Иван Сергеев - Два лебедя
Я, наверно, очень хотел, чтобы ребенок, которого она носила в своей утробе, был моим. Тем более, что по мужской линии у меня все было нормально. Один раз Верочка уже подзалетела из-за меня. Тогда она сделала аборт. А мне сказала наедине, чтобы я предохранялся, потому что ей из-за женской болезни нельзя было принимать контрацептивы.
Разрешить этот непростой вопрос могла Александра Ивановна, близкий друг семьи Клюге. К тому времени Верочка уже родила, и я решился. Дом, в котором жила Александра Ивановна, стоял рядом с домом Клюге. Домофонов тогда еще не было, и все парадные были открыты. Пришел я на Торжковскую не с пустыми руками. Прихватил шампанское и шоколадный торт.
Александра Ивановна сразу открыла мне дверь. Меня она часто видела у Капитолины Владимировны. Александра Ивановна не удивилась моему визиту. Она разрезала ножом шоколадный торт, а я открыл шампанское. Мы выпили за Верочкины благополучные роды.
– Как вы думаете, чей это ребенок? – спросил я, наконец.
– Волосики у девочки беленькие, – вдумчиво ответила Александра Ивановна.
– Свадьба была?
– Была, конечно, – пыталась успокоить меня Верочкина крестная.
– Вы хорошо знаете эту семью, поэтому я к вам и пришел.
– Что я тебе могу сказать, – с сочувствием сказала эта мудрая женщина. – Роды у Верочки были очень тяжелые – И тут я себя выдал: мои глаза заблестели от радости. Я думаю, что Верочкина крестная все поняла.
– Не лезь ты в эту семью, – твердо сказала она. – Верочку ты себе больше не вернешь. А ребенок – не твой. Точно тебе говорю.
– Спасибо вам за все, – со слезами на глазах пробормотал я. Чувство великой благодарности переполняло меня к этой разумной и сильной женщине. Она помогла мне установить истину.
Александра Ивановна тоже развелась с мужем и жила теперь одна в двухкомнатной квартире. Не простила она своему бывшему мужу измену, хоть и прожила с ним добрых два десятка лет. Зато я смог поговорить с ней наедине, с глазу на глаз. Славная она была женщина. И, главное, очень умно мозги мне вправила.
Уже стемнело, когда я покинул Верочкину крестную.
Я вышел на улицу и с трепетным волнением взглянул на дом, в котором жили Г.Г. и Капитолина Владимировна. Было прохладно и ясно. Звезды приветливо сияли над крышами пятиэтажек, между которыми находился уютный сквер, с детской площадкой посредине.
И тут я увидел, что на скамейке, подвешенной цепями к железной перекладине, сидел грузный человек. Почувствовав, что от этого исполина исходила грозная сила, я не стал искать спасения от страха. Я узнал его и направился к нему, потому что он ждал меня.
Это был Вельзенд. В книге «Матрица суждения» достаточно много написано о нем. Теперь я пишу другую книгу, которая не является продолжением первой. Господин Вельзенд покровительствовал мне и в тоже время причинил много неприятностей. Я не скажу, что Вельзенд существует на самом деле. Никто из близких моих друзей его не видел. Но в моих видениях дьявол стал воочию являться мне. Причем дьявол этот был чертовски сильной и привлекательной личностью. И от этого он был еще опаснее для человеческой цивилизации, где пустил глубокие корни.
Глава девятнадцатая
Видения
Появление господина Вельзенда привело меня в замешательство. Мы постояли, посмотрели друг на друга. А потом маг улыбнулся и насмешливо спросил:
– Что, захотел усыновить чужого ребенка?
– Вовсе нет. Просто хотел установить истину, – запальчиво ответил я, потому что манеры Вельзенда меня раздражали.
– Неужели ты напишешь в книге когда-нибудь об этом визите?
– А почему бы и нет?
– Смотри, как бы тебе не аукнулось это!
– Вы считаете, что я стану писателем?
– Ты будешь писать только о Матрице. А однажды захочешь написать о себе от первого лица и напишешь о своем визите к Александре Ивановне.
– И что из того?
– Большей глупости трудно придумать.
– И вы захотите воспользоваться моей откровенностью?
– Я здесь ни при чем.
– Вам следует знать, что я не боюсь ни вас, ни ваших козней!
– Очень хорошо, что ты стал такой смелый. Однако прощай, – сказал с достоинством господин Вельзенд и исчез внезапно, как будто его и не было.
– Предупрежден значит вооружен, – весело подумал я. Затем сел на качели и начал неторопливо раскачиваться. Ржавая цепь поскрипывала, но это не мешало моим рассуждениям. Я отчетливо помнил все встречи с опасным магом. Первая встреча произошла на Камской улице, когда я жил с родителями в коммунальной квартире. Я тогда вспомнил о Кольвере. И стоило мне подумать о нем, как наша комната на Камской улице, с крылатыми ангелочками на потолке, превратилась в громадный зал, украшенный мраморными колоннами, между которыми стояли статуи римских императоров. Я сразу узнал статуи Юлия Цезаря, Августа, Тиберия и Нерона. Статуи Гальбы, Отона, Вителлия, Веспасиана, Тита и Домициана я видел впервые. Их было ровно двенадцать из династии Цезарей.
В глубине зала, на возвышении, стоял трон. На троне восседал красивый, мужественный сорокалетний мужчина. На нем была пурпурная тога, которая его ничуть не старила. Он мог быть и гораздо старше этих лет – первое впечатление обманчивое. Про таких мужчин молоденькие девушки говорят: «Он очень хорошо сохранился» и стараются быстрее отойти от него, чтобы, не дай Бог, не попасть под его обаяние.
Трон, вырезанный из слоновой кости, украшали массивные золотые пластины. Я узнал мужчину, сидящего на троне. Это был тот самый господин, который появился передо мной в длиннополом плаще и затем исчез в небесном сиянии. Мне показалось, что он сейчас нажмет на потайную кнопку и перенесется во времени в прошлое или будущее нашей галактики. Но ничего подобного не случилось.
– Ты понадобился мне, Кольвер, – звучным приятным голосом обратился ко мне незнакомец. Тогда я еще не знал, что в моих видениях мне являются Вельзенд и Кольвер. Они были необходимы мне теперь, чтобы понять, что находится на самом верху эволюции жизни.
– Вы ошибаетесь, я совсем не Кольвер, – робко возразил я, подходя к трону. Мне следовало поклониться этому господину, но трон оказался такой тонкой работы, что я принялся его рассматривать.
– Если ты не Кольвер, то в таком случае я не Вельзенд.
– Так вас величают Вельзендом?
– Я гляжу, тебе действительно память отшибло. Много веков назад ты был Кольвером. Мужественным и благородным воином. Время сильно изменило твой облик. Ты опять стал никем: у тебя нет ни силы Кольвера, ни денег, ни власти. А о хороших манерах и говорить не приходится.
– Я всегда довольствовался малым, – мне сразу показалось, что в этом замке меня ни за того принимают. И я решил пустить пыль в глаза его хозяину. Но Вельзенд буквально все знал обо мне. Я почувствовал это, встретившись с ним взглядом. Да, он знал все обо мне и в тоже время на меня очень рассчитывал.
– В моем состоянии можно ли грезить о великом? – горестно подумал я. В то время я занимался самозакаливанием, бегал вокруг школы на переменах и был еще «проклятым ангелом». Памятная встреча с Сергеем Ивановичем Верендягиным ожидала меня впереди.
– А вспомни эволюцию жизни! – мгновенно прочитал мои мысли маг и волшебник. – Взять, например, динозавров – громадные были твари. И что? В один прекрасный день они вымерли, а какие-то незаметные существа, вроде тебя, пришли им на смену. Так, что ты себя еще покажешь. – Какой проницательный господин. И все-то он знает.
– Моя жизнь полна страданий, – почти закричал я Вельзенду, чтобы он оставил меня в покое.
– Зато ты с каждым годом становишься умнее и когда-нибудь сможешь решить одну задачу.
– Вы можете намекнуть, о чем эта задача?
– Об нее сломали зубы многие светлые умы человечества.
– Очень интересно! – Откровенно говоря, из-за его туманных пояснений мне стало не по себе. Я подумал, что он имеет в виду Матрицу, но тогда он должен был сделать все от него зависящее, чтобы мне в этом помешать.
– Задача состоит в разумной достаточности. Сейчас светлые умы человечества наивно полагают, что наша информация очень просто передается с помощью артикуляции. Но, как сказал Декарт, это совершенно неверно. Существует на свете загадочный лабиринт памяти, который мы должны пройти, чтобы узнать, что находится на самом верху.
– Я готов поверить Декарту, только от меня мало проку.
– Я вижу, что мои мысли близки тебе по духу. – И вовсе не близки. Если бы он знал, как мне тошно его слушать. А он знает об этом, бесцеремонно разглядывая меня.
– То, что вы только что сказали, действительно очень интересно, – хитро улыбнулся я, чтобы Вельзенд не почувствовал, как он мне противен. – Но вы говорите о лабиринте. Только где этот лабиринт находится?
– Если б я знал, разве стал бы тебя так долго мучить? – доверительным тоном сказал Вельзенд, взмахом руки давая понять, что аудиенция окончена.
Вначале начали растворяться очертания великолепного дворцового убранства: исчезли статуи, мраморные колонны и фонтаны. Исчез и сам тронный зал, и я оказался перед грозным господином в бескрайней пустыне.
