Рейчел Уэллс - Алфи. Все кувырком
Я потёрся о Стэнли. Конечно, мы можем с ним подружиться! Я чувствовал это каждой шерстинкой. Мяукнув, я спрыгнул с кровати. Пора было уходить.
– Ты ведь ещё вернешься, правда? – сказал Стэнли.
Я опять мяукнул. Разумеется, вернусь, а как же иначе.
Глава вторая
Решив навестить Кловеров на следующий день, я пролез через живую изгородь в их сад за домом. Кухонная дверь была открыта, и я зашёл внутрь. Мистер Кловер, сидя за столом, раскрашивал яблоки во все цвета радуги. Мне было очень интересно, зачем он это делает, но спросить я не мог – я же кот. Миссис Кловер говорила по телефону и одновременно готовила обед. Может, и мне что-то перепадёт, мелькнула у меня мысль, но рыбой на кухне не пахло, поэтому я решил, что не буду расстраиваться, если меня не угостят.
– Я могу подготовить два варианта росписи тарелок к следующей неделе, – говорила миссис Кловер. Наступила пауза. – Да, конечно, и глубокие с таким же рисунком.
Она помешивала что-то в кастрюле и продолжала разговаривать. Вдруг она отчаянно вскрикнула и выронила трубку.
– Что такое, дорогая? – поинтересовался мистер Кловер, не поднимая головы.
– О боже, я приготовила сладкий крем вместо грибного супа, – ответила его жена и почесала растрёпанную голову. – Перепутала пакетики.
Вид у неё был озадаченный.
– Какой кошмар, – рассеянно отозвался мистер Кловер.
Кажется, это самое безумное семейство из всех, что я видел.
– Ну и ладно, значит, вместо супа будет крем. Уверена, это очень вкусно, – решила миссис Кловер.
А я обрадовался, что меня не пригласили на обед.
Через полчаса до меня донеслись звуки прекраснейшей музыки. Это «вундеркинд» Виола начала играть на пианино. Её игра мне очень понравилась. Я подошёл к девочке и поставил лапы на табурет. Виола перестала играть, подхватила меня и ласково прижала к себе.
– Какой милый котик, – сказала она.
Я потёрся о неё мордой, Виола и сама была очень милая – повыше Стэнли, с волосами такого же цвета и такими же веснушками. Она была в очках, как и её мать, но причёска выглядела куда аккуратнее. Виола ещё гладила меня, когда в комнату смерчем ворвался Стэнли.
– Алфи, – позвал он меня и вырвал из рук сестры. Виола немного удивилась, я тоже.
– Мне нужно срочно кое-что показать Алфи, – крикнул Стэнли, унося меня из комнаты.
– Ты мой друг, Алфи, а не её, – сказал он, пока мы поднимались по лестнице.
В ответ я мяукнул.
Я-то, конечно, готов дружить со всеми, но Стэнли этого, похоже, не понимает. В дверях я оглянулся.
Виола смотрела нам вслед и выглядела огорчённой.
– Я собираюсь показать тебе, где работает мама. У нас это называется «Гончарный цех», и вход туда строго воспрещён, – Стэнли открыл дверь.
– УАААУУ! – громко запротестовал я. Если вход сюда строго воспрещён, зачем же входить?
– Да всё в порядке, Алфи, никто и не узнает!
Стэнли на цыпочках прокрался в комнату, я вошёл следом, хотя и был уверен, что это плохая затея – усами чувствовал!
Ничего подобного я раньше не видывал. Повсюду были коробки, коробки! Некоторые были открыты, и я разглядел в них миски и горшки. Посреди комнаты стояло массивное колесо – настоящий гончарный круг.
– Мама – очень известный художник по керамике, – сказал Стэнли. – Она создаёт узоры, а на большой фабрике по её эскизам делают много посуды на продажу.
Я мурлыкнул, показывая, чтопрекрасно понял его.
– Папа тоже художник. Ты, наверное, заметил у него эти странные раскрашенные фрукты. Он продаёт их в галерею, им вроде нравится, – мальчик вздохнул. – Они оба вечно заняты, а у меня после того, как мы сюда переехали, совсем нет друзей. Так что пока весёлого мало.
Голос Стэнли звучал уныло.
– Мяу, – поддержал я разговор.
– Папа не такой известный, как мама, хотя кое-кто говорит, что он гений. А мы все думаем, что он немного чокнутый. Теперь он собирается раскрашивать яйца.
Я не нашёлся, что сказать на это. Заглянул в ящик с глиной, осмотрел гончарный круг. Да, здесь было очень интересно!
– Тут классно, правда? – спросил Стэнли. Я мурлыкнул, а Стэнли взял меня на руки.
– Пойдём посмотрим глину, – и он подошёл к большущему ведру. – Ой!
Стэнли едва не врезался в большой керамический горшок, стоявший на полу рядом с сырой глиной. Мальчик покачнулся, и я почувствовал, что выскальзываю у него из рук.
– Ой! – Стэнли выпустил меня, и я приземлился прямо в ведро. Глина была мокрая и липкая, совсем не такая, как я ожидал. Я так перепугался, что не мог пошевелиться – только мяукал и выл.
– Ох, Алфи! Прости, прости! Не волнуйся, сейчас я тебе помогу! – кричал Стэнли, пытаясь вытащить меня из ведра. Наконец ему это удалось, но оба мы были с ног до головы перепачканы в липкой грязи. Вся моя шубка, все лапы были в глине. Просто ужас – ведь никто не должен был знать, что мы здесь…
– Ты похож на глиняного кота! – развеселился Стэнли, а вот мне было не до смеха. Вот уж правда, вляпался в неприятности. Делать нечего, пришлось нам спуститься на первый этаж. Я вздрогнул от ужаса, увидев цепочку глиняных следов: они напомнили мне о неприятном происшествии с опрокинутой миской у меня дома.
Мы со Стэнли подошли к входной двери и остановились. Мистер и миссис Кловер молча смотрели на нас.
– Господь всемогущий, – пробормотал мистер Кловер, роняя апельсин. Так вот откуда у Стэнли его неуклюжесть, подумалось мне.
– Стэнли, что ты опять натворил? – спросила миссис Кловер.
– Извини, пожалуйста, – пробормотал Стэнли, – Понимаешь, Алфи хотел посмотреть, где ты работаешь, ну и… в общем, он… упал в ящик с глиной, и мы довольно сильно наследили на коврах.
Дрожа от страха, я жался к ногам Стэнли.
– Поверить не могу! Не успели мы въехать в дом, а ты уже испортил все ковры! – взревела миссис Кловер.
– Но мамочка! – заговорила Виола. – Ты же говорила, что терпеть не можешь ковры, помнишь? Ты ещё сказала, что надо их сразу выкинуть.
Я обернулся к Стэнли, который продолжал рассматривать пол.
– М-да, хорошо… Ну да, это правда. Но всё же это не оправдание и не повод нарушать правила. К тому же, вам обоим необходима ванна!
Миссис Кловер смерила нас взглядом. Меня её слова не обрадовали: я ненавижу воду – в ванне, в пруду, даже в луже. И за что мне такое наказание?
– Знаете, – снова тихо сказала Виола, – сейчас так жарко! А что, если окатить их из шланга?
– Прекрасная мысль, – пробасил мистер Кловер.
Кажется, он впервые заинтересовался чем-то, кроме своих фруктов.
– Что ж, не возражаю. Дети, переоденьтесь в купальники, – распорядилась миссис Кловер. – Алфи, стой где стоишь. Будь умником, не двигайся.
Я и не смог тронуться с места. Потому что прилип к полу.
Виола и Стэнли хохотали и визжали под струёй воды, которую направлял на них из шланга мистер Кловер. Миссис Кловер осторожно счищала глину у меня с шерсти и лап, а я изо всех сил старался не намокнуть.
– Ну вот, теперь ты похож на кота. Полагаю, серый – это твой естественный цвет? – сказала миссис Кловер, закончив возиться со мной. Я замяукал. Я был серым, но при определённом освещении моя шубка отливала голубым.
– Ух! Славное развлечение! – хихикал мистер Кловер, а дети ему вторили.
Я, при моей «любви» к воде, совсем не получил удовольствия, но глядя, как счастливы мои новые друзья, подумал, что ради этого стоило даже намокнуть. Зазвонил телефон, и миссис Кловер побежала в дом. Вышла она через несколько минут.
– Виола, быстро вытирайся. У тебя сегодня встреча с новой учительницей музыки. Поверить не могу, мы чуть не забыли об этом. – Она повернулась к мистеру Кловеру. – Дорогой, займись, пожалуйста, Стэнли. Виола, одевайся и марш заниматься.
– Ну, мам… – простонала Виола.
– Бегом-бегом, живее, – миссис Кловер завернула Виолу в полотенце и увела в дом. Мистер Кловер закрутил кран, унёс шланг, а мы со Стэнли остались одни на газоне. С нас капала вода.
– Вот так всегда – только развеселимся, а она всё портит, – обиженно засопел Стэнли.
Мяу? Это он о своей маме?
– Виола, Виола!.. Вечно всё только Виола со своим пианино. А на меня почти не обращают внимания. Честно говоря, они меня вообще не замечают.
Я хотел сказать ему, что Виоле тоже понравилось веселиться. И совсем не хотелось уходить.
– Стэнли, не стой истуканом. Вытрись и иди одеваться, – велел мистер Кловер, уходя в дом.
Я понял, что у меня появилось дело. Стэнли грустил, да и Виола не выглядела счастливой. Мистер и миссис Кловер казались очень рассеянными, но ведь в саду они все веселились и радовались. Я понял: моя задача напомнить этой семье, как им хорошо вместе.
