Елена Нестерина - Разноцветные педали
А теперь, продолжая ждать и задаваться вопросом: зачем надеяться на несбыточное, зачем страдать от невозможности обладания, Валера за вечерним чаем вдруг заявил Лиле, что не любит её. За это получил по лицу и ночь слёзных страданий. Валера и сам не переставал удивляться, с какой лёгкостью эта священная фраза вырвалась из его рта. Но ведь вырвалась – и Валера наотрез отказывался принимать её обратно, в смысле утверждать противоположное: люблю, пошутил, был не прав.
Но главное: Валера был так потрясён своим поступком, что понял – всё правда. Ведь не любит. Да и не любил, наверное. И пусть никого другого он не любит тоже, подобный расклад вполне неплох.
Да. Обратной дороги нет. Чтобы что-то изменилось в его сознании, нужно, наверное, убить Арину Балованцеву. Чтобы не доставалась никому. О! Как удивлялся Валера неожиданным скачкам своих мыслей, как удивлялся...
В состоянии истерики и шока Лиля отказывалась верить в это, пыталась понять, чего же ему ещё, Валере, надо. Внятно объяснить это ему не удавалось, ей понять тоже. Так продолжалось несколько дней. Лиля даже чужие ногти пилить забросила. Подруги, которые прежде только в Валерино отсутствие посещали их жилище, теперь отсвечивали в квартире день и ночь. Да – на ночь оставались. Так что скоро с полусупружеского просторного лежбища Валера оказался выселенным на узкий кухонный диванчик. Ему удалось подслу-шать, когда подруга давала Лиле столь полезный совет: типа того, отлучение от телесного контакта вразумит капризника, мужики без секса никуда, такие вот животные.
Лиля подчёркнуто веселилась: целый день не выходила из дома, смотрела кино, пила в комнате с подругами, крутилась на кухне, принимая перед Валерой демонстративно-независимые позы. Валера терпел. Ему было жалко Лилю. И её родителей – к которым переезжать она категорически отказывалась. Жалко – но не больше. Или он сходил с ума?
* * *Арина Леонидовна, да. Спокойная, деловая, приветливая. Явилась в «Разноцветные педали» и долго ходила с проверочным осмотром. Валера не заметил на её лице признаков загара – значит, отдых был или не у жаркого моря, или под тщательным прикрытием.
Но и бледная она была необыкновенно хороша.
Однако легче от того, что Арина Леонидовна вновь материализовалась, Валере не стало.
Он наблюдал. В этот же вечер в клуб закатился пан Теодор, успешный молодой адвокат Фёдор Горобец. С ним были три женщины – адвокат стильно и качественно кутил. Он уже не раз так приезжал, и всё время с разными красавицами. Сегодня они тоже были блистательными, весь вид блондинки и двух брюнеток говорил: мы не из эскорт-услуг, не ночные бабочки, мы золотые девушки из золотой тусовки. Валера, который нёс сегодня вахту в баре, уже завершил их пристальное изучение и хотел было переместиться в противоположный конец помещения, но тут к столику пана Теодора подошла Арина Леонидовна.
Да. Это не Валере показалось – блистательные девушки на самом деле тут же померкли и сжурились на Аринином-Леонидовнином фоне. Замолчали. Только улыбались – дабы было видно, что они хорошие. А Валера на лице пана безошибочно прочитал то, что и Теодор тоже работает с ним в одной команде. А ещё – выражение преданности и вожделения, наверняка ни разу не реализованного.
Неужели у него, у Валеры, так же на лице бывает всё написано???
Сшибив два стула, Валера ломанулся к аквариуму с минтаем. И там затих.
* * *Ж-ж-ж-жесть. Ж-ж-жопа. Что ж-же делать?..
* * *Очень хорошее ему нашли занятие в следующую дневную смену: стоять у дверей служебного входа и контролировать потоки людей, которые слишком уж активно сегодня ломились в «Разноцветные педали» что-то сдавать.
Акция. Оказалось, это была такая акция, спланированная Ариной свет Леонидовной, народной благодетельницей. В «Разноцветных педалях» принимали птиц у населения. Каждый житель района, о чём за несколько дней до назначенной даты приёма разнесло сарафанное радио, мог принести в «Разноцветные педали» отловленных недалеко от места проживания воробьёв, ворон и галок. Живых и незатисканных.
И люди попёрли. Разгородив помещение, куда перед Новым годом складывали резню по бумаге и прочее народное творчество, приёмщики уселись за столы. А позади них стояли клетки – с орущими или молчавшими птицами. 50 рублей ворона или галка, 100 рублей почему-то воробей.
Население толклось в «Педалях» до поздней ночи. Пойманные птицы чирикали и галдели, в помещении неприятно пахло.
Несколько раз ход работ приходила пронаблюдать Арина Леонидовна. Она тянула руки с кормом, пытаясь предложить его воробьям. «Миленькие, ах вы миленькие мои!» – бормотала им с восхищением.
– Люблю, очень люблю птиц! – перехватив взгляд Валеры, проникновенно призналась она. – А воробушки – ну такие славные...
Насчёт славных Валера был не особо согласен. Витя Рындин, кажется, тоже. Из-за него Арине Леонидовне не удавалось побыть с пленёнными воробьями больше минуты – он попросту её уволакивал. Валера услышал, как он бубнит ей на ухо: такая концентрация в одном помещении, наверняка они тоже какую-нибудь болезнь переносят...
В семь вечера Валеру освободил от кошмара сменщик.
Кошмар, конечно, кошмар...
* * *Первые часы ночной смены прошли для Валеры не менее удивительно. Он попал на собрание.
...За столиками расселось, кажется, всё население империи. Полна коробочка. На сцену вышла Арина Леонидовна. Как она выступает, Валера ещё ни разу, кстати, не видел.
– Есть такой праздник – «Проводы Масленицы», – начала она, – а мы про него и не помним. Но ведь есть же – все в детстве наверняка хоть раз, но на него ходили. Это когда в парке блины продают и на тройках катают. Город не дремлет – а потому нам поручили организовать данный праздник для жителей нашего района. В смысле, мы отвечаем за сегмент общегородского мероприятия. Это, с одной стороны, хорошо. А с другой, разумеется, плохо. И потому, что поставили нас в известность об этом поздно. И ещё потому, что подобного опыта у нас вообще нет. Организацией массовых праздников «Разноцветные педали» не занимались. В принципе, это не наш профиль – но почему бы не попробовать? Это же тоже веселье, а веселиться мы любим, правильно я понимаю?
«Правильно!» – не могли не согласиться присутствующие. Даже Валера согласился. В едином-то порыве со всеми...
– ...Раз опыта нет и времени мало, придётся всё придумывать в скоростном режиме.
Вот привычка у Валеры завелась такая: в задумчивости пропускать начало слов Арины Леонидовны! Всё задумывается он, задумывается... Да это из-за неё – чего она так говорит? Гипнотизёрша, блин...
– ...С нашей стороны это стопроцентная благотворительность. Участие в общегородских культурных мероприятиях престижно и почётно. А значит, замострячим эту самую «Масленицу»?
Собравшиеся с удовольствием ответили согласием. Валера не кричал вместе со всеми, да его голос и не имел никакого значения – в таком-то могучем хоре! Госпожа Балованцева хорошо умела заводить толпу. Ловка, ловка...
– ...Для проведения мероприятия город нам выделил деньги, которые мы должны качественно освоить. И спонсоров. Мы работаем с пивзаводом и хлебокомбинатом номер четыре. Его мы напряжём блинами. С продукцией пивзавода тем более всё ясно. Поверьте, отвечать за пивные ларьки не так весело, как кажется. Сейчас Олег расскажет, какой ориентировочный план мероприятий мы составили. После этого распределим обязанности...
* * *Валере достались декорации. Вместе с Дубовым и Рябовым он должен был отправиться на склады городского департамента культуры – чтобы отобрать там самые симпатичные (среди прошлогодних и резервных) щиты и фигуры. Рано утром за день до проведения праздника, то есть в следующую субботу, их нужно будет привезти в парк, расставить, согласуя свои действия с выданным планом-схемой.
Повезло. Завидущий Доляновский сразу сказал, что повезло, – и предложил поменяться. Но Рябов, слышавший это, отогнал Коляна, обозвав пронырой и даже похуже: грузить и таскать расписных истуканов придётся им, а руководить в режиме «майна-вира», разумеется, вылезет Доляновский. Поэтому и проныра, поэтому и похуже... Валера сказал «нет».
Репетировать не надо, тратя на это своё нерабочее время, ответственности никакой – проследить только, чтобы все фанерные и пластиковые статуи оказались хорошо закреплены и на гуляющих граждан не падали.
Проследим!
Ещё предстоит, конечно, привести праздничное оформление в потребный вид, для чего заставить потрудиться прикреплённого к складу маляра-оформителя – да без проблем! Дубов и Рябов внушали Валере безоговорочный оптимизм.
* * *Конец февраля – это синее небо, это бриллиантовое сияние солнца на белых пышных снегах. Кислотно-розовые, кислотно же зелёные и жёлтые, кумачово-красные, пронзительно-голубые, ядрёно-бирюзовые, ярко-фиолетовые, они сидели на ветках, суетились возле урн, прыгали по забору. Птички. Вполне настоящие, живые. Стайкой пронеслись они над Валерой, жизнеутверждающе чирикая. Не попугайчики, нет. Воробьи. Бывшие воробьи. Нет, по-прежнему настоящие.
