Шервуд Андерсон - Сев маиса
Волосы зашевелились у меня на голове — так это было жутко. Оба были в ночных рубашках. Они засевали ряд поперек поля и, возвращаясь, каждый раз проходили совсем близко от нас с Хэлом, стоявших в тени амбара. Окончив ряд, они опускались у ограды на колени и некоторое время стояли так молча. Все происходило в полном молчании. Впервые в жизни я понял какую-то истину, но я далеко не уверен, что мне удастся объяснить вам, что именно я понял и почувствовал в ту ночь. Это касалось тесной связи некоторых людей с землей. Я как бы слышал безмолвный крик, обращенный к земле, крик стариков, бросавших зерно в эту землю. Казалось, они бросают в землю смерть, чтобы могла вновь вырасти жизнь.
Вероятно, они также о чем-то просили землю. Но какая в этом была польза? К чему они стремились, связывая жизнь их поля с погибшей жизнью сына, трудно объяснить словами. Я знаю только, что Хэл и я смотрели, сколько могли выдержать, а потом тихонько ушли и вернулись в город, но Хетч Хатчинсон и его жена, вероятно, получили в ту ночь от поля то, чего они ждали: когда на следующее утро Хэл пришел к ним, чтобы сговориться, как перевезти домой тело их сына, они оба были удивительно спокойны и вполне владели собой Хэл считал, что они нашли что-то им необходимое.
— У них осталась их ферма и остались письма Уила, которые они будут читать, — сказал Хэл.
