Йоун Хельгасон - Покупка хутора
Отодвинув рукав, я посмотрел на часы.
– Сарай сейчас смотреть незачем, – сказал я. – Мне бы успеть на машину, которая возит молоко.
Арнльоутур был разочарован. Он настаивал, чтобы я осмотрел еще двор и хлев – мол, постройка солидная. Но я не уступил, сославшись на то, что меня мало интересуют подсобные помещения.
Арнльоутур вдруг сообразил, что к чему.
– Ты ведь, наверно, не станешь заниматься хозяйством? Будешь приезжать сюда только летом?
– Да, скорей всего так. Если вообще из этой затеи что-нибудь получится.
– Для отдыха лучше места не сыщешь, – заговорил он. – Тут, под холмом, уютно, ветра нет, солнышко. Продукты всегда свежие. В рукаве ручья полно форели, птица всякая к концу лета прямо на телеграфные провода садится. Если хочешь, я могу присматривать за домом. Здесь хорошо, что и говорить.
Я поблагодарил его, извинился за доставленные хлопоты и хотел распрощаться. Но он сказал, что хочет еще со мной потолковать.
– До машины мне с тобой по пути.
Шагая бок о бок, мы миновали луг и пошли к насыпи, по которой проходила дорога. По другую сторону насыпи было болото, и я подумал, что летом там должен гнездиться веретенник. Один старый знаток природы рассказывал мне о повадках и мудрости этих птиц.
Арнльоутур был поглощен продажей хутора и говорил только о нем. Но я перебил его.
– В том болоте гнездится веретенник? – спросил я.
– Что? Веретенник? – Он удивился. – Да, залетает, проклятая птица, хуже травника. Видал, как у него на лету болтаются лапы? Чего о нем толковать. Главное – хутор, приятель, его надо покупать вместе с веретенником и всем прочим в придачу. А коли веретенники будут донимать, я их мигом перестреляю.
– Этого не требуется, – ответил я.
– Ну и ладно, – сказал он. – Дальше я не пойду. Советую тебе не откладывая потолковать с вдовой.
– Да я еще не решил, нужен ли мне этот хутор, – уклончиво ответил я.
– Как так не нужен! – Он фыркнул. – Смотри, пожалеешь. Я считаю, что ты покупаешь хутор на хороших условиях и думать нечего. Тебе его будто на блюдечке поднесли.
– Это уж само собой.
– А-а, понимаю, поторговаться хочешь, да? Я тут нарассказал тебе всякой всячины, которую не худо знать, вот и пользуйся этим. Скажи Гвюдридур, чтобы она цену не заламывала, товар-то с дурной славой. Только поосторожней там, как-нибудь полегче. Ей ведь некуда деваться с этим хутором, пусть радуется тому, что дают.
– А разве она не нуждается?
– Как не нуждается, нуждается, конечно. Потому и продает. Ведь вон как постарела через все эти дела, о которых я тебе говорил. Но цена на землю вроде растет, ты бы узнал получше.
На вершине холма показался молоковоз, он стремительно приближался с востока. Арнльоутур энергично замахал руками, чтобы шофер подъехал к нам. Потом снова обернулся ко мне. Больше ему нечего было мне посоветовать, и он, довольный, пожелал мне удачи.
– Я тут буду присматривать за твоей собственностью, – сказал он на прощанье. – Она будет под моим надзором, все, что там есть. А возьму я с тебя по-божески, сговоримся.
Я поблагодарил его за услугу. Мы распрощались.
Я поставил ногу на подножку и уже собирался сесть в кабину, как вдруг он положил руку мне на плечо.
– Думаю, мне лучше поехать с тобой, вдруг старуха упрется и начнет ловчить с купчей, – шепнул он мне на ухо, словно не хотел, чтобы шофер узнал о наших делах. – Ты не думай, я вовсе не собираюсь вами командовать. Ничего подобного. Просто мне хочется, чтобы эта сделка состоялась. Ты меня знаешь.
