Наталья Нестерова - Целую ручки
Антон заказал у подошедшего официанта кофе и сделал вывод, что гладкая Полина Геннадьевна не из бедных. Интересно, что ей взбрендило? Еще при телефонном разговоре Антон отметил странную манеру дамы держать паузу после каждого предложения. Хотите играть в молчанку? Пожалуйста. Антон выразительно посмотрел на часы.
Полина Геннадьевна заговорила:
— Несколько дней назад я потеряла мужа.
— Примите мои соболезнования. Могу я узнать фамилию вашего супруга?
— Игнат Владимирович Куститский.
Антон нахмурился, припоминая, и покачал головой: о таком человеке он не слышал.
— Мы живем в Москве, — уточнила Полина Геннадьевна.
Хотя она была одета в черное глухое платье, на безутешную вдову никак не походила. Нитка белого жемчуга на груди, серьги и кольцо с жемчужинами придавали ей вид дамы, нарядившейся для приема и случайно заглянувшей в кафешку.
Полина Геннадьевна смотрела Антону прямо в глаза, он подумал, что грозному взгляду милиционера-Сократа далеко до этой женщины с лазерным прицелом темно-карих глаз.
— Мне хотелось бы, — произнесла Полина Геннадьевна, — чтобы все, что вы услышите, о чем я попрошу, оставалось строго между нами. Это понятно?
— Понятно. Однако я не знаю, о чем, собственно, идет речь.
Антон поежился, взгляд Полины Геннадьевны, казалось, прожигал его черепную коробку и шарил в мозгу. Антон всегда плохо переносил, когда ему смотрели прямо в глаза, не выдерживал зрительной дуэли.
— Конфиденциальность — первое и главное условие, — повторила Полина Геннадьевна.
— Я усвоил.
— Надеюсь. Мой муж богатый и успешный человек… был, — запнулась Полина Геннадьевна. — О его смерти мало кто знает, обстоятельства держат в секрете.
Пауза. Антон мысленно принялся считать: «Один, два, три…» На седьмой секунде Полина Геннадьевна продолжила:
— Его гибель нелепа и трагична. Во время сафари в Южной Африке Игнат Владимирович попал в район вспышки чумы. Вся экспедиция погибла, тела погрузили в яму с известью и закопали. Чтобы не сеять панику, чтобы не вспыхнула эпидемия, до полной санации территории Всемирная организация здравоохранения наложила вето на любую информацию об этой трагедии.
— Еще раз примите соболезнования.
— Спасибо. Я переживаю большую драму.
С такой же невозмутимостью она могла бы сказать: «Вчера был дождь».
«Наверное, смерть супруга ей только на руку», — подумал Антон и переждал очередное молчание.
— Мне хотелось бы, чтобы об Игнате Владимировиче была написана книга воспоминаний, за которую я предлагаю вам взяться.
— И опубликована? — быстро спросил Антон.
— Вначале посмотрим, какого качества будет представленный вами материал, — ушла от прямого ответа Куститская. — Впрочем, независимо от качества, но при солидном объеме вы получите свой гонорар. Две тысячи долларов сейчас и три тысячи по завершении работы.
Антон постарался скрыть, как порадовала его сумма. Но у него плохо получилось сохранить невозмутимость. Выдали алчный блеск в глазах и мгновенно появившееся напряжение в теле.
— Многих людей требуется проинтервьюировать? — Антон изобразил задумчивость.
— Троих.
— Всего лишь? — невольно удивился Антон.
— Но это должны быть не краткие отписки, а развернутый рассказ каждой.
— Каждой? — переспросил Антон.
— Вам предстоит встретиться с тремя дамами: предыдущими женами Игната Владимировича и его любовницей.
Энтузиазм Антона заметно притух. Копаться в бабских склоках? Антон скривился, а Полина Геннадьевна впервые улыбнулась. И сразу стало заметно, что она немолода, — на глянцевой коже проступили трещинки тонких морщин в уголках глаз и вокруг рта.
— Вы подумали о женских распрях? — спросила Полина Геннадьевна. — Напрасно. Я не держу зла на этих женщин или на супруга. Он был человеком, которому простишь и старые браки, и эскадрон любовниц. Вам предстоит заочно познакомиться с уникальной личностью. Да и кто, как не старые подруги, лучше знают душу мужчины? Что бы мне дали воспоминания друзей и соратников? Общие слова, штампованные фразы. Их еще предстоит услышать на церемонии похорон.
— Что хоронить-то будете? — вырвался у Антона невольный вопрос.
— Гроб, содержимое которого позвольте не уточнять. Дорогие мне и мужу вещи, скажем так.
— Ясно, — заверил Антон, которому многое было неясно, да и само задание, хоть и хорошо оплачиваемое, было странным.
— Возможно, вы расценили мою просьбу как вдовью блажь. Но это не так. Я обрету утешение, перечитывая воспоминания женщин, чьи судьбы переплелись с моей судьбой.
«Хорошенькое утешение», — подумал Антон.
— Вы еще очень молоды, Антон, и не подозреваете, сколь замысловаты бывают для женщины пути выхода из глубочайшей депрессии. Монашек называют невестами Христа. Пусть вам не покажется кощунственным, но все мы, женщины, которых любил Игнат, — его невесты.
«В порядке ли у этой невесты с головой?» — спросил себя Антон.
— Согласны взяться за эту работу? — Полина Геннадьевна опять включила лазерные прицелы зрачков.
— Не знаю, — задумчиво протянул Антон.
— Тогда забудьте об этом разговоре, — отрезала Полина Геннадьевна и мгновенно потеряла интерес к Антону.
Она потянулась за сумочкой. Не демонстрировала разочарование или презрение, а просто не видела Антона, точно его не существовало и стул напротив был пуст.
— Погодите, вы меня неправильно поняли. Я не отказываюсь, просто не понимаю, как это технически возможно.
— От вас и не требовалось бы что-либо понимать, — Полина Геннадьевна нехотя повернула к нему голову. — Технические моменты мною продуманы. Забыла упомянуть еще о премии в размере ста процентов, пяти тысяч долларов, выплачиваемой за оперативность.
Антон не заметил, как из персоны, которую сватают, превратился в просителя, клянчащего о работе. Хотя его не покидало ощущение нереальности происходящего, десять тысяч долларов завораживали и манили. Можно забыть о газетной поденщине и приняться за свою Книгу!
— Хорошо, — кивнула Полина Геннадьевна в отпет на пламенные уверения Антона в том, что прекрасно справится с заданием. — Надеюсь не ошибиться в вас. Теперь детали.
Две из трех женщин: супруги номер один и номер два проживали в том же городе, что и Антон, в Багрове. Любовница — в Москве. Полина Геннадьевна поставила жесткие сроки: неделя, максимум десять дней, в противном случае премия отменяется. Через десять дней в Москве Антон должен был отдать Полине Геннадьевне пленки с записями интервью и расшифрованные тексты. Как бывалый журналист, Антон выторговал суточные, по пятьдесят долларов в день, и квартирные — оплату проживания в четырехзвездочной столичной гостинице. При расставании Полина Геннадьевна вручила ему конверт с авансом и номер своего сотового телефона.
