Леонид Головня - Вкус «лимона»
Он взял из пачки листок с расценками.
Парень, скрывая любопытство, спросил как можно безразличнее:
– Где вы их покупаете?
– Со складов Пентагона. В армии каждые два года обновление техники, они ее частным складским фирмочкам по дешевке сбагривают, а те – потребителю.
– Где эти фирмочки? В Вашингтоне? – хитрил сын хозяина.
– Нет, при военной базе. Я в секрете держу, раз в них такая потребность.
Приемщик извинился: «Подождите одну минутку» и со словом «Папа!» скрылся за внутренней дверью. Через пару минут он вернулся к прилавку.
– Нельзя ли у вас приобрести партию, у нас есть покупатель в городе.
– Много?
– Почем? – не ответив, спросил сын.
– До ста штук по пятьдесят долларов за чип. Партию в пятьсот – по сорок пять. Тысяча штук – по сорок.
– Давайте партию по сорок! – горячился парень. – Даем сорок штук наличными!
Вышел хозяин.
Коля потянул время, вроде как прикидывая что-то в уме, и согласился, спросив:
– Когда?
– Через два дня, – ответил хозяин.
– Одна просьба, – сказал Коля. – Не трепаться! А то можем потерять источник. Храните тайну вклада!
Семья понимающе кивнула. Коробку оформили, отложили на отправку в Москву.
В номере мотеля кипела работа. На столике – две стопки коробок. Одни – из-под конфет, другие – из-под канцелярских скрепок. Гиви ссыпал скрепки в мусорную корзину и писал на коробке адрес.
– Ты куда отправляешь? – спросил он Колю.
– Куда в голову взбредет. Может, такого дома и нет совсем.
– Я эту – прямо в министерство торговли. Мой «Арам» – у них тут представитель. Пусть поломают голову, зачем он шлет им чипы, – ухмыльнулся Гиви собственной выдумке.
Коля засыпал чипы в конфетную коробку.
– Если кто и вправду изобретет такие, миллионером в момент станет.
– Изобрели уже. Я читал, в Японии испытания идут, – ответил компаньон.
Утром, взвешивая Гивину коробочку, хозяин почтового сервиса заметил «невзначай»:
– Нашли мы твой товар.
– Не может быть! Уверены?
– Своими глазами видел. Возьмешь?
– Как цените?
– Можем отдать по шестьдесят за штуку.
– Сколько штук?
– Тысяча.
– Не-ет, – запротестовал Гиви, – возьму только по пятьдесят пять. Это – пятьдесят пять тысяч, дорогой.
– Так ты девяносто тысяч получишь, сказал! – напомнил хозяин.
– В Грузии – компаньон. Я, видит Бог, пятнашку буду иметь.
Сумма в «пятнашку» хозяина урезонила.
– Аванс оставляй, я рисковать не буду! – заявил хозяин.
Гиви вытащил пачку денег, посчитал.
– Тут пятьсот. Больше с собой нет. Неожиданное предложение! Товар завтра будет? – спросил с недоверием.
– Послезавтра.
– О’кей.
Назавтра прибыл Коля. Вошел торопливым шагом, обошел волосатого работягу, который таскал посылки в фургон, и сразу – к стенду с коробками.
– Проезжал мимо, заскочил, себе партию взял, вам надо? – спросил, забирая из пачки большую картонную коробку и выкладывая два доллара.
– Возьмем, – ответил хозяйский сын.
– Сорок штук готовьте сегодня. Аванс сейчас, три тысячи.
Сын поднялся со стула, пошел к внутренней двери, приоткрыв дверь, сказал:
– Пап, аванс просит три штуки.
За внутренней дверью воцарилась тишина, послышался хлопок железа – замкнули дверь сейфа. Появился хозяин, положил на стойку толстую пачку мятых купюр.
– Сегодня чтоб принес! – Хозяин перешел на «ты», сморщившись от жадности.
– Без проблем! Мне деньги больше, чем вам, нужны. – Коля протянул визитку, сгреб деньги в кейс, не считая.
Полдюжины конфетных коробок полетели в Москву и в Тбилиси по неожиданным адресатам.
«Фольксваген» катил по шоссе на север. Коля дремал. Гиви раздраженно провел рукой по волосам, содрал резинку с узла.
– Не растут больше! Торчат и мешают. Надо резать! – выкрикнул решительно. – Пойдем вместе, покажу тебе кое-что. Развлечемся денек.
Коля не разделил неожиданного возбуждения партнера. Открыл тяжелые веки и безразлично посмотрел в окно. Среди безлистных деревьев парка пролетали мимо белые от цветов кроны яблонь. Весна напоминала о времени, бегущем вперед.
Ранним утром они вышли из нью-йоркской подземки. В костюмах и при галстуках компаньоны выглядели бы солидными бизнесменами, если бы старший и волосатый не бежал быстрыми шагами впереди, а высокий блондин не догонял его.
На углу переулка стоял застекленный с фасада трехэтажный дом с рестораном и кулинарией. Вывески на верхних этажах приглашали к юристам. Компаньоны обошли дом и двинулись по переулку вдоль глухой стены, исписанной граффити. Коля еле поспевал за товарищем. По заднему углу дома, за въездом в гараж, стекала на тротуар вода.
– Имеешь такой домино, можно ничего не делать. Мечта! – выкрикнул Гиви и чуть не упал, поскользнувшись на рваном пакете в луже. – Без приключений – никак! Хорош бы я был в салоне! – остановился он, отрясая брюки и оглядываясь.
– Ты что так разбежался?! Куда спешим?
– Сейчас кое-кого увидишь, сам разбежишься. Нужно прийти рано, пока народ не набился. Правда, дедушка?! – повернулся Гиви к подъезду соседнего дома.
У подъезда грелся на солнышке инвалид в коляске. На пиджаке светились планки советских наград и два ордена. Рядом, на старом креслице, дремала старушка. Старичок кивнул и заулыбался.
– Хороший знак, – сказал Гиви. – Человек нам на улице улыбается.
«Салон красоты» располагался между книжным магазином и «Радиотоварами». Небольшая парикмахерская устроилась на втором этаже за большим окном. По случаю раннего часа персонал скучал без клиентов. В «отдел для джентльменов» хозяйка, видимо латиноамериканка, набрала штат из землячек на любой вкус, как с конкурса фотомоделей. Три «журнальные» головки повернулись к вошедшим одновременно.
– О-о-о! – заголосили они хором. – Гиви!
Гиви чувствовал себя здесь своим и по-детски этим гордился.
– Не растут, проклятые! – взлохматил он волосы и оглядел мастеров.
– Будем витаминами увлажнять? – спросила высокая в очках.
– Нет, Мириам. Будем резать! Надоело.
– Ответственное мероприятие! – воскликнула она. – Чья у нас очередь?
– Моя.
Из-за ширмы вышла молоденькая шатенка в белой кофточке, красной бейсболке и длинной, по щиколотку, юбке. Она взглянула на Колю, который оказался в проходе, большими карими глазами. Коля опешил, засуетился душой и заволновался. Узнал «рыжую» девушку из «его приключения» в доме реставратора Влада. Она задержала на Коле изумленный взгляд.
– Вас будем резать? – спросила насмешливо.
– Меня рано. Его режьте, – кивнул на Гиви.
Шатенка расхохоталась, да так заразительно, что Коля рассмеялся тоже, сам не зная чему. Карие глаза сверкнули под красной бейсболкой и исчезли. Шатенка направилась к креслу.
– Пополнение команды! – воскликнул Гиви, усаживаясь. Перехватив Колин взгляд, спросил: – Как вас зовут, бонита?
Она покрыла пиджак Гиви обширной салфеткой и затянула сзади узлом:
– Лори.
Руку вроде как для знакомства она протянула стоящему без дела Коле. Тот ухватил маленькую кисть и вздрогнул. Ручка была холодная, как ледышка. Гивину голову она наклонила в раковину, облила из флакона и принялась взбивать обильную пену.
После стрижки Гиви выглядел дипломатом. Он прошелся по залу, осматривая себя в зеркала.
– Шеварднадзе! – воскликнул Коля. – Что подать, господин Президент?
Гиви поцеловал Лори руку.
– Бонита! Вечером, по традиции, всех приглашаю в ресторан! – объявил он, загадочно улыбаясь. – Будем отмечать праздник!
– Какой? Какой? – послышались голоса.
– Узнаете.
– Персональный интерес имеешь? К кому? – спросил Коля на улице.
– Вокруг Мириам долго ходил. Замужем. В ресторан не идет один на один.
– Какой ты праздник объявил?
– Не знаю, какой! Какая разница! У тебя день рождения! – выдумал на ходу Гиви. – Тебе что, плохо с таким выводком погулять?! Посмотришь, какие они танцы устроят. Мы работали, отдохнем, погуляем от сердца.
Для куражу и под настроение он шел на невинный обман. Объявлял день рождения, когда хотел.
– Узнал меня? – спросила Лори в холле ресторана.
– С трудом, – соврал Коля. – Ты была рыжая, теперь потемнела.
– Рыжая, темная, зеленая – хобби у меня прически изобретать и на себе пробовать! – Настроение у девушки было приподнятое.
– Ресторан с грузинским акцентом, – сказал Гиви, когда официант принес большой поднос блюд. – Выбирал то, что вы в жизни не пробовали.
– Господин Президент, за вами тост, – сказал Коля.
Гиви наклонился к Лори и прошептал что-то на ухо. На ее лице появилось замешательство.
– Лори! И Коля! «Хэппи бёрздэй ту ю!» – запел он.
В зале захлопали. Музыканты взыгрались тушем.
– «Хэппи бёрздэй ту ю!» – поддержали с других столов.
Повар вынес торт с горящими свечами. Под гул и крики «именинники» пошли тушить на них огонь. Гиви достал из сумки два предмета, завернутые в яркие бумажки и украшенные красными бантиками.
