Хелен Филдинг - Дневник Бриджит Джонс
– А есть ли что-нибудь такое, что ты хотела бы получить на Рождество? – в отчаянии поинтересовалась я, щурясь от ослепительного летнего солнца.
– Нет-нет, – беззаботно ответила мама. – У меня есть все, что мне нужно. Послушай, дорогая, – она вдруг понизила голос, – ты же придешь к Джеффри и Юне на их Новогодний Фуршет с Карри из Индейки, правда?
– Ох. На самом деле, я… – Я дико запаниковала. Что бы такое придумать? – Возможно, мне придется работать в Новый год.
– Это не важно. Ты можешь подъехать и после работы. О, я не сказала? Там будут Малькольм и Элейн Дарси, и они приведут с собой Марка. Помнишь Марка, дорогая? Он один из этих первоклассных адвокатов. Куча денег. Разведен. Раньше восьми они не начнут.
О, боже. Только не ещё один странно одетый и нудный любитель оперы с прилизанными волосами и тоскливым прямым пробором.
– Мам, я же говорила тебе. Не нужно сводить меня с…
– Соглашайся, дорогая. Юна и Джеффри устраивали новогодний фуршет ещё когда ты бегала по лужайке голышом! Конечно же, ты придешь. И у тебя будет возможность воспользоваться новым кейсом.
23:45. Уф-ф-ф. Первый день нового года был днем ужаса. Просто не могу поверить, что я снова начинаю год в односпальной кровати в доме моих родителей. В моем возрасте это слишком унизительно. Интересно, учуют они, если я покурю в окно? Я весь день пряталась дома в надежде, что пройдет похмелье, в конце концов сдалась и отправилась на Фуршет с Карри из Индейки слишком поздно. Когда добралась до дома Олконбери и нажала на кнопку звонка, исполнившего целиком мелодию городских курантов, я все ещё пребывала в собственном странном мире – тошнота, отвратительная головная боль, кислый привкус во рту. Вдобавок, я ещё не отошла от ярости, охватившей меня после того, как я нечаянно свернула на Шестую магистраль вместо Первой и мне пришлось проехать чуть ли не до самого Бирмингема, пока я нашла место, где можно было развернуться. Это так взбесило меня, что я вдавила в пол педаль газа, дав волю собственным чувствам, что очень опасно. Теперь я покорно смотрела, как фигура Юны Олконбери в костюме-двойке цвета фуксии – интригующе деформированная волнистым стеклом, вставленным в дверь, – устремилась ко мне.
– Бриджит! А мы уже думали, что ты не приедешь! С Новым годом! Мы как раз собирались начинать без тебя.
Мне показалось, что она ухитрилась поцеловать меня, снять с меня пальто, повесить его на лестничные перила, стереть помаду с моей щеки и вызвать во мне невероятное чувство вины – и все одним движением, пока я, ища поддержки, прислонилась к покрытой орнаментом полке.
– Прошу прощения. Я заблудилась.
– Заблудилась? Господи! Ну что с тобой делать? Давай же, заходи!
Она провела меня через двери с матовыми стеклами в гостиную и объявила:
– Слушайте все, она заблудилась!
– Бриджит! С Новым годом! – воскликнул Джеффри Олконбери, одетый в желтый свитер в ромбах. Он шутливо сделал шажок, изображая Боба Хоупа, и сжал меня в таких крепких объятиях, что, находись мы в общественном месте, кто-нибудь немедленно вызвал бы полицию.
– Ух-х-х, – произнес он, начиная багроветь и подтягивая брюки. – Где ты сбилась с пути?
– На Девятнадцатой, но там был знак объезда…
– На Девятнадцатой! Юна, она сбилась на Девятнадцатой развязке! Ты добавила себе лишний час на дорогу ещё до того, как отправилась в путь! Давай, выпей что-нибудь. Ну, как продвигаются дела на любовном фронте?
О, боже. Почему женатые люди не могут понять, что уже давно невежливо задавать подобный вопрос? Мы же не бросаемся к ним и не орем: «Как ваша семейная жизнь? Все ещё занимаетесь сексом вместе?» Всякому известно, что, когда тебе за тридцать, ты уже не такая счастливая, веселая и легкомысленная, какой была в двадцать два, и что честный ответ, скорее всего, будет такой: «На самом деле, прошлой ночью мой женатый любовник, который, как оказалось, носит подтяжки и милый свитерок с горлышком из ангорской шерсти, сообщил мне, что он голубой (или сексуальный маньяк, наркоман, моральный импотент) и отлупил меня фаллоимитатором», И реакция: «Здорово, спасибо».
Не будучи по природе вруньей, я уклонилась от темы, смущенно пробормотав: «Прекрасно», на что он прогремел: «Так значит, у тебя до сих пор нет ухажера!»
– Бриджит! Ну что же нам с тобой делать! – воскликнула Юна. – Уж эти мне девушки, думающие только о карьере! Слушай, нельзя откладывать это до бесконечности. Тик-так-тик-так.
– Да. Как женщина может умудриться дожить до твоего возраста и не выйти замуж? – проревел Брайан Эндерби (муж Мейвис, бывший президент клуба «Ротари» в Кеттеринге), размахивая в воздухе бокалом шерри. К счастью, меня выручил папа.
– Как я рад тебя видеть, Бриджит! – произнес он, беря меня под руку. – Твоя мать подняла на ноги всю полицию Нортгемптоншира, и она готова была прочесать графство зубными щетками в поисках твоего расчлененного тела. Идем, продемонстрируем тебя, чтобы я наконец смог спокойно развлекаться. Как тебе кейс на колесиках?
– Он огромен против всякого здравого смысла. А как тебе приспособление для стрижки волос в ушах?
– О, чудесно, знаешь, оно – способное.
Думаю, все было в порядке. Если бы я не приехала, было бы неудобно. Но Марк Дарси… Ох. Вот уже много недель подряд, когда мама звонила мне, происходило одно и то же: «Конечно, ты помнишь семью Дарси, дорогая. Они переехали к нам, когда мы жили в Бакингеме, и вы с Марком вместе плескались в „лягушатнике“, или „О! Я говорила тебе, что Малькольм и Элейн приведут с собой Марка к Юне на Новогодний Фуршет с Карри из Индейки? Он, вероятно, уже вернулся из Америки. Разведен. Подыскивает дом в Холланд-Парк. Очевидно, с женой ему пришлось несладко. Японка. Жестокая раса“.
В следующий раз, совершенно не в тему: «Ты помнишь Марка Дарси, дорогая? Сына Малькольма и Элейн? Он один из этих крутых первоклассных юристов. Разведен. Элейн говорит, что он все время работает и что он ужасно одинок. Думаю, он придет к Юне на Новогодний Фуршет с Карри из Индейки, точно придет».
Удивительно. Почему она просто не выступила со следующим заявлением: «Дорогая, давай же, соблазни Марка Дарси прямо над карри из индейки, ладно? Он ну просто очень богат».
– Иди поздоровайся с Марком, – пропела Юна Олконбери прежде, чем я успела отпить коктейля. Если тебя сводят с мужчиной против твоей воли – это одна степень унижения, но если тебя буквально тащат к нему в тот момент, когда ты пытаешься справиться с тошнотворным похмельем и за этим наблюдает полная комната друзей твоих родителей – это уже совсем другой уровень.
Богатый, разведенный-со-злой-женой Марк – довольно высокий – стоял спиной к комнате, тщательно исследуя содержание книжных полок Олконбери: в основном серии книг о Третьем рейхе в кожаных переплетах, которые Джеффри выписывает через «Ридерз Дайджест». Это показалось мне довольно забавным – именоваться мистером Дарси и при этом стоять в сторонке, высокомерно поглядывая на других гостей. Все равно что иметь фамилию Хитклифф и поэтому провести весь вечер в саду, кричать «Кэти!» и биться головой о дерево.
