Марк Леви - Семь дней творения
– Вот я и навел чистоту. Можете не беспокоиться, большое спасибо, – бросил он официанту.
Беседа возобновилась. Лукас закинул руку на спинку банкетки, София почувствовала затылком тепло его руки.
Официант появился снова, вызвав у Лукаса негодование: он положил перед ними ложки и поставил на столик шоколадный мусс Ловко крутанув тарелку, демонстрируя клиентам всю прелесть десерта, официант выпрямился и гордо произнес его название.
– Правильно сделали, что уточнили, – не выдержал Лукас. – Вдруг мы бы спутали мусс с морковным суфле?
Официант с достоинством удалился. Лукас наклонился к Софии.
– Вы ничего не ели!
– Я очень мало ем, – ответила она, опуская голову.
– Доставьте мне удовольствие, попробуйте хотя бы это! Райский вкус, пальчики оближете!
Он не оставил ей выбора: зачерпнул горячего мусса, поднес ложку к ее рту и оставил горячее кушанье у нее на языке. Трепет в груди у Софии стал еще сильнее, и она со страхом уставилась Лукасу в глаза
– Одновременно горячо и холодно, – сообщила она. – Вкусно!
Поднос в руках у сомелье чуть накренился, рюмка с коньяком заскользила к краю, опрокинулась, упала на пол и разбилась на семь одинаковых осколков. Зал притих, Лукас чихнул.
София прервала молчание: у нее оставалось к Лукасу еще два вопроса, и она взяла с него обещание ответить на них без уверток.
– Что вы делали в обществе директора служб недвижимости порта?
– Странно, что вы об этом спрашиваете.
– Мы условились: без уверток!
Лукас пристально смотрел на Софию. Ее рука лежала на столе, он придвинул к ней свою.
– Это была встреча по профессиональному поводу, как и предыдущая.
– Это все равно не ответ. Вы догадываетесь, каким будет второй вопрос. Чем вы занимаетесь? На кого работаете?
– Можно сказать, что я при исполнении задания. Он часто забарабанил пальцами по столу.
– Что за задание? – не унималась София.
Лукас отвел глаза от Софии, потому что почувствовал на себе другой устремленный на него взгляд. В глубине зала сидел с хитрой усмешкой на губах Блез.
– Что случилось? – спросила София. – Вам нехорошо?
Лукаса было не узнать. Это был уже совсем не тот человек, с которым она провела вечер, полный тонких, неизведанных чувств.
– Больше никаких вопросов! – прикрикнул он. – Ступайте в гардероб, заберите свой плащ и поезжайте домой. Я свяжусь с вами завтра. Извините, сейчас я ничего не могу вам объяснить.
– Да что с вами? – испуганно ахнула она.
– Немедленно уходите!
Она встала и пересекла зал. До ее слуха отчетливо доносился каждый, даже самый слабый звук: падение прибора, соприкосновение бокалов, шорох старого платка, которым пожилой посетитель, ровесник платка, вытирает себе верхнюю губу, вздох безвкусно одетой дамы, заранее пожирающей взглядом пирожные, молчание бизнесмена, даже в ресторане не отвлекающегося от дела и читающую деловую страницу газеты, любопытство затаившей дыхание пары… Она прибавила шаг. Наконец-то двери лифта скрыли ее от непрошеных взглядов. В ней бушевали противоречивые чувства.
Она выбежала на улицу, где задохнулась от ветра Машина унесла ее прочь вместе с дрожью и печалью.
Когда Блез опустился на место Софии, Лукас сжал кулаки.
– Ну, как наши делишки? – прозвучал игривый вопрос.
– Чего вам здесь надо? – Лукас даже не пытался скрыть свое раздражение.
– Я отвечаю за внутренние и внешние коммуникации. Вот и решил пообщаться с вами!
– Не собираюсь перед вами отчитываться!
– Лукас, Лукас, остыньте! Какие отчеты? Простая забота о здравии моего жеребчика! Как я погляжу, он отменно себя чувствует. – Приторный голос Блеза был полон неискреннего дружелюбия. – Я знал, что вы молодец, но все равно вынужден сознаться, что недооценивал вас
– Если это все, что вы собирались мне сказать, то я попросил бы вас удалиться.
– Я наблюдал, как вы баюкаете ее своими серенадами. Признаться, во время десерта я чуть не зааплодировал! Честное слово, старина, это было гениально!
Лукас внимательно наблюдал за Блезом, силясь понять, что привело эту тупую скотину в такой восторг.
– Конечно, вы не перл мироздания, Блез, но не отчаивайтесь. Когда-нибудь к нам в лапы обязательно угодит грешница, проступок которой будет достаточно омерзителен, чтобы ее приговорили провести несколько часов в ваших объятиях.
– Не надо ложной скромности, Лукас, я все понял и одобряю вас Ваш ум не перестает меня удивлять.
Лукас отвернулся и жестом потребовал счет. Блез подал метрдотелю кредитную карточку.
– Я заплачу!
– Чего вы, собственно, добиваетесь? – спросил Лукас, забирая счет из потной руки Блеза.
– Вы могли бы доверять мне чуть больше. Надо ли напоминать, что эту миссию вам доверили благодаря мне? Не будем валять дурака, ведь мы оба в курсе дела!
– В курсе чего? – спросил Лукас, вставая.
– Кто она!
Лукас медленно сел, не сводя глаз с Блеза.
– Кто же она?
– Она и есть та, другая, милейший… Ваша соперница!
Лукас разинул рот, словно в атмосфере стало недостаточно кислорода.
– Та, кого послали против вас, – объяснил Блез. – Вы наш демон, она их ангел, элитный агент!
Блез наклонился к Лукасу, тот отпрянул.
– Не досадуйте вы так, старина! Такая уж у меня работа – все знать. Я счел своим долгом вас поздравить. Искушение ангела – это для нашего лагеря не просто победа, а настоящий триумф! Это ведь и происходит, не правда ли?
В последнем вопросе Блеза Лукас расслышал неуверенность.
– Вы сами сказали, что ваша работа – все знать, – проговорил Лукас с иронией пополам с яростью.
И он вышел из-за стола. Когда он шагал по залу, до него донесся голос Блеза:
– Еще я явился подсказать вам включить мобильник. Вас ищут! Человек, с которым вы недавно провели переговоры, очень хочет сегодня же вечером заключить с вами договор.
Лукаса увез лифт. Блез, соблазненный недоеденным десертом, сел и жадно окунул в шоколад потный палец.
* * *
Машина Софии мчалась по авеню Ван Несс. Все светофоры у нее на пути послушно переключались на «зеленый». Она включила радио и поймала станцию, транслирующую рок. Ее пальцы на руле стали вместе с ударными отбивать ритм, она стучала все сильнее, пока не сделала себе больно. Свернув в Пасифик Хейтс, она резко затормозила перед домиком, где нашла приют.
В окнах первого этажа не было света. София стала подниматься по лестнице, но добралась только до третьей ступеньки, когда дверь мисс Шеридан приоткрылась. Луч света, проникший с лестницы в темное обиталище Рен, показался Софии указующим перстом.
– Я тебя предупреждала!
– Спокойной ночи, Рен.
– Лучше посиди со мной, «спокойной ночи» скажешь, когда отправишься спать. Хотя, судя по твоему лицу, ночь предстоит бессонная.
София подошла к ее креслу, опустилась на ковер, положила голову на подлокотник. Рен погладила ее волосы и промолвила:
– Надеюсь, у тебя есть вопрос? Потому что у меня уже готов ответ!
– Не могу выразить, что я чувствую…
София встала, подошла к окну и отогнула занавеску. «Форд» мирно спал на улице.
– Мне претит бестактность. На нет и суда нет. В моем возрасте будущее сжимается на глазах, при моей дальнозоркости поневоле забеспокоишься. Каждый день я гляжу вперед с ужасным ощущением, что дорога оборвется у самых носков моих туфель.
– Почему вы это говорите, Рен?
– Потому что я знаю, как ты благородна и застенчива. Для женщины моего возраста радости и печали любимых людей подобны километрам, отнятым у надвигающейся ночи. Ваши надежды, ваши желания напоминают нам, что и после нас путь продолжится, что содеянное нами в жизни наделено смыслом, пусть ничтожным, это оправдывает наше существование. А теперь ты мне расскажешь, что тебя гнетет.
– Я не знаю!
– То, что ты чувствуешь, зовется тоской.
– Я столько всего вам рассказала бы, если бы могла.
– Не волнуйся, я сама догадываюсь… – Рен ласково приподняла Софии подбородок кончиком пальца. – Не прячь от меня свою улыбку! Достаточно крохотного зернышка надежды, чтобы засеять целое поле счастья. Нужно только немного терпения, чтобы оно сумело прорасти.
– Вы кого-нибудь любили, Рен?
– Видишь все эти старые фотографии в альбомах? Так вот, от них нет никакого проку! Большинство запечатленных на них людей уже давно умерли, но для меня они сохраняют важность. Знаешь, почему? Потому что все эти фотографии я сделала сама! Знала бы ты, до чего сильно мне хочется, чтобы ноги снова, хотя бы разок, перенесли меня туда! Пользуйся случаем, София! Беги, не теряй времени! Наши понедельники порой изнурительны, наши воскресенья бывают унылы, но как добр Господь, дарующий нам неделю за неделей!
Рен раскрыла ладонь, взяла Софию за указательный палец и провела им по своей линии жизни.
– Знаешь, кто такой Башер? – София молчала. Голос Рен стал еще ласковее. – Это тот, кого для тебя предназначил Бог, твоя вторая половинка, твоя настоящая любовь. Все свои способности надо направить на то, чтобы его найти и, главное, распознать.
