Марк Леви - Странное путешествие мистера Долдри
Алиса снова зажгла лампу и села за рабочий стол. Взяла три пробника из пористой бумаги, окунула их в три флакона и до поздней ночи записывала в тетрадь полученный результат.
* * *Алису разбудил звонок будильника, и она швырнула в него подушкой. В лицо светило солнце, затененное легкой утренней дымкой.
— Дурацкая крыша! — проворчала Алиса.
Тут она вспомнила про встречу на вокзале, и лень как рукой сняло.
Она вскочила, похватала из шкафа первое, что попалось под руку из одежды, и бросилась в душ.
На улице Алиса глянула на часы. Автобусом на вокзал ни за что не успеть. Она подозвала такси и, усевшись в машину, стала умолять водителя ехать самым коротким путем. Когда она прибыла на станцию за пять минут до отправления поезда, у касс стояли длинные очереди. Алиса глянула на перрон и бросилась туда.
Антон ждал ее у первого вагона.
— Ну где тебя носит? Заходи скорей! — сказал он, помогая ей влезть на подножку.
Алиса прошла в купе, где расположились ее друзья.
— Как думаете, контролеры будут? — спросила она, усаживаясь и отдуваясь.
— Я бы дал тебе свой билет, если б купил, — сказал Эдди.
— Я бы сказала, один шанс из двух, — заметила Кэрол.
— В субботу утром? Скорее один из трех… Посмотрим, когда доедем, — заключил Сэм.
Алиса прислонилась головой к окну и закрыла глаза. От столицы до побережья был час езды. Она проспала всю дорогу. На брайтонском вокзале на выходе из вагона билеты проверял контролер. Алиса остановилась перед ним и притворилась, что ищет в карманах. Эдди последовал ее примеру. Антон улыбнулся и вручил каждому по билету.
— Они были у меня, — сказал он контролеру.
Потом обнял Алису за талию и повел в зал.
— Не спрашивай, как я догадался, что ты опоздаешь. Ты всегда опаздываешь! Про Эдди сама знаешь, он по натуре безбилетник, а мне не хотелось, чтобы день был испорчен с самого утра.
Алиса достала из кармана два шиллинга и протянула Антону, но тот нежно закрыл ее ладонь.
— Пошли, — сказал он. — Время пролетит — не заметишь. Хочу все успеть.
Алиса смотрела, как он вприпрыжку припустил вперед. Она улыбнулась: на мгновение ей показалось, будто перед ней тот самый подросток, с которым она была знакома с юных лет.
— Ну ты идешь? — обернулся он.
По Куинз-роуд и Уэст-стрит они вышли на проспект, тянувшийся вдоль моря. Там собралось уже много гуляющих. Два огромных пирса далеко выдавались в море. Возвышающиеся на них деревянные постройки делали их похожими на огромные корабли.
На Дворцовом пирсе расположились ярмарочные балаганы. Друзья пешком дошли до больших часов у входа. Антон купил билет Эдди и сделал знак Алисе, что возьмет и ей.
— Не надо везде за меня платить! — шепнула она ему на ухо.
— Почему нет, если мне это нравится?
— Да с какой стати…
— А доставить мне удовольствие — этого тебе мало?
— Который час? — спросил Эдди. — Есть охота.
Неподалеку, рядом с большим зданием зимнего сада, продавали фиш-энд-чипс. Оттуда долетали запахи горячего масла и уксуса. Эдди погладил брюхо и потащил Сэма к палатке. Недовольно поморщившись, Алиса присоединилась к остальным. Все сделали заказ, Алиса заплатила продавцу и с улыбкой протянула Эдди тарелку с жареной рыбой.
Друзья позавтракали, облокотившись на балюстраду. Антон молча смотрел на волны, скользившие между сваями пирса. Эдди и Сэм болтали о мировых проблемах. Эдди обожал критиковать правительство. Он ругал премьера за то, что тот совершенно не думал или думал недостаточно о самых обездоленных слоях населения, за то, что не сумел организовать масштабные работы, дабы ускорить восстановление города. В конце концов, достаточно просто нанять безработных и голодающих. Сэм толковал ему про экономику, доказывал, что найти квалифицированную рабочую силу трудно, а когда Эдди зевал, обзывал его бездельником-анархистом, на что приятель и не думал обижаться. Они воевали в одном полку, и, несмотря ни на какие разногласия, их дружба была нерушима.
Алиса стояла в сторонке, подальше от запаха масла, который казался ей слишком резким. К ней подошла Кэрол, и с минуту обе молчали, устремив взгляд на морской простор.
— Ты поосторожней с Антоном, — проговорила Кэрол.
— А что, он заболел? — спросила Алиса.
— Любовью к тебе! Тут не надо быть медсестрой, и так видно. А тебе бы зайти как-нибудь ко мне в больницу: зрение нужно проверить, а то ты совсем слепая, дальше своего носа не видишь.
— Не болтай ерунду, мы с ним еще подростками познакомились. Мы просто старые друзья, не больше.
— Я просто прошу: будь с ним поосторожней. Если он тебе нравится, нечего водить его за нос. Мы все будем рады, если вы сойдетесь. Вы отличная пара. А нет, так не притворяйся, он только страдает зря.
Алиса повернулась к парням спиной, а к Кэрол лицом.
— В чем я притворяюсь?
— Да хотя бы в том, будто не видишь, что я к нему неровно дышу, — отрезала Кэрол.
Две чайки набросились на остатки рыбы с картошкой, которые Кэрол кинула в море. Она выбросила бумажную тарелку в урну и подошла к парням.
— Будешь ждать прилива или пойдешь с нами? — спросил Сэм Алису. — Мы по аттракционам хотим пройтись. Я тут видел одну такую штуку: дубинкой стукнешь как следует — сигару получишь, — прибавил он, засучивая рукава.
Каждая попытка стоила четверть пенни. Пружина, по которой нужно было стукнуть изо всех сил, подбрасывала вверх чугунную голову, и если она ударяла в колокол, подвешенный на высоте семь футов, то возвращалась с сигарой в зубах. Далеко не лучшего качества, но Сэм считал, что курить сигару чертовски приятно. Он сделал восемь попыток, потратив два пенни — примерно вдвое больше того, что стоила такая же дрянная сигара в табачном киоске неподалеку.
— Дай монету и отойди, — сказал Эдди.
Сэм протянул ему четверть пенни и уступил место. Эдди поднял дубинку так легко, словно это был простой молоток, и так же легко ударил в пружину. Чугунная голова подскочила и стукнула в колокол. Хозяин автомата вручил ему выигрыш.
— Это мне, — объявил Эдди, — дай еще монетку, попробую тебе выиграть.
Через минуту приятели закурили по сигаре, Эдди был счастлив, а Сэм подсчитывал убытки. За такую цену он мог бы купить пачку сигарет. Вместо двадцати «Эмбесси» одна паршивая сигара, вот и думай.
Ребята увидели автодром, переглянулись и тут же расселись по машинам. Каждый крутил руль и жал на педаль, стараясь посильнее стукнуть другого под удрученные взгляды подруг. Под конец все отправились в тир. Антон стрелял гораздо лучше других. Послав пять пуль в «яблочко», он выиграл фарфоровый заварной чайник и подарил его Алисе.
Кэрол стояла поодаль и смотрела на карусель: деревянные лошадки крутились под сияющими гирляндами. Подошел Антон и взял ее за руку.
— Забава для малышни, знаю, — вздохнула Кэрол, — но не поверишь, я никогда на такой не каталась…
— Ты в детстве ни разу не каталась на карусели? — удивленно спросил Антон.
— Я в деревне росла, у нас ярмарок не было. А когда приехала в Лондон на медсестру учиться, то выросла уже, потом война началась и…
— И сейчас ты бы хотела прокатиться. Пошли! — Антон потащил Кэрол к палатке, где продавали билеты. — Оплачу твой первый заезд. Седлай эту, — сказал он, указывая на лошадь с золотой гривой, — остальные чересчур норовистые, в первый раз лучше не рисковать.
— А ты не пойдешь? — спросила Кэрол.
— Нет уж, спасибо. У меня при одном их виде голова кружится. Но ради тебя постараюсь, буду смотреть во все глаза.
Тренькнул звонок, Антон спрыгнул с помоста. Карусель завертелась. Подошли Сэм, Алиса и Эдди. Они смотрели на Кэрол, единственную взрослую среди малышей, которые смеялись и показывали на нее пальцами. Когда карусель делала второй круг, друзья увидели, что Кэрол плачет, кое-как утирая слезы ладонью.
— Очень умно! — Алиса толкнула плечом Антона.
— Я как лучше хотел. Не знаю, что с ней, она же сама хотела…
— С тобой прокатиться, дурак, а не выставлять себя на посмешище.
— Антон же сказал: он хотел как лучше! — заступился Сэм.
— Были бы вы джентльменами — составили бы ей компанию, а не торчали тут.
Пока они совещались, Эдди вспрыгнул на карусель и зашагал мимо лошадок, раздавая легкие подзатыльники тем малышам, которые, по его мнению, слишком громко смеялись. Карусель все неслась по кругу. Эдди наконец дошел до Кэрол.
— Кажется, вам нужен конюх, мисс? — заявил он, кладя руку на деревянную гриву.
— Эдди, умоляю, помоги слезть.
Но Эдди оседлал круп лошади, крепко обнял Кэрол и склонился к ее уху.
— Покажем этим карапузам! Повеселимся на полную катушку, а они пусть засохнут от зависти. Встряхнись, старушка, вспомни: пока я тут в пабах не просыхал, ты под обстрелами носилки таскала. И когда вернемся к нашим придуркам-друзьям, хочу, чтобы ты взахлеб хохотала, ясно?
