Музей современной любви - Роуз Хизер

Левин обдумывал идеи своего следующего альбома. Он вернулся к начатой несколько лет назад сюите для оркестра — даже, можно сказать, маленькой симфонии из четырех частей. Кроме того, у него возникла мысль написать оперу на основе саундтрека для давнего фильма Тома.

— У меня к тебе предложение. Не машины и не оружие, — оглушительно орал из трубки Хэл. — Как твой агент, я должен напомнить, что в этой игре принято пошевеливаться. Два года — слишком большой промежуток между рюмками. Пора брать препятствие, Арки.

— Я слушаю, — ответил Левин. Если бы это был режиссер, с которым он работал раньше, к Хэлу не стали бы обращаться в первую очередь. А если бы речь шла о больших деньгах, Хэл не стал бы звонить, а сразу приехал. Поэтому Левин ждал, слегка раздраженный тем, что взял на себя труд ответить на письмо агента.

— Дело вот в чем, — продолжал Хэл. — Тебе известна история сотрудничества «Диснея» с японской студией «Гибли»?

— У меня она в сознании не укладывается. Почему в «Гибли» это допустили? Увидишь, в какую банальность они скатятся.

— Ну… — Хэл сделал паузу, словно собираясь возразить, однако продолжил: — Сейчас «Уорнер» потихоньку осуществляет несколько исследовательских проектов с компанией под названием «Идзуми». Они хотят потолковать с тобой насчет сказки для взрослых.

— Ага.

— Выяснилось, что режиссер Сэйджи Исода фанат твоего творчества. Он считает тебя самой подходящей кандидатурой. Исода много лет работал над этим проектом, а потом — вуаля — нарисовался «Уорнер».

— Речь о мультфильме?

— Угу. Но это же «Уорнер», Левин! К тому же мультфильм для взрослых, не для детей.

— Типа «Призрака в доспехах»?

— Не совсем. Это легенда. Довольно необычная. Сейчас пришлю тебе сценарий. Возможно, дело стоящее. Они определенно хотят тебя заполучить. Позвони мне, когда прочтешь.

— Ладно.

— Арки, это значит: позвони мне завтра. И включи уже, наконец, телефон. Мы не в пещерном веке.

Когда Левин снова выключил телефон, то вспомнил, что Хэл не упомянул Лидию. Это неспроста. Хэл с большой нежностью относился к Лидии и Элис. В тот день, когда у Лидии случился удар, Левин звонил Хэлу и рыдал в телефонную трубку. Хэл приехал, привез вино и сыр и выслушал всю сагу. Подробности того вечера не задержались в памяти Левина, но он помнил, как Хэл обнимал его у двери. На другой день прояснились юридические тонкости, и Левин оборвал каналы связи с внешним миром. Но сегодня они общались так, словно все нормально. В этом притворстве было нечто обнадеживающее. Как говорят в Голливуде, «притворяйся, пока сам не поверишь». И они с Хэлом притворялись как ни в чем не бывало.

Они встретились в офисе Хэла. От Вашингтона до Лонг-Айленда гремели предупреждения о буране. Школы были закрыты, аэропорты тоже. Хэл прислал за Левином лимузин. Было одиннадцать утра, за окнами конференц-зала Крайслер-билдинг уже вставал бетонно-серый день и виднелось пепельное небо.

Молодого режиссера сопровождали две двадцати-с-чем-то-летние женщины и тридцати-с-чем-то-летний мужчина в синем полосатом костюме. Левин чувствовал себя невыносимо дряхлым. Отчасти это объяснялось тем, что накануне он посмотрел выступление «Зе Ху» на Суперкубке и теперь размышлял над незавидным образом стареющего музыканта.

Исода выглядел лет на семнадцать: прямые волосы до плеч, точеные японские черты. У Левина тотчас возникло ощущение, что они давно знакомы. Так было и с Томом. Мгновенное сближение.

Исода говорил на выверенном английском, очаровательно глотая гласные. Хэл не преувеличивал. Этот парень в самом деле знал все произведения Левина. И приобрел все его альбомы (даже «Легкую воду», что, должно быть, стоило ему немалых усилий). И видел все его фильмы.

Молодой режиссер улыбнулся и без явной лести заметил:

— Полагаю, ваше сотрудничество с мистером Вашингтоном было увлекательным. Очень интересная музыка. Должно быть, для вас это большая утрата. Я восхищаюсь вашим творческим тандемом. И очень восхищаюсь вашими сочинениями. Если вы предоставите мне шанс, возможно, мы сумеем сделать первый шаг к сотрудничеству.

Женщина в блузке с рисунком из мультяшных яблок взглянула на Левина и сказала:

— Дзё Хисаиси сейчас занят, и господин Исода подумал о вас.

Левин побледнел. Дзё Хисаиси? Это было все равно что не иметь возможности заполучить Говарда Шора и обратиться к тому, кто идет вторым номером. У Говарда Шора не было второго номера, и у Дзё Хисаиси тоже. Так же как у Клинта Иствуда или Эннио Морриконе. У Джона Уильямса. У Рэнди Ньюмана. Как композиторы они обитали в собственных стратосферах. Левин всегда мечтал попасть в эту лигу. Верил, что вполне достоин этого, и удивлялся, почему это до сих пор не произошло. Может, он гений, но никто этого не понимает. Как не понимали Ван Гога или Прокофьева. А может, и не гений. Этот вопрос столь сильно его беспокоил, что он отказывался над ним размышлять. И вот теперь кто-то хочет, чтобы он написал саундтрек для сказки?

— Как вы знаете из сценария, это миф, легенда. Мы хотим, чтобы вы создали образ древнего леса, существующего вне времени, но окруженного миром, который ему угрожает.

— Я прочел сценарий.

— Да. Вы когда-нибудь видели, как рыба превращается в женщину? — мягко спросил Исода. — Когда были ребенком?

— Нет.

— А я, кажется, когда-то видел. Поэтому и влюбился в эту историю. Почувствовал, что она моя. Я провел в лесах немало времени, и мне представляется, что время действительно начинается там. Быть может, и истории тоже. «Осина тонкая дрожит, // И ветер волны сторожит. // Река от острова бежит…»^[17]

«Японский ребенок, читающий Теннисона?» — удивился про себя Левин.

Как все смешалось в этом мире.

Левин просмотрел разложенные перед ним эскизы. Стройная черноволосая женщина стоит на берегу реки. Женщина ныряет в реку и превращается в рыбу. Белый медведь нежно держит ребенка.

— Изумительные рисунки, — проговорил Левин.

— Спасибо, — ответил Исода.

— Они ваши? — поинтересовался Левин.

Режиссер кивнул.

— Вы ведь знаете, что раньше я никогда не писал музыку для мультфильмов.

Глаза Исоды, темные, как мокрый камень, внимательно воззрились на Левина.

— А я еще не снял ни одного художественного фильма. «Унесенные призраками» — тоже мультфильм. Но не совсем детский. Вам он известен?

— У меня есть дочь, — ответил Левин. — Она была фанаткой студии «Гибли».

— И какие же у нас сроки? — вставил Хэл, взглянув на Левина и ободряюще кивнув.

— Как видите, господин Исода сейчас работает над рисунками, — сказала Яблочная Блузка. Ее маленькие идеальные губы были накрашены розовато-сиреневой помадой. — Господин Исода создаст все ключевые образы для команды мультипликаторов. Он также написал сценарий по книге.

Вторая женщина, в желтой шелковой блузке, кивнула и подхватила:

— Студия «Идзуми» оказывает огромное доверие господину Исоде.

— Я большой поклонник Хаяо Миядзаки, — сказал Исода. — Который, разумеется, сам пишет сценарии, рисует и режиссирует все свои фильмы. На этот раз я взял сюжет из литературы, но, если работа удастся, возможно, мне посчастливится поставить фильм по собственному сценарию.

— Итак, сроки, — напомнила Яблочная Блузка.

— Кажется, это слово означает, что вы располагаете либо временем, либо деньгами. Бюджет небольшой. Поэтому мы хотели бы дать вам время, мистер Левин, — серьезно сказал Исода. — Полагаю, это большая редкость.

Левин кивнул.

Желтая Блузка заметила:

— Студия одновременно осуществляет несколько проектов, и, по правде говоря, «Кава» интересует «Уорнер» меньше всех остальных. Но господин Исода намерен доказать, что они ошибаются.

Яблочная Блузка придвинула к Левину диск.

— Здесь кое-какие из прошлых работ господина Исоды. Музыкальные клипы. Короткометражки. Несколько игр. Это для вас.

— Как бы то ни было, — подал голос мужчина в полосатом костюме, до сих пор молчавший, но теперь заговоривший с неожиданным бронксским акцентом, — сегодня девятое февраля. Мы планируем закончить работу над анимацией к тридцатому апреля и хотели бы получить черновой саундтрек к двадцатому мая. Когда мистер Исода будет удовлетворен, мы обсудим с вами схему работы.