Харуки Мураками - TV-люди
После того как муж вернулся на работу во второй половине дня, я сложила газету, взбила подушку и убрала ее на место. Затем облокотилась о подоконник и осмотрела комнату. Что-то я ничего не понимаю. Почему я не хочу спать? Раньше мне не раз приходилось работать по ночам. Однако ни разу я не бодрствовала так долго. Я должна была бы уже давно заснуть, а даже если еще и не заснула, то уже клевала бы носом. Однако мне совершенно не хотелось спать, и голова оставалась ясной.
Я пошла на кухню, подогрела и выпила кофе. Затем подумала, что делать дальше. Конечно, я хотела читать дальше «Анну Каренину». Но в то же время я хотела, как обычно, пойти поплавать в бассейне. Я долго колебалась, но в конце концов все-таки решила пойти в бассейн. Мне это толком не объяснить, но я чувствовала, что благодаря активным движениям я изгоняю что-то из себя. Изгоняю. Но что, собственно говоря, я изгоняю? Я думала об этом. Что я изгоняю?
Не знаю.
Однако это нечто дрейфует в моем теле как потенциальная опасность. Я хотела бы дать имя этому чемуто, однако ничего подходящего на ум не приходило. Мне сложно бывает подобрать слова. Наверное, Толстой смог бы найти точное определение.
В результате я, как обычно, положила в рюкзак купальник, села в свою «сити» и поехала в спортивный клуб. В бассейне не было ни одного знакомого. Плавали только молодой человек и женщина средних лет. Дежурный со скукой смотрел на воду.
Я переоделась в купальник, надела очки для плавания и, как обычно, проплавала тридцать минут. Однако тридцати минут оказалось мало. Я поплавала еще пятнадцать минут. А затем изо всех сил проплыла кролем туда и обратно. Дыхание прерывалось, однако я чувствовала, что во мне еще бурлят силы. Когда я вылезала из бассейна, окружающие косо смотрели на меня.
До трех часов оставалось еще немного времени, поэтому я на машине съездила в банк и разобралась там со своими делами. Хотела съездить за покупками в супермаркет, однако передумала и вернулась домой. А потом опять читала «Анну Каренину». Доела остатки шоколадки. Когда в четыре часа вернулся сын, я напоила его соком и дала домашнего фруктового желе. Затем принялась готовить ужин. Вытащила мясо из морозилки, разморозила, нарезала овощи, подготовила все для их жарки. Сварила суп-мисо, сварила рис. Я делала свою работу быстро и автоматически.
А затем опять читала «Анну Каренину». Спать не хотелось.
Глава 5
Так я перестала бояться того, что не сплю. Мне нечего бояться. Нужно видеть в этом больше перспектив. Так я расширяю собственную жизнь, подумала я. Время с десяти вечера до шести утра принадлежит только мне. Это время, треть суток, я раньше тратила на действие, именуемое сном, на то, что называют «поправкой для охлаждения». А теперь оно стало принадлежать мне. Не кому-то другому. Только мне. Я могу использовать это время так, как мне нравится. Не мешая никому и не выполняя ничьих требований. Именно так это расширяет мою жизнь. Я расширяю собственную жизнь на треть.
Возможно, вы скажете, что с точки зрения биологии это ненормально. Может, так оно и есть. Сейчас это ненормальное состояние, я беру взаймы, а потом мне придется что-то вернуть. Эту часть расширенной жизни, которую я получила авансом, возможно, потом придется вернуть. Эта гипотеза не имела никаких доказательств, но не было и доказательств, которые бы ее опровергали; я чувствовала, что в ней есть разумное зерно. В конце концов, в том, чтобы занимать и отдавать время, есть логика.
Однако, по правде сказать, мне до этого не было никакого дела. Если по какому-то стечению обстоятельств я должна была бы раньше умереть, мне это было абсолютно безразлично. Если, согласно гипотезе, я могла шагать тем путем, который мне нравился, этого было достаточно. По крайней мере, сейчас я расширяю свою жизнь. А это прекрасно. Я вижу эффект. Я реально ощущаю, что живу. Я не растрачиваюсь. По крайней мере, здесь существует та часть меня, которая не растрачивается. Именно поэтому я могу реально ощутить, что живу. Жизнь без ощущения жизни, сколько бы она ни длилась, не имеет никакого смысла. Сейчас я это четко осознаю.
Убедившись в том, что муж заснул, я сажусь на диван в гостиной и в одиночестве, попивая бренди, открываю книгу. За первую неделю я прочитала «Анну Каренину» три раза подряд. И с каждым следующим разом совершала новые открытия. Этот огромный роман полон всевозможных открытий и разнообразных загадок. Словно в китайской шкатулке, в большом мире открывался малый мир, в этом малом мире — мир еще меньше. И комплекс этих миров формировал единый космос. Этот космос оставался там, ожидая, пока его откроет читатель. Прежде я не понимала и малой толики этого. Но теперь я смогла ясно разглядеть и понять. Что хотел здесь сказать писатель Толстой, что хотел передать читателям, как были систематизированы и кристаллизованы эти сообщения в форме романа и что в этом романе в результате превзошло самого автора. Все это я смогла разглядеть.
Как бы ни концентрировала внимание, я не уставала. Когда начиталась «Анны Карениной», я стала читать Достоевского. Я могла читать сколько угодно. Как ни концентрировала внимание, я не ощущала усталости. Какие бы сложные ни попадались места, я без труда понимала их. И это производило на меня глубокое впечатление.
Мне пришло в голову, что это и есть мое настоящее «я». Благодаря тому, что я избавилась от сна, я смогла расширить собственные границы. Главное — это внимание, думала я. Жизнь без внимания — это то же самое, что открыть глаза, но ничего не видеть.
Мой бренди наконец закончился. Я выпила почти целую бутылку. В магазине купила еще одну бутылку «Реми Мартен». А затем еще бутылку красного вина. И первоклассный хрустальный бокал для бренди. И шоколад, и печенье.
Иногда за чтением книги я чувствовала, как теряю покой. В такие моменты я откладывала книгу и двигалась. Делала легкую гимнастику или просто ходила по комнате. Когда было настроение, я даже выезжала на ночную прогулку. Переодевалась, выезжала с парковки на «сити» и бесцельно наворачивала круги по округе. Иногда заходила в сетевой ресторан, работавший круглосуточно, чтобы выпить кофе, но, поскольку мне не хотелось видеть людей, их лица, то в основном я сидела в машине. Иногда останавливалась в месте, которое не казалось мне сомнительным, и просто думала. Даже ездила в порт и смотрела на корабли.
Один раз ко мне подошел полицейский и задал несколько вопросов. Была половина третьего ночи, я остановила машину под фонарем недалеко от причала и, смотря на корабли, слушала радио. Полицейский постучал в окно. Я опустила стекло. Совсем молоденький. Симпатичный и вежливый. Я сказала ему, что мне не спится. Он попросил предъявить водительские права, я показала. Некоторое время он их изучал. В прошлом месяце здесь произошло убийство, сказал полицейский. На парочку напали трое молодцов, мужчину убили, а женщину изнасиловали. Даже я что-то слышала об этом случае. Я кивнула. Поэтому, если у вас нет никаких дел, лучше не останавливаться здесь по ночам, в такой-то час, сказал он. Спасибо, я поеду, сказала я. Он вернул мне права. Я тронулась с места.
Но это был единственный раз, когда со мной ктото заговорил. Никто мне не мешал, поэтому я болталась час или два по ночным улицам. Затем ставила машину на парковку нашего дома. Рядом с белым «блубердом» моего мужа, тихо спящим в темноте. Прислушивалась к звукам остывающего двигателя. Когда звуки стихли, я вылезала из машины и поднималась в квартиру.
Вернувшись домой, я прежде всего заглядывала в спальню, проверяла, что муж крепко спит. Муж спал всегда, без исключения. Затем я заходила в детскую. Ребенок спал так же крепко. Они ничего не знали. Они верили, что мир продолжает крутиться так же, как и прежде, без изменений. Но это не так. Мир постепенно меняется в том месте, о котором они не знают. Меняется необратимо.
Как-то ночью я внимательно рассмотрела лицо спящего мужа. Услышав, что в спальне что-то грохнуло, я поспешила туда. Оказалось, что на пол упал будильник. Наверное, муж во сне шевельнул рукой и смахнул его. Но, несмотря на это, продолжал крепко спать, словно ничего не произошло. Эх, что же должно произойти, чтобы этот человек проснулся?
Я подобрала часы и поставила их возле изголовья. Затем, скрестив руки, внимательно посмотрела на его лицо. Как давно я не всматривалась в лицо спящего мужа. Интересно, сколько лет уже?
Когда мы только поженились, я частенько смотрела на него, когда он спал. От одного его вида на душе становилось мирно и спокойно. Раз этот человек спит так безмятежно, я под его защитой. Так я думала тогда. Поэтому раньше часто смотрела на него, пока он спал.
Но с какого-то момента я перестала это делать. Когда же? Я порылась в памяти. Наверное, с того момента, как поругалась со свекровью по поводу имени ребенка. Свекровь напоминала мне религиозного фанатика, когда «одарила» нас своим вариантом имени. Я и не помню, какое это было имя, но у меня не было ни малейшего желания принимать его. По этой причине между нами разгорелась довольно сильная ссора. Но муж ничего не смог на это сказать. Просто стоял рядом и смотрел на нас.
