Юрий Красуля - Золотой Рыбк
тонкого мира, ничего особо для себя ценного Петр не увидел. Так, мелочи.
Становиться лидером какой либо группы он не планировал. Посмотреть, кто из
окружающих опутан грибами, любопытно. Но как с этого поиметь выгоду, пока не
понятно.
Что ж, будем ждать новых знаков. Надеюсь, Иштар в каком-нибудь симпатичном
тельце, приоткроет ему следующую дверь. А может, как Герману, какая-нибудь
графиня, передаст эстафетой от собрата Сен-Жермена еще некую важную тайну.
Отчего-то настроение чуть приподнялось. Была смесь переживаний от того, что
все-таки открылись интересные направления в жизни, и разочарования, что тайн
и сокровищ пока на горизонте нет.
Петр немного встрепенулся и направился в бар к жене и новым знакомым.
Следующий день был последний в аренде машины. За предыдущие три дня
объездили практически все самое интересное. Ну, не все. Главные места, куда
возят туристов, облазили. Навпечатлялись. Нужно было еще подзарядиться
впечатлениями. Решили посетить местные религиозные святыни. Светлое дело
никому не помешает. Да и греческие православные Петру были очень интересны.
Полистали путеводитель. Определили несколько целей для поездки. Было еще
два варианта – к чудотворным, по утверждению местных, иконам богоматери.
Решили обязательно добраться к одной из дальних мест. Во-первых, туда не
ездят толпами туристы. Значит, можно будет без толкотни и рассказов
экскурсоводов прикоснуться к светлому образу.
Да и та, которая на восточном побережье – дарующая материнство. Слава Богу,
детки уже были. Хорошо бы посетить, но отталкивала сама мысль о толпах
экскурсий. Так что решили отложить на другой раз.
Значит, сегодня - к светлому образу, который оберегает семью и общину.
Решили довериться советам путеводителя и направились со стороны восточного
побережья. Вроде с другой стороны въезд – сплошной серпантин по грунтовой
дороге.
Наконец-то добрались до указателя к тому самому монастырю. Едем, не спешим.
Но Петр начинает немного волноваться. Дорога узкая, как раз под ширину колес
его малолитражки. Со стороны горы ров в полметра для осыпающихся камней,
чтобы не попадали на дорогу. С другой стороны достаточно крутой склон высотой
несколько сот метров. Зато асфальт. Ровный. Но! Проехав несколько километров,
Петр стал осознавать, что в случае встречной машины, разъехаться невозможно.
Негде. Легкий холодок в животе попытался родить большое беспокойство. Но
душа в тот день относилась ко всему спокойно, вот и эмоции не забурлили. Ужас-
то накатывал позже, когда эту ситуацию вспоминал.
Жена радостно сообщила, что вдали показались строения, скорее всего того
монастыря. Но смотреть вдаль запретила – должен быть внимательным и не
отрывать глаз от дороги. Чувствовался ее некоторый страх.
Добрались. Когда вышел из машины на площадке, Петр, попытавшись вздохнуть
посвободнее, ощутил, что все его тело реально только сейчас позволило заявить
о себе, что оно должно нормально дышать и шевелиться. До этого почти полчаса
ни один орган перепугано не заявлял о себе, чтобы не помешать нормальному
проезду.
Чуть поодаль возле двух машинок стояли по виду туристы и что-то обсуждали по
развернутой карте. Петр подождал окончания разговора поодаль, а когда те
сложили карту, подошел к паре помоложе.
Первым делом поинтересовался, по какой дороге они сюда добрались. Те говорят,
с западного побережья. И что, серпантин по грунтовой дороге не тяжел.
Напротив, говорят, отличная дорога.
Ура, значит не нужно возвращаться обратно по той узкой, - обрадовался Петр.
После этого высокий парень, видимо муж из той семейной пары, сказал: давайте
уж говорить по-русски.
Слава Богу, соотечественники. Общаться будет полегче. Да и приятный осадок от
новости про дорогу для возврата, вообще расположил к этим людям.
Зашли в храм. Старенько, но чистенько. Жена с дочкой сразу взяли пару свечек –
благо, у греков в церквях это не бизнес, как у наших. Сколько хочешь - бери,
сколько посчитаешь нужным, бросишь в мисочку. Петр был все-таки порядочным,
почти всю мелочь из кармана выгрузил на храм. После всего с чистой душой
пошел рассматривать и фотографировать обстановку.
Не было никого, кроме них и той семейной пары. Что-то тонкое все же
пронизывало душу. Кроме общего уважения ко всему увиденному добавилось еще
нечто светлое и приятное. Может так попускало от стресса на узкой дороге вкупе
с намоленным местом.
Икона, та, знаменитая Богородица, была в драгоценном окладе, лишь лица руки
были не закрыты драгметаллом. Роспись почернела, все-таки много веков
прослужила, но черты лица все-таки рассмотреть можно было.
Пока жена молилась возле светлого образа, Петр фотографировал с разных
ракурсов и весь иконостас, и, самое главное, чудотворную икону. Любопытно, но
уже дома рассматривая снимки, все получилось, кроме того старого образа.
Засветило то сияние фотки. Или с бликами не угадал.
Вот подошла женщина с приятной улыбкой, у которой в плетеной тарелке лежали
какие-то печенюжки. Просто угощала. Никаких жестов в сторону магазинчика с
сувенирами при монастыре. Но женщины все равно пошли туда, дабы прикупить
чего-нибудь, что подзарядилось тонким полем от святых образов.
Вот в эти пять-десять минут женского паломнического шоппинга, Петр и
перекинулся пару слов с новым знакомым.
- Люблю я посещать подобные места, - начал разговор тот. – Конкретно в этом
месте реально ощущаю сияние от нарисованного образа светлого человека. Во
многих местах, знаменитых и посещаемых, мало подобного света. Сила
чувствуется, внутреннее ощущение прикосновения с возвышенным есть. Но свет
– мало где. В Гефсиманском саду в Иерусалиме, возле стены плача – также поток
света. А во многих церквях – другое, тоже хорошее, но не такое.
- Вы истово верующий, паломничаете, - вежливо уточнил Петр.
- Да не особо.
- Значит это все типа хобби, для развлечения.
- Наверное, но, надеюсь, не только увлечение, - отвечает новый знакомый.- у
меня есть простой, конкретный смысл в таком деле.
Вот у большинства из нас нет королевской крови, реальных денег в семье и,
соответственно, власти. Живем простой жизнью - выживаем, боремся за кусок
хлеба и пытаемся получить какое-нибудь удовольствие. А мне все было
любопытно, как же там, наверху. У них-то и еда и развлечения получше. Но.
Вспоминая высказывания товарища по студенческим алкогольным возлияниям,
после очередного моего тупого юношеского протеста против чего-то, тот заметил,
что протесты у меня как и у всех, а подход к теме жизни верхов и низов, нужно
подкорректировать. Мерки у меня как у таких же. А в чем отличия жизни по
сравнению с верхами, не ведомо. Неужто вся наша участь только выживать и
гнаться за удовольствием. Должно же быть еще что то, что дает и смысл в жизни
и силу бессмертную. И оно где то рядом. Вот и ищу, за что мой дух может
зацепиться.
- Под верхами, я понимаю, вы подразумеваете не только королей и президентов?
- уточнил Петр.
- Да, всех тех, у которых жизнь уже не по таким законам, как у нас.
В это время вышли из монастырской лавки мои дамы вместе со спутницей нового
знакомого. Накупили там и себе и друзьям на подарки энное число иконок, копий
той чудотворной. Петр предложил им, дамам-то есть, поприкладывать иконки к
самому образу, прочитать молитву, дабы заряд на сувенирах остался и приносил
нам пользу подольше.
Эта идея понравилась всем. С загоревшимися глазами, они направились в храм, а
Петр продолжал любопытствовать у молодого человека про его тип духовных
поисков.
- Почему Вас интересует именно свет от религиозных предметов? - спросил Петр.
- есть же много всякого, сила, благость, чистота, спокойствие и много всякого
остального.
- Все всего лишь из соображений безопасности, - отвечает тот. - вот я ищу свой
путь, место самореализации. Для этого мое естество должно давать какие-то
сигналы, но мне нужно балансировать между простым полуживотным
существованием, о котором как о единственном пути, убеждал массы старина
Фрейд, и, с другой стороны, должны быть какие-то тонкие силы. Все-таки, в нас
заложена какая-то божественная частичка, которую стоит и пробудить.
Я определил пару вариантов наших прямых контактов с тонкими силами. Первый,
языческий. Тот, который нам пришел еще из золотого века. Там есть силы,
магические возможности. Но есть небольшой недостаточек. Духи, с которыми там
