Александр Смоленский - Восстание вассала
Неужели это тот Макс, которого он столько лет знал?! Неужели тот, с кем даже всерьез обсуждали тему объединения своих компаний? На какое-то мгновение это воспоминание вновь, как и тогда, шесть лет назад, возбудило его. Денис даже вскочил с циновки, но, поскольку передвигаться в комнате было абсолютно бесперспективно – два метра от одной стены до другой, – опустился на нее вновь.
Почему же все-таки тогда не получилось объединение? Казалось бы, старые приятели, оба уже далеко не бедные, делить, собственно, нечего. И вдруг сорвалось…
Зато потом как все круто закрутилось? И все против него. Против, против! Может, он сам в чем-то прокололся? Тут и обиды президента. Тут и Макс куда-то сразу испарился. Зато из засады вылезла прокуратура, налоговики.
Где-то совсем, совсем близко собака зарыта.
Денис не услышал, как вернулась Лу, как прошмыгнула на кухоньку, словно мышка. Жалко. Не вовремя. Так и не докопался до истины. Надо поставить зарубку, а затем вернуться к этой теме.
– Гайде! – крикнул он китаянке. – Забыл спросить. Сколько надо денег, чтобы откупить тебя у твоего хозяина?
– Как ты меня назвал? – Высунувшись из кухни, Лу удивленно вскинула брови.
– Как-как? Обычно. Лу, моя милая.
– Нет, ты меня назвал как-то странно. Что-то вроде Наяды.
– Неужели? – Денис даже привстал с циновки. – Странно. Совсем больной стал на голову. Как ты сказала? Наяда? Странно.
Вдруг его словно осенило.
– Может, Гайде?
– Может, милый. А кто такая Гайде?
Денис потянул девушку за руку вниз, к себе на колени, и обнял, вложив в это нехитрое действо всю нежность, на которую был способен в эти минуты.
Он коротко рассказал, как еще в зоне перечитал роман Дюма «Граф Монте-Кристо», и сейчас, видно, судьба Гайде напомнила ему судьбу Лу.
Данист на какое-то время задумался, а потом спросил:
– Сколько запросит за тебя хозяин притона?
– Точно не знаю. – Лу пожала плечами. – Не думаю, что я буду стоить дорого. Сейчас в Шанхае много предложений на увеселения подобного рода. Думаю, откупиться я смогла бы тысячи за три долларов. Только где их взять?
– Я тебе дам, – решительно ответил Денис, – и не спорь со мной. У меня осталось как раз три тысячи с небольшим хвостиком…
– Ты с ума сошел?! А что будешь делать ты?
– Я переселюсь к тебе. Будем жить вместе. Как-нибудь выкрутимся. Семь бед – один ответ! Ты мне нравишься, Лу-Гайде, и я хочу тебе помочь. И себе тоже. Я уверен, что Бог не случайно свел нас.
Впервые за последнее время Дениса охватило оптимистическое настроение. Скорее всего, это было обусловлено тем, что теперь он уже не один. И к тому же Лу действительно ему нравилась. Эта женщина не потеряла самое главное – чистоту души, доброту, достоинство.
Спустя несколько дней Лу выкупила свой паспорт у хозяина портового притона. Окрыленная перспективами новой жизни рядом с любимым человеком, она бралась за любую подвернувшуюся работу – и в прачечной, и в больнице, и посудомойкой в ресторане, пока, наконец, не устроилась уборщицей в фешенебельном шанхайском отеле «Шератон».
Другое дело, что денег на дорогу до Эйлата по-прежнему не было. Но в один прекрасный день Лу вернулась с работы в необычайном возбуждении.
– Денис! – крикнула она с порога. – Я нашла человека, который обещал помочь нам.
– Говори толком, Лу, по существу, – настороженно попросил Денис. Заноза, что его нежданно-негаданно могут вычислить, по-прежнему сидела глубоко.
– Ты представляешь, сегодня, когда я убирала люкс, появился хозяин номера – хорошо одетый китаец, который узнал во мне дочь своего друга, то есть моего отца. Ты можешь себе вообразить, что было с нами?! Мы оба рыдали, наверное, целый час. И он согласился нам помочь!
– Лу-Гайде, прошу тебя, соберись. Ты опять перескакиваешь с пятого на десятое… – Денис, как мог, попытался остудить эмоциональный порыв своей возлюбленной.
– Хорошо, хорошо. Дай мне воды. Я немного успокоюсь и постараюсь, как ты говоришь, рассказать всё по порядку.
С этими словами Лу обессиленно опустилась на пол.
– Понимаешь, когда я рассказала другу отца, в чем нам нужна помощь, то он сразу предложил мне деньги на дорогу и на первое время. Пока не обживемся в Эйлате.
– Что ты сказала ему обо мне? Называла фамилию, говорила, кто я?
– Что ты?.. Что ты?.. Разве я не понимаю? И потом, этого человека вовсе не интересовало, кто ты. Его интересовала только я, – с гордостью заявила Лу. – Так что не переживай.
Теперь главное. Этот человек сообщил, что ровно через неделю из Шанхая отправляется какое-то судно, которое вроде должно зайти в иорданский порт Акаба на Красном море. Твой Эйлат совсем рядом.
– Ты шутишь, Лу, это слишком здорово, чтобы походить на правду. Этого не может быть!
Денис не верил своим ушам.
– Все может быть, милый, если не теряешь надежды и по-настоящему любишь, – улыбнулась Лу, крепко прижавшись к мужчине всем телом. – У людей много разных молитв к разным богам, но мольба всего одна – о счастье! И моя мольба, кажется, услышана!
9
Плавание на панамском торговом судне с весьма символическим названием «Фриленд» до берегов Красного моря заняло чуть больше трех недель. Конечно, это был не круизный лайнер, на которых в прошлом Данист оказывался не раз и не два, но выбора, как говорится, не было. Оказывается, и среди контейнеров, тюков с текстильными изделиями, сшитыми в Китае, мешков с чаем и ящиков с непонятным содержанием тоже можно быть счастливым.
В иорданском порту Акаба портовый кран выгрузил «зайцев» вместе с тюками в помещение портового склада. Оттуда, дождавшись ночи, они благополучно выбрались за пределы порта. Теперь дело оставалось за малым – найти проводника, который согласился бы переправить их по пустыне в израильский Эйлат. Искать такого человека любовники отправились на городской базар, который кишмя кишел бедуинами, приходившими сюда на верблюдах из пустыни. Узнать их можно было по длинной рубахе-джалабее, как правило серого цвета, и платку-куфие, схваченному на голове двумя черными обручами.
Поиски проводника оказались далеко не самыми простыми, чего Денис никак не ожидал. Никто не хотел даже слушать о переходе границы с двумя «туристами». До денег разговор даже не доходил.
– Даже странно как-то, – в растерянности поделился Денис с Лу своими сомнениями. – Я был уверен, что у бедуинов своеобразный кодекс чести и законов гостеприимства. Любой обратившийся за помощью должен получить защиту и ночлег, по крайней мере, на три дня. И каждого обязательно напоят своим традиционным кофе. А эти…
– Может, они просто плохо понимают твой английский?.. – предположила Лу.
– Вроде нет. Скорее всего, просто изменились времена. Плоды цивилизации отрицательно сказались и на детях пустыни, – с досадой махнув рукой, ответил Денис.
Ближе к вечеру потерявшим всякую надежду на успех «туристам» в какой-то местной кофейне повстречался особенный бедуин. Он был в белоснежной джалабее, а лицо украшала такая же белоснежная окладистая борода.
– Салим, – представился он, когда к нему подошли необычные для этого места мужчина и женщина. – Какой караван привел вас сюда?
– Мы не караваном, мы морем, – объяснил Данист. – Нам, наоборот, нужен караван.
– У меня есть караван, – с нескрываемой гордостью сказал Салим и со значением добавил: – Восемь верблюдов. Только зачем вам караван? Если хотите добраться до Петры, то хватит и одного верблюда. А можно и на машине. Скоро в этой стране верблюды станут никому не нужны. Их будут лишь показывать таким, как вы.
Со степенным молчанием выслушав просьбу, старик согласился «всего» за тысячу долларов провести их по обходной дороге, ведущей к Эйлату. Но узнав, что оба нелегалы, крепко задумался.
Пристально глядя на непонятных, явно не из простых, молодых людей, он пытался проникнуть в их суть, а еще лучше понять, какая неведомая сила толкнула их на такое рискованное мероприятие.
– Нет, даже за пять тысяч я не возьмусь. Не хочу рисковать, – наконец объяснил он. – У вас даже нет виз в Израиль.
– Как это, нет?! – неожиданно воскликнула Лу.
Как бывает при замедленной киносъемке, Денис медленно, всем телом повернулся к спутнице. Мол, что она хочет этим сказать?
– Когда я выкупила паспорт и узнала о твоих планах, дорогой, то друг отца оформил мне турпоездку сначала в Иорданию, а затем в Израиль.
Не ожидая такого поворота событий, Денис даже не нашел в себе сил возмутиться.
Понимая, что между молодыми людьми разгорается непонятный ему конфликт, бедуин скромно маленькими глотками попивал кофе.
– Зачем же ты тогда мучилась?! Этот унизительный спуск с судна, наше ночное бегство со склада. Ты же могла просто пройти паспортный контроль.
О своем отношении к тому, что она, не сказав ни слова, получила визы, Денис решил сейчас не распространяться.
– У нее имеются визы, – наконец сообщил он важному бедуину. – Со мной проблемы.
