Кит Рид - Я стройнее тебя!
На прошлой неделе, всего неделю назад, когда они решились на это дело, все они были рады и взволнованны. Так было в первый день и большую часть второго. Когда они проснулись в машине в то субботнее утро, Бетц считала, что к обеду они наверняка найдут Энни. Они спасут ее и отправятся домой, и Бетц как раз успеет купить что-нибудь классное, во что можно одеться, когда Дэйв позовет ее на прогулку. Дэнни, возможно, думал, что к тому моменту, когда переварятся все три пятидесятиунцевые порции, он как раз вернется домой, возьмет для поддержания формы ведерко крендельков и несколько бутылок воды, по галлону каждая, и станет смотреть по телевизору полуфинал по поеданию сандвичей с моллюсками, что проводится в Палм-Бич, а Дэйв? Она не знает, что думает Дэйв. Даже сейчас, когда они провели вместе несколько дней.
Никто не предполагал, что им предстоит так долго быть в пути.
На второй день путешествия они с песнями пересекли границу штата Кентукки, потому что недалеко от этого места находилась обитель Преданных Сестер — место было указано на карте, которую Дэйв распечатал в клубе «Проще некуда».
Они все еще были в приподнятом настроении, когда, уже в сумерках, вошли на заросший огороженный дворик возле обители Преданных Сестер, высоко в горах, в Небулоне. Обследовали они уже не первую гору в Кентукки. Целый день они поднимались на горы и спускались обратно. Да, они и не подозревали, что нужное им место окажется таким скалистым и неприступным. Обитель Преданных Сестер представляла собой норманнский замок, который перевез сюда камень за камнем и собрал какой-то богатый владелец приисков. Он забросил это место, проведя здесь всего одну ночь. Мрачно маячила дверь, похожая на огромную плиту, сделанную великаном-людоедом, — она состояла из железнодорожных шпал и металлолома, и к ней, словно скальп жертвы, был прибит гвоздями символический штангенциркуль Преданных Сестер. Как раз в таком месте и рассчитываешь отыскать свою сестру, заточенную, как Рапунзель[25], на вершине башни.
Решительным шепотом зазвучал голос Дэнни:
— Кошмарное место.
— Сюда нам и надо. — Дэйв говорил чересчур громко.
Он дернул за шнур звонка, похожего на декорацию в комнате страха.
— Да, должно быть, это то самое место. — Бетц задрожала.
Все так, как бывает в конце какого-нибудь фильма. Тебе не хочется, чтобы сейчас все закончилось, потому что переживаешь такие сильные чувства, но вместе с тем и ждешь развязки, потому что знаешь, что дальше будет страшно, и не уверена, что конец окажется счастливым.
— Преданные Сестры, — пробормотал Дэнни. — Дело почти что сделано.
Но они рано радовались. Навстречу им, хромая, вышла старуха с терновой палкой, и сообщила, что заведение закрыто навсегда.
Первым заговорил Дэйв.
— Что вы хотите сказать? Как это закрыто?
— Здесь пусто. Обители капут. Ее прикрыли.
— Я вам не верю. Впустите нас.
— Не могу. И оставьте это. Поймите, они все ушли. — Старуха разглядывала их, как ведьма Гензеля и Гретель. — Вам, как я посмотрю, нет надобности поправляться. Или сгонять вес. Не пора ли вам проваливать? Поймите, делать вам здесь нечего.
— Послушайте, они забрали мою девушку.
Мою девушку. Эти слова ранят Бетц, будто дротик. Она шипит:
— Нашу сестру.
Дэйв поправился:
— Их сестру.
Монахиня, или кто уж она там есть, моргает так, как все старики, не расслышавшие, что им сказали.
— Сестра. Называйте меня Сестрой.
— Сестра, нет ли у вас нашей…
Она повернула лицо, поводя взглядом по их лицам, будто фонариком, а глаза у нее были безумные и скрытные.
— Была, но больше нет.
Дэнни пробормотал:
— Она врет.
— Вы лжете.
Бетц добавила:
— Либо лжет, либо сошла с ума.
— Я все слышала! Но это не так. Кроме того, это заведение закрыто.
Дэйв уточнил:
— Не так — значит не сошли с ума или не лжете?
Дэнни поинтересовался:
— Закрыто? А почему?
Преданная Сестра махнула рукой в сторону разбитых окон, огромной двери, наполовину сорванной с петель и зияющей, как гниющий рот.
— Мы не соответствовали стандартам.
— Чего-чего?
Она пожала плечами.
— Не спрашивайте меня. Скажите спасибо Преподобному Эрлу — это он нас закрыл.
— Тогда что же здесь делаете вы?
— И об этом меня тоже не спрашивайте, потому что я, черт возьми, сама не знаю.
Бетц осторожно зондирует почву:
— А остальные Преданные Сестры… куда они отправились?
— Потому что они должны были уйти.
— Я спросила куда?
— А, куда-то в другое место. — Старуха запнулась. Трудно было сказать, что они видят в ее глазах: слезы или просто пленку, которая неукротимым приливом замутняет взгляд у очень старых людей. — Они мне не сказали. Однажды я проснулась, а их всех уже здесь не было!
— Простите, — сказала Бетц.
— Да за что ты перед ней извиняешься?! — Дэнни подошел так близко, что оказался нос к носу с Преданной Сестрой. — Скажите нам, куда они уехали.
Она попятилась.
— Они даже записки не оставили.
Он подошел еще ближе.
— Я спрашиваю, куда они уехали?
— В одно из других мест. — Она махнула рукой, как будто пойманный жук-богомол. — Так мне кажется. — После этого старуха с силой ткнула терновой палкой в кроссовки Дэнни, прямо в его плюсневые кости, и пошла обратно к дверям монастыря.
— Ай!
Дэйв рявкнул:
— Заткнись, тебя услышат.
Близнецы развернулись и посмотрели на Дэйва. Дэнни огрызнулся в ответ:
— Кто это нас услышит? Здесь никого нет.
Бетц не сдержалась, и ее можно простить. Она ничего не могла с собой поделать. Нервы у нее были так натянуты, что она набросилась на Дэйва еще до того, как старуха закрыла за собой дверь.
— Ты говорил, что мы у цели.
Дэнни завопил:
— Ты говорил нам, что она здесь.
Дэйв был тоже расстроен. Он завопил в ответ:
— Не говорил. А теперь пойдем отсюда!
Дэнни ударил его кулаком по руке.
— Нет, ты это говорил!
— Я сказал, что отсюда мы начнем!
— Ну и ничего мы не начали.
— Конечно же, черт возьми, не начали.
— Извините!
— Да ну тебя с твоими извинениями. Что мы теперь, на фиг, делать будем?
— Да, Дэйв, что?
Момент был напряженный. Первый удар Дэйва пришелся мимо цели. Преданные Сестры не менее скрытны, чем знамениты, так что в школе ты слышишь только расплывчатые, раздутые слухи, рассказы переживших это, передаваемые из уст в уста. Подробности выяснить трудно. Конечно, здесь и там на американских просторах скрываются другие заведения, они обязательно существуют — но где? Быстро темнело, наступала вторая ночь их путешествия, а Дэйв с двойняшками брошен на произвол судьбы где-то в предгорной части Кентукки и совершенно не представляет, что делать дальше. Все они сердиты, измотаны, как еще никогда в своей маленькой жизни.
Ответ Дэйва оказался для них неожиданным.
— Мы не станем еще раз ночевать в этой дурацкой машине!
— Он не это имел в виду! — Бетц бьет Дэйва кулачком по плечу. Она и любит и ненавидит его одновременно. — Ты нас сюда привез. И что мы теперь будем делать?
Надо отдать должное Дэйву, он справился с ситуацией.
— Утром поговорим. А сначала — в мотель.
За комнату они заплатили по кредитной карте отца Дэйва. С помощью той же карты они купили еду в автоматах; потом приняли душ, рухнули на огромную кровать, заваленную хрустящими обертками, и уснули мертвым сном. На следующее утро, когда они попытались оплатить атлас автодорог и заправку бензобака, оказалось, что кредитный лимит закрыт. Это была плохая новость. Денег у них почти не осталось. Главное, предки могут выследить их по кредитным картам. О таких вещах не думаешь, когда голову тебе вскружили мысли о побеге из дома, но ведь все операции вносятся в компьютер, с указанием места, времени и даты. Дэнни расплачивался наличкой, которую выиграл в «Бонанзараме», разменяв новенькую пятидесятидолларовую купюру, но Бетц и Дэйв тратили содержимое своих платежных карт. Бетц пробормотала:
— Твой отец, наверно, вне себя. Нам стоит убраться отсюда, пока он нас не догнал.
Дэйв повернулся к ней.
— Зачем ему это?
— Он разве не хочет тебя вернуть?
— Нет.
— Почему?
Дэйв повернулся к ней и в первый и последний раз был полностью откровенен. Он сказал сквозь зубы:
— Поверь, лучше тебе этого не знать.
Они проехали несколько штатов, и десятки раз одно настроение сменяло другое, пока они метались туда-сюда по стране, лихорадочно пытаясь найти тот самый монастырь. Если верить слухам, то обители Преданных имелись в каждом штате, где они побывали, но найти не удалось ни одной. А ведь даже если в итоге ничего не удается обнаружить, на проверку всякой информации уходит время.
