Лиз Туччилло - Легко ли быть одной?
– Тогда пойдемте. Я отвезу вас еще в один свой клуб.
Мы вылезли из машины Томаса и прошли с полквартала к ничем не примечательному городскому особняку. Томас нажал кнопку звонка, и дверь открыл джентльмен в костюме и галстуке. Он почтительно приветствовал Томаса и провел нас в полутемную элегантную комнату с длинной деревянной барной стойкой и хрустальной люстрой. Напротив бара на черных кожаных диванах, отделенных от остального зала золотистыми латунными перилами, сидели хорошо одетые люди; они ужинали и пили шампанское.
Я была под впечатлением.
– Это место тоже вам принадлежит? – спросила я.
– Да.
– Что ж, это здорово отличается от мужчин в джи-стрингах и подостывших тортеллини, – пошутила я.
Мы сели на небольшую кушетку в углу.
– Да, – согласился Томас, загадочно улыбаясь, как будто знал какой-то секрет.
Я не совсем понимала, что происходит, почему Томас пригласил меня сюда и что мы здесь делаем. Но какая, в принципе, разница? Это был фантастический способ провести свой первый вечер в Париже. Вскоре принесли шампанское, и я сразу же принялась за него.
– Итак, есть у вас еще что-нибудь, не очень обидное, что вы могли бы сказать об одиноких американских женщинах? Или с этим мы уже закончили? – Я старалась вести себя дерзко, но мило.
Томас покачал головой и улыбнулся.
– Мне очень жаль, если вы нашли мои слова обидными. В дальнейшем я постараюсь вести себя примерно. – Он оглядел свой клуб. – Я пригласил вас сюда, чтобы показать другую перспективу. Показать, что все стремятся выяснить это для себя. И простых ответов тут, разумеется, не существует.
– Вау. За те несколько минут, что вы меня знаете, я успела зарекомендовать себя настолько невежественной? Спасибо, что побеспокоились о моем видении мира.
– Мы, французы, должны делать то, что можем. – Томас посмотрел мне прямо в глаза и снова улыбнулся.
Я покраснела. Просто ничего не могла с этим поделать, хоть и старалась. Он был фантастическим мужчиной.
– У меня, например, свободный брак.
– Простите, не поняла? – сказала я, пытаясь говорить беспечно.
– Да, свободный брак. Думаю, у вас в Америке это именно так и называется.
– О, интересно.
– Это один из способов справиться с этой проблемой.
– С какой проблемой? – уточнила я.
Официант принес нам крошечные чашки какого-то густого теплого супа в качестве amuse-bouche[25].
– Со скукой, застоем, чувством обиды.
– И вы решаете ее, когда спите с другими людьми?
– Нет. Мы решаем ее, не устанавливая для себя никаких правил. Остаемся открытыми для жизни. Когда вы женитесь, вы говорите друг другу, что с этого момента и впредь вам никогда не будет позволено иметь секс с кем-то другим, чувствовать страсть, какую-то искру, притяжение. И вы начинаете убивать часть своей природы. Ту часть, которая делает вас живыми.
– Но… ведь это все усложняет, разве нет?
– Да, иногда очень усложняет. Но, как я уже сказал, такова реальность. Это жизнь.
– Я чего-то не понимаю. Вы что, просто говорите: «Эй, дорогая, послушай, я тут собираюсь кое с кем переспать, увидимся позже…»
– Нет. Мы ведем себя учтиво. Быть учтивым необходимо. Например, я знаю, что у моей жены в данный момент есть любовник. Он не имеет для нее особого значения: она видится с ним раз в неделю или даже реже. Если бы это по-настоящему меня волновало, она бы его бросила.
– И вас это действительно не волнует?
– Но это же всего лишь секс. Просто страсть. Это жизнь.
Я допила свое шампанское.
– Мне представляется, что в этом слишком много жизни. У меня даже голова начинает болеть.
Подошел официант и принял наш заказ.
На губах у Томаса появилась озорная улыбка.
– Например, этот клуб. У нас тут очень хороший ресторан. Но наверху есть номера, где люди могут заняться сексом.
– Хм… Что?
Томас подлил мне еще шампанского.
– Вы все прекрасно слышали. Это то, что у вас называется секс-клубом – для пар. Все должны приходить сюда с партнером.
– Вы хотите сказать, что все эти люди, сидящие вокруг нас, собираются в скором времени пойти наверх и… друг с другом?
– Вероятнее всего, именно так. – Томас посмотрел на меня. Тон его вдруг стал подчеркнуто учтивым. – Я не хотел вас обидеть; просто подумал, что вам будет интересно узнать об этом.
– Да, мне очень интересно. Правда. Я никогда раньше не ужинала в секс-клубе…
Томас опустил глаза на свои руки, сложенные на столе. Потом взглянул на меня.
– Если хотите совершить экскурсию, буду рад вам все тут показать.
Я посмотрела ему прямо в глаза. Он пожал плечами. Только теперь я заметила телевизор в баре, где показывали женщин, танцующих в нижнем белье. Томас взял меня за руку и повел в темный угол комнаты. Здесь я увидела винтовую лестницу с изящными коваными перилами. Томас на мгновение посмотрел на меня и улыбнулся. Мы медленно пошли наверх. Должна признаться, что мне было любопытно. Когда мы поднялись на второй этаж, я огляделась по сторонам. Я видела, что мы оказались в большой вытянутой темной комнате, но особо ничего разглядеть не удалось. Томас провел меня к мужскому туалету, расположенному прямо возле лестницы. Ну да, к мужскому туалету. Потом к туалету дамскому. Красивый букет цветов у рукомойника, ничего не скажешь. А потом он открыл следующую дверь.
– Это душевая.
Я заглянула внутрь и увидела большую выложенную кафелем комнату с единственной головкой душа в центре.
– Она рассчитана на шестерых.
Я стояла, уставившись на это, пока Томас не взял меня за плечи и не направил в другое крыло этажа. Мы прошли мимо комнаты без дверей, но зато с гигантской кроватью на платформе. Там никого не было, и мы начали двигаться к центру вытянутого зала. Только теперь я начала различать, хм, разные звуки. Света здесь было очень мало, но то, что я увидела… Три человека на краю большого помоста занимались сексом – под присягой я бы этого утверждать не стала, но мне кажется, что я на самом деле это видела. Единственная женщина лежала, распластавшись на спине. В другом конце комнаты пара занималась сексом у стены. Я опустила голову, стараясь не охнуть от изумления по-нашему, по-американски. В самом конце зала оказалась еще одна лестница, которая, слава богу, вела вниз. Спускаясь по ней, я слышала, как Томас посмеивается у меня за спиной.
– Вам повезло. Там по-настоящему пока ничего не началось.
– Как бы я ни была шокирована, показывать я этого не стану, – улыбаясь, сказала я.
– Именно поэтому я нахожу вас такой притягательной, мисс Крутая из Нью-Йорка.
Мы вновь сели за свой столик, и нам подали ужин. Меня мучило любопытство.
