Ирина Волчок - Домработница царя Давида
Аня взяла ключи, вышла на лестничную площадку и, пока не захлопывая дверь, некоторое время вертела ключами в замках, запоминая, какой ключ от какого замка. Дама Маргарита говорила, что вполне достаточно закрывать на один замок, но мало ли… Наконец Аня решила, что уже всё запомнила, захлопнула дверь, закрыла на оба замка и стала вспоминать, какой из них нужно открывать первым, чтобы автоматически не сработала сигнализация. Кажется, нижний… Или верхний? Ну, ничего, даже если она ошибётся, то потом всё равно войдёт и успеет отключить эту сигнализацию до того, как прибежит милиция, ОМОН, ГРУ, ЦРУ… то есть ФСБ — или кто там эту крепость охраняет?..
Дверь она открыла легко, но, конечно, неправильно. На панели внутреннего телефона, висящего на стене рядом с дверью, светилась красная кнопка. Значит, эта бдительная сигнализация уже сигнализирует кому положено о несанкционированном проникновении злоумышленника в седьмую квартиру. В данном случае — злоумышленницы. Сигнализация же не знает, что Аня никакого зла не умышляет, а просто немножко перепутала замки… Так. Теперь её надо отключить в течение минуты. Пока не прибежали ГРУ, ЦРУ и ФСБ.
Ну вот, мы так не договаривались… Она же только сегодня утром положила на телефон бумажку, на которой очень подробно записала, как надо отключать сигнализацию. А сейчас никакой бумажки там не было. Может быть, её сквозняком сдуло? Но в этой квартире не бывает сквозняков. Мистика. Аня не верила ни в какую мистику, поэтому решила, что, скорее всего, просто хотела положить бумажку на телефон, а потом передумала и положила в другое место, не доступное для злоумышленников, которые могут несанкционированно проникнуть… Теперь надо вспомнить, какое место она посчитала недоступным. И она бы, конечно, вспомнила, но отведённая на отключение сигнализации минута уже кончилась. Всё, ГРУ, ЦРУ и ФСБ уже на старте. Или даже в пути… И кто будет держать на работе человека, который на второй же день после приёма своими действиями — вернее, своим бездействием — провоцирует боевую тревогу, взламывание входной двери, тотальный обыск, топтание паркета грязными ботинками и собственный арест? Никто не будет держать. Она бы уж точно не держала. Остаётся одно — явка с повинной и чистосердечное признание. Вадик когда-то серьёзно интересовался чистосердечным признанием. Предполагалось, что он-то умеет чистосердечно признаваться, а она — нет. Ну, что ж теперь… Учиться никогда не поздно.
Аня сняла трубку внутреннего телефона — никакого гудка, трубка молчала. А, нет, не совсем молчала, еще и дышала. Может, телефон и работает…
— Здравствуйте, — на всякий случай сказала она. — Это вас из седьмой квартиры беспокоят…
— Да, я вижу, — настороженно отозвалась трубка. — Какие-то проблемы?
— Я забыла, как отключать сигнализацию, — виновато призналась Аня. — Простите, что беспокою, но я просто не знаю, к кому следует обращаться в подобном случае…
— Мужики, отбой, — с явным облегчением сказала трубка, а потом со скрытым недовольством добавила: — Сейчас к вам поднимутся.
Аня повесила трубку — вернее, попыталась повесить, но рычаг почему-то не нажимался. Не хватало только телефон сломать. Как можно вообще держать на работе человека, который на второй же день ломает телефоны?! И что теперь делать?..
Колокол над дверью качнулся и дзинькнул почему-то с вопросительной интонацией. Аня оставила телефонную трубку висеть на шнуре, торопливо открыла дверь, сказала стоявшему на площадке человеку: «Спасибо, что пришли, проходите, пожалуйста», — и вернулась к телефону. Трубка качалась и все время что-то сердито говорила. Аня схватила её и прижала к уху. Трубка, оказывается, спрашивала:
— Что случилось? Почему не даёте отбой? Что там у вас происходит? К вам идёт наш работник! Вы можете открыть дверь?
— Я уже открыла, — почти с отчаянием сказала Аня. — Я просто трубку повесить не могу! Телефон, кажется, сломался.
— Разрешите, — произнес недовольный голос за её спиной.
Аня оглянулась. Парень смотрел на неё с подозрением и протягивал руку.
— Вам документы показать? — Аня переложила телефонную трубку в левую руку и полезла в карман халата. — Сейчас, сейчас, минуточку, у меня паспорт вот здесь, в конверте…
Вынимать паспорт из конверта с хозяйскими деньгами одной рукой было неудобно, поэтому она сказала: «Подержите, пожалуйста», — сунула трубку пришедшему парню и взялась за конверт обеими руками. Парень сказал в трубку: «Я на месте», — и попытался её повесить, но тоже безуспешно. Удивился, поразглядывал телефон сверху, вытащил из-за рычага сложенную бумажку, повесил трубку — на этот раз успешно — и с недоумением спросил:
— А кто это рычаг заблокировал? Так делать нельзя. Или всё время вызов будет идти, или вообще дозвониться не сможете.
— Ой, вот она! — Аня сунула конверт в карман, выхватила бумажку из руки парня и стала торопливо разворачивать её, виновато приговаривая: — Я же помню, что на телефон её положила! Пошарила — а её там нет! Вам хорошо, вы большой, вы сверху всё видите… Это шпаргалка… То есть записка. А то я наизусть не помню, как надо отключать. Вот и записала всё подробно…
— Новенькая, что ли? — спросил парень, наблюдая, как Аня торопливо нажимает кнопки, всё время заглядывая в свою шпаргалку. — Давно служишь? Что-то я тебя раньше не видел. Тебя как зовут?
— Анна Сергеевна Бойко…
Она закончила набирать код, с удовлетворением вздохнула, заметив, что красный огонек погас, и обернулась к парню. Кажется, парень с трудом сдерживал смех. Что же это они здесь все такие смешливые?
— Ну, Анна Сергеевна, ты вообще! — с изумлением сказал парень и расплылся в улыбке от уха до уха. — Кто же такие вещи записывает? Такие вещи в голове держать надо, а не на самом виду. Вот, не дай бог, вломится жульё, сигнализация сработает, а для них твоя записочка приготовлена: а пожалуйста, граждане домушники, отключайте сигнализацию, грабьте спокойно, никто не помешает… Вот как всё может быть, Анна Сергеевна!
— Да ничего такого быть не может, — обиделась Аня. — Что ж вы думаете — я совсем глупая? Записка для меня, а не для жулья. Никакое жульё тут ничего не поймет. Вот посмотрите! Вы что-нибудь понимаете?
Она сунула записку парню под нос, тот с интересом заглянул в неё, минутку поизучал и признался:
— Я ничего не понял… Ну, так ведь я и не жулик. А профессиональные домушники, наверное, и не такие шифры знают.
— Не такие — знают, — согласилась Аня. — А такой — не знают. Потому что это вообще не шифр. Это цепь свободных ассоциаций. Все эти имена сами по себе никому ни о чём не говорят, а у меня каждое из них ассоциируется с определенной цифрой. Понимаете?
