KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Современная проза » Данил Гурьянов - Наслаждайтесь чужим счастьем

Данил Гурьянов - Наслаждайтесь чужим счастьем

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Данил Гурьянов, "Наслаждайтесь чужим счастьем" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

С того момента я стала носить отходы им ежедневно и так привыкла к этому, что, когда не могла это сделать, чувствовала себя как что-то недополучившая.

Затем я нашла еще одно место в другом конце города и ездила туда на автобусе с двумя бидонами в руках, зажатая между чьих-то спин и грудей, проклинала все на свете, забывала обо всем и домой возвращалась усталая, но в определенном смысле счастливая.

Иногда мне звонила Женька, но мне некогда было с ней разговаривать.

— А ты че делаешь-то? — разочарованно спрашивала она на мое «мне некогда».

–  Сублимируюсь! — кричала я ей.

Но мысли об одиночестве ко мне скоро вернулись.

Я нашла третье место с бездомными собаками.

— Мысли об одиночестве были вынуждены где-то обиженно спрятаться, но за этот свой «простой» они что было силы мстили мне по ночам. Мне казалось, они били меня ногами.

Снова работа. Опять одни и те же рожи. Дайте мне немного счастья в личной жизни, и в моих руках оно разрастется как тесто на дрожжах, чтобы его хватило на всех, чтобы в рожах своих коллег я увидела лица.

 Наша директриса — любовница женатого учителя истории, они часто встречаются «по работе» и когда расстаются, я с ненавистью смотрю на ее удовлетворенное лицо.

Учительницы в учительской постоянно рассказывают о своих мужьях и детях, то друг другу, а иногда мне. В таких случаях я быстренько засовываю свою обиду и зависть куда-то в бронхи, поднимаю уголки губ вверх — получается милая улыбка. Они мне тоже улыбаются, со слепым воодушевлением повествуют про свои семьи, а в моей голове взбиваются угрызения совести, потому что в моих бронхах сидят сами знаете кто.

Раньше я радовалась за своих коллег. Теперь я поняла, что не хочу прожить свою жизнь, радуясь за других.

В учительскую входит он. Находится там как специально долго, ровно столько, чтобы у меня, незаметно наблюдавшей за ним, растопилась обледеневшая за сутки душа и была обильно полита его обаянием, чтоб росла любовь. После этого он выходит, оставив меня зачарованную и попустительствующую росту того цветка в душе. Часов через двенадцать я понимаю бесполезность своей любви и жестко вырываю этот цветок. Остальные часы до следующего рабочего дня моя душа проводит в холодильнике. Чтобы заледенеть. Нет, чтобы снова пойти по этому кругу.

Мне надоело это. Я устала. Мне не хочется читать, смотреть телевизор, кормить собак. Мне хочется заснуть побыстрее и проснуться попозже. Мне это не нравится.

Я решила сходить в гости к Женьке, она снова рассталась с мужем и ей опять было плохо, как и мне. Позвонила ей, по пути решила купить что-нибудь. В коммерческом ларьке был небогатый выбор спиртного и сладкого. Я вздохнула и подошла к окошку ларька, оно было закрыто, сквозь стоически заиндевевшее стекло просвечивала грязная вывеска: «Стучите». Я постучала. Окошко щелкнуло и открылось, я нагнулась, чтобы сказать спрятанному продавцу что мне надо, а заодно напомнить окружающим, что такое угол в девяносто градусов.

В подъезде Женьки на первом этаже стоял запах человеческой мочи, на втором — кошачьей, а когда я поднялась на третий, то поймала себя на том, что, принюхиваюсь, ожидая нового запаха. Мне стало горько и захотелось побыстрее оказаться в светлой Женькиной квартире. Соседи Женьки сверху и снизу — алкоголики, а справа и слева — проститутки, на лестничной площадке ее этажа ночует бомж, стаскивая перед носом все половинки в одну кучу в угол и утром расстилая их обратно, а во дворе Женькиного дома три месяца стоит бак с мусором, видимо, когда-то чихнувший и оттого извергший свое лишнее содержимое на обледенелую землю рядом — и вот посреди всей этой грязи откуда-то взялась чистая и теплая квартирка моей подруги. Туда и спешу.

Когда Женька открыла мне дверь, я все поняла по ее якобы счастливому лицу — у нее были незваные гости. Это оказалась Жанка, наша общая подруга. Она с действительно счастливым лицом сидела за столом и радостно закричала мне.

Жанка — хороший, отзывчивый и безобидный человек, но она любит, чтобы окружающие наслаждались общением с ней, ее весельем и именно ее счастьем. А как вы уже знаете, для меня это стало испытанием — наслаждаться чужим счастьем. А, значит, испытанием стала и Жанка.

Я выгрузила Женьке свой небогатый гостинец, села за стол. Жанка рассказывала что-то очень смешное, я тоже засмеялась. Я пришла к Женьке поплакаться, а меня заставляют искренне смеяться, и я испытала чувство вины перед собой по отношению к жизни: то я ругаю ее за несправедливость, то вдруг наслаждаюсь ею, хотя никаких сдвигов в пользу справедливости с ее стороны не произошло. Выходит, я сама несправедлива по отношению к этой жизни, чего же я тогда требую от нее?

Жанка рассказывала уже новую смешную историю, и мы с Женькой опять не удержались от смеха. Я снова испытала чувство вины: только пять минут назад я не мыслила свою жизнь без него, а сейчас не только живу без него, но и смеюсь без него и даже, наверно, чувствую себя в эту минуту счастливой, хотя я и без него. Это чувство вины за неопределенность в моем характере, самодовольно улыбаясь, укрепилось где-то внутри меня, но мне на помощь пришла умудренная и пожилая мысль, которая справедливо в очередной раз мне сказала: «Успокойся, посмейся немного, все равно ты от него никуда не денешься, ведь не можешь же ты куда-нибудь деться от самой себя. Дура». «А, может, и не дура!» — агрессивно выкрикнула другая мысль, молодая и самоуверенная. Если бы вы знали, как они меня достали — эти мысли, вечно что-то выясняют, бьются, находятся в постоянном противоречии, но без них невозможно. Бабы, одним словом.

Обо всем этом мне хочется поговорить с Женькой, я знаю, что она меня поймет, скажет на это что-то новое и умное, и я ее тоже пойму. И нам будет очень хорошо, потому что мы дадим свободу нашим изголодавшимся по умному общению душам, позволим им счастливо играть друг с другом, как собакам, спущенным с поводков.

Но вместо этого мы сидим и слушаем Жанку, радостно рассказывающую нам о «своем» («мой» — это, как я поняла, имя ее любовника, иначе она его не называет). Она рассказывает иногда очень смешно, и я порой совершенно искренно смеюсь. Кто-нибудь посмотрит на меня в это мгновение со стороны и позавидует: «Эх, какая беззаботная и счастливая!»

Я по собственному желанию час слушала счастливую болтовню Жанки, я могла уйти в любой момент, не соблюдая приличий, но осталась, предпочитая пусть и такое, но разнообразие моим унылым будням. Но, когда я вышла от Женьки (Жанка еще осталась, заставляя Женьку играть в гостеприимство), то почувствовала огромную давящую пустоту, образовавшуюся от общения с неинтересным мне человеком. Жанка впитала в себя все мои положительные эмоции, все мои толковые замечания, а мне не дала ничего, наверно, потому, что сама не понимала, что взяла у меня что-то, а делиться чем-либо просто так она считала непозволительной роскошью.

Домой я шла раздраженная, нервная. Снова постоянные мысли о нем, как о человеке, через общение с которым я бы обрела внутреннюю завершенность и цельность, а, следовательно, нашла бы спокойствие и мирную радость. «Во-первых, ты можешь заблуждаться относительно того — этот ли человек тебе нужен или нет, а во-вторых, даже если ты и права, между вами слишком много препятствий», — зло отчеканила одна из моих мыслишек. Снова появилась безысходность. Вышла так спокойно из-за кулис и села где-то внутри меня. Она почему-то мне представляется худой и жилистой. Но работает как надо, из всех сил! Молодец! Настоящий профессионал! Видно, перед пенсией старается.

В нескольких семьях нашего дома живут в общей сложности пять собак, из которых четверо кобелей. Когда-то одного из них натолкнуло на мысль обписать угол крыльца перед нашим подъездом и теперь каждый из них ежедневно, выходя на прогулки в разное время, поднимает на злополучное место заднюю лапу, чтобы «перебить» запах соперника. Я ничего против их мелкой и заочной борьбы за лидерство не имею, но ярко-желтый и регулярно освежающийся ореол радиусом иногда в метр на обледеневшем снегу вызывает у меня отвращение. Ну и что? Подумаешь, закрой глаза и не увидишь, по сравнению с теми ощущениями, от которых даже с закрытыми глазами не избавишься, это ерунда. Но сейчас, возвращавшаяся домой и уничтоженная после общения с Жанкой, я не захотела мириться с тем, что мне не приятно. К тому же, мне навстречу появился один из соседей с собакой на поводке.

— Все крыльцо обгадили! Неужели самим не противно? — словно сама себе, пробормотала я тоном вредной старухи. Идиотка.

Хозяин собаки бросил на меня взгляд с брезгливостью, замешанной на чувстве собственного превосходства. И он был прав, потому что его собака была не кобелем, а сукой, и он никогда не разрешал ей делать метки на крыльце. А я сорвалась, потому что раньше всегда наслаждалась счастьем его семьи: он, его жена, их маленький сын и собака, все красивые, удачливые и все время дружно гуляющие, а потом я случайно увидела, как он обнимался со своей любовницей в припаркованном автомобиле, и мне стало мерзко. Я долго переживала и, как видите, оказывается, переживала до сих пор, раз меня сейчас все-таки прорвало. Наслаждаться чужим счастьем помимо всего прочего еще не благодарное занятие. А когда нет собственного, что прикажете делать? Остервенеть без своего и чужого, да? Нина, не будь максималисткой…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*