Юля Лемеш - Убить эмо
– Ну, примерно так. Но дело не в утилитарной полезности животного. У нас намечается фотосессия.
– Плейбоевская? – не на шутку обрадовалась я.
– Тьфу на тебя, – довольным голосом ругается Вайпер. – Будет видео и фото. Мы едем наблюдать, как этот мясник станет забивать кролей. Топором. Зацени!
Установив отпавшую челюсть на место, я сделала два глубоких вдоха, чтоб ответить, что я об этом думаю.
– Не ори. Я тебе сейчас все популярно объясню. При тебе хоть раз кого-то убивали?
– Ты – полный дебил. Ты…
– Так вот. Кроли ни при чем. Снимать будут вас. Типа, как вы на это будете реагировать. Обещаю незабываемые воспоминания на всю оставшуюся…
Его следовало послать куда подальше. Но я неожиданно для самой себя согласилась. Быть может, потому, что чувствовала себя потерянной из-за Кирилла. Точнее, из-за моего непонимания себя. Скорее всего так. Но, быть может, мне просто хотелось проверить, что я буду чувствовать. Этот сволочной Вайпер умеет сыграть на твоих слабостях.
В электричку набилась тьма обезумевших дачников. Которые, несмотря на раннюю весну, стремились проверить, не спер ли кто прогорелую сковороду с их садового участка.
Нас было тоже много, гораздо больше, чем я могла ожидать. Особо выделялись три эмочки, которые по такому случаю вырядились как на парад сексуальных меньшинств. Они умудрились занять сидячие места, шустро растолкав упертых бабулек и нескольких пердунков с кошмарно скрипящими тележками.
С отвязными хамовитыми малолетками никто из наших не захотел садиться, поэтому нам пришлось стоять до нужной станции. Прикольно было наблюдать, как негодовали старухи, осуждая подлых тварю-шек, удобно развалившихся на скамейке. Тварюшки, оснащенные неимоверным количеством значков, активно веселились, хотя наше поведение их здорово обозлило.
После затасканной фразы «Ну и молодежь пошла!» эмочки резво оживились и принялись демонстративно целовать друг дружку. Странное дело, мне показалось такое поведение изрядно вульгарным.
Хотя я сама недавно хоть и не лизалась с подружками, но точно обожала значки.
Старухи негодовали, но не сдвигались с насиженного места.
Мы тем временем выясняли, кто куда наметился поступать после школы. А те, кто уже учился в институтах, делились тонкостями сдачи каких-то замудреных зачетов.
– А у меня в детстве уже была неприятная история, связанная с кроликом, – прокричал мне в ухо тщедушный юноша с таким количеством железа на лице, что в пору сдавать в утиль.
Громкий стук колес принуждал его к повышению голоса, отчего он вопил одиночными фразами как оглашенный.
Я соорудила заинтересованное лицо, призывая немедленно начать повествование.
– Мне родители кролика подарили. Когда мы на даче отдыхали. А потом надо уезжать. А кролик вырос. А я говорю – не надо убивать. Я его есть не стану. Ни за что! Они сказали, что отдадут кролика соседке. А в первый день дома пригласили гостей. И там подавали мясо тушеное. Мне сказали, что это утка. А я до того утку не ел. А когда поели, дядя спрашивает: «Вкусно?» А потом засмеялся и сказал, кого я только что съел.
– Соболезную.
– Спасибо! У тебя парень есть?
И этот туда же. Сволочизм. Хотя он прав. Если есть повод познакомиться – то шанс упускать не следует. Приятный мальчик, но не в моем вкусе.
Я уставилась в окно над головами пассажиров и принялась думать о Кирилле. Интересно, а он обиделся, что я куда-то уехала и его с собой не позвала?
* * *Оглядывая ряды сподвижников, Вайпер возбужденно потирал руки. Он выглядел полным ботаном в смутно знакомых очках.
– Вайпер, а откуда у тебя такие крутые окуляры? – проникновенно спросила я.
– Зацени. У знакомых выторговал. Класс. Таких сейчас не найти.
– У меня точно такие же, – весело отрапортовал дедок по соседству.
И точно. Тут полвагона в подобном антиквариате мчится навстречу полям и просторам.
– Брекеты еще не прицепил? – хихикнула Катька, которой было интересно все на свете по причине взаимной влюбленности. Ее приятель оказался вовсе не эмо. Обычный студент Политеха. Который, без преувеличения, просто светился от радости общения с таким неземным существом, как наша Катька.
Вайпер жуть какой остроумный, но если шутят над ним, то его чувство юмора всегда давит на тормоза.
– Барахлишко а-ля семидесятые? – не отставала Катька.
– Когда ты ныла и вешалась, с тобой было намного приятнее, – огрызнулся Вайпер.
– А вот это уже удар ниже пояса, – спокойно урезонил Вайпера Катькин кавалер, обнимая ее нежно за плечи.
Теперь я за Катьку спокойна. С таким парнем она не пропадет. Чувствуется, что у них все серьезно. А когда и я буду так счастлива? Кирилл явно не из породы чувствительных натур, которые способны на любовь. Впрочем, спасибо хоть на секс он меня не напрягает, как тот урод. Кстати, об уродах. Вряд ли я ошибаюсь – на Вайпере очки моей покойной прабабки.
Кролики деловито шевелили носами в своих клетках. Они были не белые и пушистые. Они были унавоженные, и от них пахло. Вероятно, зверовод выращивал их на продажу в виде пищи, поэтому не слишком озадачивался качеством шкурок. Мы молча осмотрели вереницы клеток и расселись на импровизированные лавки. Которые наскоро соорудили из чурок и досок.
Вайпер прицелился видеокамерой, а некто неопределенного пола, но, как потом выяснилось, – девочка, забегала вокруг нас с фотоаппаратом. С таким громадным объективом, что он смахивал на оборонительное оружие массового поражения. Фотограф, несмотря на несерьезный вид, оказалась профи, потому что снимки в итоге получилась качественные.
На арене появился нетрезвый ликвидатор кроликов. Которого невозможно было вообразить проживающим в городе. Он цветисто просветил нас в отношении предстоящей процедуры.
– Ничего душераздирающего, бля. Тюк по темечку, бля, и все дела, на х…,– заверил он нас, насмехаясь над Катькой, которая уже собиралась грохнуться в обморок.
– А почему вы их по весне забиваете? Они к осени жирнее будут, бля? – голосом специалиста по кроликам спросила одна из дерзких малолеток.
– Не твоего ума дело. Ну у тебя и причесон! Прищепку дать? А то ведь ни хрена не увидишь, бля.
Крепко схваченный за огромные уши, кролик пытался драться задними ногами.
– Не балуй, падла, – радостно приговаривал мужик, прицеливаясь.
Первого кролика он прикончил за раз. Даже колоду не запачкал. А вот со вторым получилось не очень. Второй кролик бешено вырывался, изгибаясь во все стороны. А после первого удара запричитал громким детским голосом. Как будто мы сообща пытали младенца. Дядька разозлился испорченным впечатлением и долбанул зверьку по черепу во второй раз. Но неточно.
Недобитый кролик непрерывно истошно голосил, девчонки не менее истошно орали. Кто-то уже активно блевал.
– Бля буду, урою, падла буду, – твердо заявил обескураженный дядька и врезал со всей дури по ушастой изувеченной голове.
Кролик вякнул. Забился, а потом ненадолго затих. И через секунду все повторилось сначала.
Те, кто еще мог передвигаться, накинулись на изувера и обратили его в бегство. Он заперся в доме, откуда сначала слышался грохот падающих ведер, а потом нам посоветовали сматывать удочки. Иначе он начнет нас отстреливать из ружья.
– Сука драная, – плакала над окровавленной колодой Катька, стараясь не смотреть на размозженную в кашу голову.
Зверек уже не кричал, но задние ноги еще дергались, словно убегая в спасительные луга. Катькин парень снял с веревки грязное полотенце и прикрыл обоих кроликов.
– Давайте ему дом спалим, – предложили активные эмочки.
В гневе они смахивали на осатаневших косматых ангелочков в нашивках и значках.
– Ребята! Прекратите! Такими мерами мы ничего не добьемся! Он не специально. Просто он промахнулся, – разорялся Вайпер, не переставая снимать все на видео.
– Давайте их выпустим на свободу! – агитировала зеленая лицом Катька.
– И их тут же погрызут собаки, – возразила я.
Пока мы пытались мирно решить проблему спасения кроликов, шустрые эмочки не растерялись, ловко подперли входную дверь скамейкой и рванули в сарай за подручным материалом.
А потом они вереницей отправились в деревянное строение, которое своим видом не оставляло сомнений в своем назначении.
Дядька все-таки тронулся умом. Из-за дырявой тюлевой занавески то поминутно показывалась его угрожающая морда лица, то из форточки вылетала однообразная брань. Потом он сообразил, что рожами и матюгами ничего не добьется, и тогда действительно выстрелил в дверь, которая осталась невредимой с нашей стороны.
А потом притих. Он не мог видеть, чем мы занимаемся. А мы, организовав цепочку, морщась и повизгивая, передавали друг другу начерпанное в ведра содержимое сортира. Как оно воняло! Надеюсь, что мне не доведется еще раз встретиться с этим запахом.
