комплектом первого парня на деревне, а счастья все нет и нет. Как не видели его в упор красотки младые, так и продолжают упорствовать в избирательной своей слепоте. Куда податься бедному дебильчику? Естественно, ни о какой сублимации он и слыхом не слыхивал, и Челентано с его дровами не смотрел, но на то они и законы природы, чтобы действовать независимо от уровня интеллекта: не везет на личном фронте — проявляй себя в работе. А куда с группой инвалидности сунешься? Тем же дворником? Так ведь не комильфо самопровозглашенному бравому казаку двор мести. Ему б шашку, да коня, да на линию огня… И он придумал себе достойное занятие.
Однажды на кольцевой развязке дорог между Центральным и Комсомольским районами появился человек с полосатым жезлом и в казачьей форме, который принялся бойко вносить коррективы в движение плотного транспортного потока. Несколько водителей купились на атрибут представителя власти, что чуть было не привело к ДТП. Прибывшие на место сотрудники ГИБДД оказались не рады добровольному помощнику. Какое коварство с их стороны! В результате псевдоказачий лжегаишник очутился сперва в обезьяннике, а потом в психдиспансере. Полагаете, это его чему-нибудь научило? Как бы не так! У него появилось хобби: успеть порулить движением, пока милиция не подтянется, либо сами же водители физиономию лица не набьют. Один раз приехавшая спецбригада в буквальном смысле сняла его с боевого дежурства — за шиворот и в салон, почти не останавливаясь, чтобы не мешать движению. Но стационарное лечение рано или поздно заканчивается, из деревяшки любовно выстругивается и аккуратно раскрашивается новый жезл взамен отобранного… Служба продолжается!
Цветочки-таракашечки
Жену однажды вызвали на консультацию в пульмонологию.
Ездить на консультации в соматические стационары[18] — это, так сказать, полезная нагрузка психиатров амбулаторной службы. Вызов на этот раз был вроде по существу, то есть не невротическая пациентка, которой вдруг ком в горле стал ну так мешать, что жить дальше нет никакой возможности, а достойная немедленного внимания и лечения галлюцинаторная симптоматика. Еще точнее — делирий.[19] Казалось — как, откуда, бабулечка — божий одуванчик и ничего страшнее ложки кагора в церкви на большие праздники себе хлопнуть не позволяла. Ну, может быть, пять капель валокордина под животрепещущие новости с экрана. А тут — раз — и на ее белоснежной больничной простыне самым наглым образом появились (о ужас!) тараканы. Вот она и стала предъявлять вполне справедливые претензии в адрес медперсонала — совсем, мол, мышей (sorry, тараканов) не ловите, развели тут антисанитарию, вот при Сталине…
Механизм такого делирия прост: интоксикация на пике пневмонии плюс органика (ну, у кого в таком возрасте нет хотя бы завалященького атеросклероза сосудов, в том числе и головного мозга?) равно делирий. Ну, знание этиологии — это здорово, это повышает самооценку, но надо же лечить. Вот и отправилась Оксана Владимировна в медгородок с важной миссией извести тараканов на простыне. А заодно и в голове пациентки.
В отделении по пути в палату медсестра заново рассказала, как все происходило, и добавила:
— А сейчас ей лучше. Вот, посмотрите.
На больничной койке сидела совершенно счастливая старушка. Восторженным взглядом она окидывала свое ложе и, буквально излучая радость, нежно гладила ладонью простыню. Медсестра пояснила вполголоса:
— Я подошла, встряхнула простыню и сказала, что тараканов больше нет, зато вон сколько цветов по просьбе заведующего ей насыпали! С тех пор и наслаждается. Может, не назначать ей ничего — хорошо же человеку…
Бешеный склероз
Однажды на прием к нашему другу, тоже врачу-психиатру, пришла пациентка лет пятидесяти — пятидесяти пяти. Причем «пришла» — это громко сказано. С картинно-страдальческим выражением лица, ощупывая дрожащей рукой стену, она пересекла порог кабинета, громко заявив:
— Где у вас тут сесть? А то я не ориентируюсь.
Нащупав спинку стула, она стала медленно садиться мимо него. Сразу обратил на себя внимание тот замечательный факт, что свою драгоценную пятую точку она опускала хоть и мимо стула, но не менее плавно и аккуратно, чем экипаж трансконтинентального авиалайнера сажает свою машину, дабы чего этакого не повредить при посадке. Нарочито размашистыми движениями порывшись в сумке, отчего пол оказался усеян какими-то листовками, буклетиками и календариками, она извлекла из ее недр некую справку.
— Вот!
— Вот — что? — участливо поинтересовался доктор, предвкушая спектакль.
— Нет, кто тут из нас больной? Я была на приеме у терапевта, он меня посмотрел и написал справку, что психиатры должны дать мне инвалидность! Что тут непонятного?
— И что же с вами стряслось, позвольте полюбопытствовать?
Сделав страшные глаза, дама наклонилась поближе и доверительно прошептала:
— У меня БЕШЕНЫЙ СКЛЕРОЗ!
— Позвольте узнать с целью повышения образовательного уровня: это терапевт вам такой диагноз установил?
— Да-да, он там все написал, только я прочесть сама не могу: я читать разучилась. И писать тоже.
Доктор принялся за изучение справки, но вожделенного диагноза не обнаружил. Терапевт предполагал болезнь Альцгеймера под вопросом (вопрос в этом предварительном диагнозе был единственно правильным предположением, но терапевта винить не в чем: такие кадры и к нам-то нечасто захаживают, что уж тут о коллегах говорить!) и интересовался — может, инвалидность, мол, дадите («а то она всех нас уже поимела», — читалось между строк без особых усилий и приборов).
