Толераниум - Огородникова Татьяна Андреевна

– Мишустик, иди сюда!

Миша с трудом преодолел желание залезть к Лауре под мышку, как делал раньше. Вернуться в прошлое? Завязнуть в болоте удушающей любви?! Не бывать этому.

– Забудь, тетушка! Этого Миши больше нет – и никогда не будет! Поняла?

Лаура застыла с портретом пятилетнего Миши в руках.

«Надо бы сжечь все эти альбомы, чтобы они даже не напоминали о временах, когда я был маленьким, зависимым и уязвимым», – подумал Миша, но вслух сказал:

– Спокойной ночи, тетушка! У меня дела.

19

Юля Павлова уже несколько дней пыталась привести свои мысли в равновесие. Мимолетная связь с Кирпичниковым, конечно, не делала ей чести, она и представить себе не могла такого падения. В тот вечер вся атмосфера в Игнатьевском доме была странная. Вообще-то, на вечеринке были достойные мужчины. Тот же Виктор – хозяин дома. Приятный, воспитанный, щедрый молодой человек. Но в острый момент какого-то особого, непонятного возбуждения под рукой оказался только Кирпичников, с которым она за четыре года обучения и не поздоровалась ни разу по-человечески.

Юля решила расценить этот казус как забавное приключение. С другой стороны, у Кирпича может возникнуть другое отношение к вопросу, и тогда промашка грозит обернуться неприятностями. Скорее всего, по слабости воспитания и манер Кирпич возомнит, что Павлова теперь – его «заслуженная» девушка. Надо бы пресечь его деревенские попытки продемонстрировать новый статус. Заметив Кирпича в коридоре, Юля намеренно проплыла мимо ледяным айсбергом, а Кирпичников приветливо кивнул и не стал навязываться. «Отлично, что у этого нищеброда хватило ума не вешаться на меня», – подумала Юля.

Через несколько дней на нудной лекции по философии Юленька раскладывала в айфоне пасьянс. Прямо перед ней маячила спина Кирпичникова в ужасной байковой клетчатой рубашке. Расплывчатая дурацкая клетка мешала сосредоточиться, навязчиво лезла в глаза и в какой-то момент вытеснила все происходящее вокруг. Кирпичников сидел, раскинув руки на спинки соседних стульев. Широкая спина и огромные сильные руки напомнили Юле непристойный момент ее биографии, и она поймала себя на мысли, что не против еще разок отступить от своих морально-экономических принципов и осчастливить его, когда он будет сильно на этом настаивать.

Но Вовка не настаивал. Даже не намекал. Он умело держал себя в руках, четко осознавая, какая между ними пропасть. Не помешало бы его подбодрить. Она так и сделала. Лучезарно улыбаясь, спросила, как у него дела. Узнала, что нормально. И все. Он что, издевается? Наверное, совсем отупел от счастья или комплексы не дают ему шанса показать свои чувства. Юля решила не сдаваться, и в следующий раз она оступилась с расчетом упасть прямо в объятия Кирпичникова. Но Вовка ухитрился технично поддержать ее под локоток, и падение не состоялось. Ну, нет, думала Юля, я тебя выведу на чистую воду! Юля крепко задумалась. Как покорить любого олигарха, для Юли не было секретом. А «как покорить деревенского олуха», она не нашла даже в интернете. И все-таки она его получит! Она решила действовать смелее и явилась в университет в таком облегающем наряде телесного цвета, что с расстояния десяти шагов ее можно было принять за обнаженную эскортницу, которая перепутала адрес вызова. Юля уверенно подошла к Кирпичникову, не обращая внимания на любопытные взгляды, и вложила прямо в его огромную ладонь бумажку с адресом и коротким «жду завтра».

Юля светилась от радости и недоумевала, почему раньше не додумалась до такого простого решения. Как иначе ему, крестьянскому сыну, понять тонкие намеки и преодолеть поросшие мхом предрассудки, если не разъяснить прямым словом? Ничего, пары потерянных недель не жалко, зато теперь она точно знала, что он придет, даже прибежит сегодня вечером. Мурлыкая песенку, не в силах сдержать торжествующую улыбку, Павлова окинула сияющим взглядом свое отражение в зеркале. Как бы небрежная прическа, легкий макияж, безупречный маникюр и безукоризненное тело, источающее феромоны. Лучше невозможно.

Юля присела на диван и прикрыла глаза. Сейчас придет…

Услышав звонок, Юля испытала одновременно торжество и разочарование. «Наконец-то» и «как все просто» боролись друг с другом, пока она считала до десяти, чтобы не демонстрировать нетерпения. Звонок залился еще раз. Юля решительно повернула ключ.

– Юлек… Ты… это… дрель у тебя есть?

У порога стоял сосед из квартиры напротив. Майка-алкашка и портки с вытянутыми коленками подчеркивали дружеское расположение незваного гостя.

– Нет у меня никакой дрели, – прошипела «Юлек», пытаясь закрыть дверь.

– Да мне ненадолго, – продолжал бубнить сосед, придерживая ногой дверь. – Одну дырку просверлить. Моя че-то совсем не фурычит…

– Нет у меня никакой гребаной дрели! – взбесилась Юля. – И быть не может! Посмотри на меня, где я – и где дрель?

Сосед сфокусировался.

– Ну ты и вопросы задаешь, Юлек! Ты – здесь, а дрель – откуда я знаю… – Он беспомощно пожал плечами. – Я же верну…

Юля с оглушительным грохотом захлопнула дверь и побрызгалась духами. Через полтора часа она провела полную ревизию внешнего вида. Прическа, макияж, зубы, улыбка… Время шло, менялись цифры на циферблате, менялись и ее рассуждения.

Цену себе набивает… Или ищет цветы… Не может найти подъезд… Забыл в общаге бумажку с адресом… Ладно, еще пятнадцать минут. Он вот-вот явится. Возникнет из темноты, с застенчивой улыбкой в допотопной клетчатой рубашке. Ну, что ж, она встретит его – загадочная, величавая и дерзкая. Даже пускай придет под утро, что тоже неплохо. В это время суток все происходящее вокруг выглядит особенно таинственно и привлекательно…

Юленьку разбудила бодрая жужжащая долбежка в стену. Сосед все-таки где-то раздобыл дрель и с утра пораньше занялся своим жизненно важным делом! Идиот! Все идиоты! И самый поганый из них – Кирпич! Он ее тупо продинамил! Он от нее отказался, не пришел, сволочь. Да кто он такой?!

На смену ярости пришли обида и грусть. Но к вечеру вернулась врожденная склонность к критическому анализу. Юля попыталась разложить все по полочкам.

Заниматься ему надо? Ерунда! Времени до сессии еще дофига. Может, не захотел? Нет, это исключено, точно не в ее случае. Может, испугался, что потеряет голову и превратится в ее раба?

Одна часть мозга пыталась образумить хозяйку: «Юль, выдыхай, это просто не твой пассажир. Не трать на него время и силы. Переходи на свой уровень».

Другая сопротивлялась: «Я ж только так, потихонечку. Не в свет же его выводить!»

Это точно: он был нужен ей только в темноте, и, скорее всего, сам это понимал. «Ничего, – успокаивала себя Юля. – Разберемся. Что-нибудь придумаем».

20

Заполняя анкету, Миша удивлялся. Это был какой-то формуляр о семейном положении, родственниках и текущих занятиях. Во всех этих графах он мог бы поставить прочерк. Анкета не предполагала никаких оценок Мишиных способностей или талантов. А Виктор говорил, что по результатам анкетирования Михаилу предложат должность. Скорее всего, руководящую. Сейчас Миша с сомнением ждал результата, потому что заполненную форму нужно было отправить на обычную электронную почту [email protected]. Единственное, что свидетельствовало о серьезности мероприятия, это «com». Оно значило, что решение будут принимать судьи международного уровня.

Результат Миша получил так же. По электронной почте. Сухим протокольным языком ему сообщили, что по итогам тестирования Михаилу Асину предлагают должность главы Толераниума. В конце сообщения было дописано курсивом: «Примите наши искренние поздравления!» Миша перечитал буквы несколько раз и, осознав, что не ошибся, возликовал, потому что «Толераниум» звучало красиво, весомо и международно.

Ликование сменилось страхом, потому что Миша не понимал, что такое Толераниум, как он будет его возглавлять, и вообще – где этот Толераниум находится…

Миша набрал Виктора. Абонент оказался вне зоны действия сети. Эх, как он ему сейчас нужен! Мише хотелось хоть с кем-то поделиться своей радостью, за неимением лучшего он сообщил новость маме. Пускай знает. Теперь-то у нее появится возможность осознать, какие перспективы у ее «домашнего» сыночка…