Дениел Уоллес - Рэй задним ходом
– А?
– Это правда? Вы рассказываете нам правду?
– Не понимаю вопроса, – говорит он. – Разумеется, это правда.
– Рэй.
Он нервно ерзает на стуле, вытирает нос платочком с монограммой, щурится и моргает.
– Ну ладно, – говорит он. – Ладно. Вероятно, я все придумываю, почти все. Вы сами знаете. Ну и что с того?
– Это хорошо, Рэй. Хорошо. Думаю, мы все вас понимаем. Но может, вы все-таки скажете нам, что именно вы сказали? Если честно, Рэй. Что вы сказали своему младшему брату?
Рэй еле заметно передергивается.
– У меня нет младшего брата, – говорит он. – Есть сестра, Элоиза, но брата нет.
– Понимаю, – говорит Бетти. – Итак, вы истекали кровью…
– Рак, – говорит Рэй. Ему явно трудно вспоминать последние моменты своей жизни. Он упирается взглядом в пол; такое ощущение, будто он смотрит сквозь него и видит место, откуда прибыл: маленький зеленовато-голубой шарик, кружащийся в космосе. Но он не видит ничего, кроме пола. – Я умирал от рака. – Он поднимает руку и складывает вместе указательный и средний пальцы, как если бы держал сигарету. – Рядом находилась моя жена. Дженни. Ее действительно звали Дженни. И мой сын. Джеймс. Так или иначе… я все понимал. Наверное, иногда ты просто знаешь. Поэтому перед смертью я хотел сказать Дженни, что у меня на сердце. И я сказал: «Как жаль…» Вот и все. Я сказал: «Как жаль…» – а потом умер.
– Спасибо, Рэй. – Бетти с облегченным видом откашливается (наконец-то он закончил) и, отвернувшись от него, ищет взглядом другого желающего выступить.
– Теперь вы довольны? – говорит Рэй, хотя его время уже вышло. Бетти снова смотрит на него, с неприкрытым раздражением, но это не останавливает Рэя. – Вот такие они, самые последние слова. Я произнес их, а потом вдруг умер. И я лично не считаю их совсем уж никудышными.
– Никто ничего и не говорит, Рэй.
– Да, – говорит он. – Но видно же, когда все считают твое выступление слабым и твои последние слова плохими по сравнению с их собственными. Почему бы для разнообразия не поговорить о последних мыслях? Потому что мои последние мысли были совершенно особенными.
– А о чем вы тогда жалели, Рэй? – встревает в разговор Стелла. Все смотрят на нее как на сумасшедшую. Она пытается улыбнуться. – Мне просто интересно знать.
Бетти трясет головой. Объясняя, давая понять, настойчиво указывая: такие вещи здесь просто не приняты. Но если Рэй хочет высказаться, похоже, никто ничего не имеет против. Мы внимательно наблюдаем за ним, кипящим гневом, а потом по лицу у него пробегает тень – у него вид человека, окидывающего мысленным взором всю свою жизнь. Но спустя миг он вдруг замыкается в себе и смотрит на нас волком.
– Знаете, о чем я жалел? – говорит он. – Знаете, о чем я жалел? Черт, я не собираюсь рассказывать вам. Вы не достойны таких откровений.
Несколько долгих мгновений Рэй сверлит взглядом Бетти, а потом обводит глазами всех нас. Мы все смотрим на Бетти с сочувствием. У Рэя какие-то проблемы. Вероятно, при жизни он был коммерсантом. Успешным коммерсантом средней руки, чья семья никогда не понимала его и смысла его существования. Вы почти воочию видите, как он взращивает в душе свой гнев, словно маленькую жизнь. Словно это все, что у него теперь осталось.
– Я безумно рад, что оказался на Небесах. – Он смеется, трясет головой, а потом презрительно плюет на пол. – Вот. Да. Вот как я рад, что оказался на Небесах. Теперь у меня снова есть волосы. – Он горько улыбается и легко дотрагивается до своей головы кончиками пальцев. – Это здорово. Но пока это единственное, чему здесь можно радоваться. Мои волосы.
Никто из нас еще никогда не видел подобного поведения. Бетти от потрясения онемела. Но Стелла Кауфман, новенькая в нашей группе, просто разражается смехом.
Рэй встает со своего места и подходит к мистеру Джойсу, который является членом нашей группы с незапамятных времен.
– Скажите нам, какими были ваши последние слова, мистер Джойс, – говорит Рэй. – Бьюсь об заклад, они многого стоят.
Мистер Джойс приходит в смятение. Он нервно поправляет очки, затем порывисто снимает их и принимается протирать кончиком галстука. Он поворачивается к Бетти Карновски, словно ища помощи, но Бетти опускает взгляд. Она на дух не переносит такого рода конфликты.
Мистер Джойс улыбается своей обычной улыбкой.
– Ну… все уже слышали мои последние слова, Рэй.
– Тогда в чем проблема?
– Мне надо подготовиться, – говорит он.
– Как насчет того, чтобы просто сказать правду? – спрашивает Рэй.
Внезапно мистер Джойс краснеет и начинает мелко дрожать, словно небо, просыпающееся дождем.
– Я всегда говорил правду насчет своих последних слов! – истерически заявляет он. – Да как вы смеете! С какой стати мне…
Но потом он вдруг успокаивается. Стелла Кауфман, мы замечаем, кладет руку ему на колено.
– Ну ладно, – говорит он. – Вот мои последние слова: «Еще одну подушку, пожалуйста, и одеяла».
Ага, вот они. Последние слова мистера Джойса. На Небесах они числятся среди самых лучших – хотите верьте, хотите нет. По двум причинам. Во-первых, они смахивают на метафору (на чем настаивает мистер Джойс). На самом деле, мистер Джойс замерз (поскольку кто-то оставил окно открытым) и попросил одеяла, чтобы согреться. Но похоже, в словах содержится некий скрытый смысл, – вы не находите? Во-вторых (и это самое главное), они произвели сильнейшее впечатление на людей, находившихся у смертного одра.
– Слезы! – часто повторял он. – Бог мой! Слезы хлынули рекой, когда я сказал это. И потом, когда я стал задыхаться и мои веки затрепетали, поверьте мне, все мои близкие поверглись в глубочайшее горе.
– Да неужели? – говорит Рэй. И теперь все мы ожидаем увидеть сцену, свидетелями которой являлись уже тысячу раз. – Ну же, мистер Джойс! – говорит он. – Вы ничем не отличаетесь от меня. На самом деле вы сказали совсем другое, верно?
– Вовсе нет!
Рэй смеется и наклоняется ниже к мистеру Джойсу. Теперь он смотрит ему прямо в глаза.
– Я не верю, – говорит Рэй почти шепотом. – Попробуйте еще раз.
– Ну ладно! – говорит мистер Джойс, беспомощно озираясь по сторонам в поисках поддержки, но не находя ее. – Тогда ладно. На самом деле мои последние слова звучали так: «Хоть раз в жизни поступи правильно». Они относились к моему единственному сыну. Сейчас я даже не помню, почему сказал это. Я… я умер буквально через несколько секунд. Но я проклял сына при последнем издыхании, и, насколько я знаю, мое проклятие изменило всю его жизнь.
Мистер Джойс начинает плакать. Рэй поворачивается к Дейву Макалистеру, бывшему коммерсанту.
– Дейв, – говорит он, – я уверен, ваши последние слова были исключительно хорошими.
– Пожалуй, да. – Дейв ухмыляется и немного краснеет. – Может, не такими уж исключительными…
– Поделитесь с нами, пожалуйста, – говорит Рэй.
– Конечно, – говорит Дейв. – Без проблем. «И еще одно, дорогая…» Нормально? – Он обводит взглядом всех присутствующих, словно ожидая одобрения. Уже долгое время последние слова Дейва числятся среди лучших. И мне они нравятся. Они чрезвычайно точно передают чувства умирающего. – «И еще одно, дорогая…» – а потом тишина.
– Но… – говорит Рэй.
– Но – что?
– Но на самом деле?
– На самом деле, – говорит Дейв с вымученной улыбкой. – На самом деле, вы правы. Слова звучали немного иначе. На самом деле я сказал своей жене: «Убирайся к чертовой матери из моей комнаты» – или что-то в таком духе. Но понимаете, Рэй… я тогда еще не знал, что умираю. Если бы я знал…
Рэй трясет головой и смеется. Мы все вызываем у него отвращение. Он обводит собравшихся пристальным взглядом, но никто не решается посмотреть ему в глаза. Мы хорошо знаем, кто мы такие и каковы наши последние слова.
Потом он поворачивается ко мне.
– А вы, – говорит он. – Вы.
– Я?
– Да. Не хотите ли вы поделиться с нами своими последними словами? О, несомненно, просто восхитительными!
– Ну разумеется, Рэй, – говорю я, слегка ерзая на стуле. Но Рэй меня не путает. В конце концов, что он может сделать мне такого, чего со мной уже не произошло? – Ну да, конечно. Мои последние слова. Я охотно…
– Ох ладно, проехали, – говорит он, небрежно отмахиваясь от меня. – Кому интересен этот вздор? Я в любом случае не понимаю, какое они имеют значение. Последние слова… можете оставить их при себе! Есть множество групп, куда более стоящих. Множество! – повторяет он, а потом поворачивается, идет прочь от нас и исчезает.
ВЕСНА 1999-го
Его последние дни
Той весной птицы вили гнезда из волос Рэя. Именно с этой целью Дженни и Рэй собирали выпавшие волосы в полиэтиленовый пакет, и в конечном счете успех превзошел все ожидания. Дженни вычитала совет в одной из своих книг по уходу за птицами, живущими на заднем дворе. Она взяла пластиковую сетку из-под репчатого лука, наполнила волосами Рэя и повесила на ветку старого дуба. Всего через пару дней в сетке почти ничего не осталось. Вьюрки, зяблики, кардиналы собирались выращивать свое потомство в гнездах из волос Рэя.
![Валентина Шигина - Просто танцуй [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)