Лидия Раевская - Билет на вчерашний трамвай
Ага, спать я на работе завалюсь… Очень смешно.
Провожаю Лельку, смотрю на себя в зеркало, вздрагиваю и снова иду в ванну.
Заново умываться, краситься и заливать в глаза визин. Ибо с такой пластилиновой рожей идти на работу просто неприлично.
Дзынь!
Дорогая тетя, как ты исхудала… Кому, блин, не спится в полдевятого утра?!
С закрытыми глазами, потому что рожа в мыле, с пастью, набитой зубной пастой, по стенке ползу на звук телефона.
– Алло! – отвечаю в трубку, и зубная паста разлетается из моего рта по стенам кухни.
– Срочно ко мне!
И короткие гудки. Кто это был вообще? Я даже голос узнать не успела…
На ощупь нахожу полотенце для посуды, вытираю им глаза и смотрю на определитель номера. Лелька.
«Срочно ко мне!» Еще чего! Мне на работу выходить через десять минут. Какого хрена я должна срываться?
Набрала ей. Послушала минут пять длинные гудки. Потом автоматически стерла со стены зубную пасту, бросила полотенце в стиральную машину, схватила сумку и вылетела на улицу, забыв запереть дверь.
…Подругу я нашла на лестничной клетке возле ее квартиры. В ступоре.
– Пришла? – вяло поинтересовалась она и хищно улыбнулась.
– Прибежала даже. Где трупы?
– Какие трупы?
– Не знаю. Но за «Срочно ко мне» ты ответишь. Если трупов нет – я тебя умерщвлю, уж извини. Я же на работу опоздала! Мне теперь всю плешь прогрызут и еще выговор влепят.
Лелька затушила сигарету в банке из-под горошка и кивнула головой в сторону двери.
– Иди.
Я сделала шаг к двери и обернулась.
– А ты?
Она достала из пачки новую сигарету, повертела ее в пальцах, сломала, отправила в банку и ответила:
– Я рядом буду. Иди…
Мне поплохело. Наверное, сейчас я увижу реально жесткое мясо. Зайку своего с топором в контуженной голове, Бумбастика с вилкой в глазу и кишки, свисающие с люстры…
К такому зрелищу следовало бы основательно подготовиться, но мы с Ольгой Валерьевной все выжрали еще вчера. Так что смотреть в глаза смерти придется без подготовки.
Я трижды глубоко вдохнула-выдохнула и вошла в квартиру…
Странно…
Кровищи нет.
Тихо. И относительно чисто. Не считая кучи серпантина и блесток на полу.
Автоматически смотрю на календарь. Февраль. Новый год позади. Какого тогда…
И тут я вошла в комнату. В первую из трех.
В комнате стояла кровать, а на кровати лежала жопа. Абсолютно незнакомая мне жопа.
За плечом материализовалась из воздуха Лелька. Я вопросительно на нее посмотрела.
– Это Бумба… – Она шмыгнула носом и сплюнула на пол. – Ты дальше иди…
Я прикрыла дверь в комнату с Бумбиной жопой и открыла следующую.
– Это чье? – шепотом спросила я у Лельки, глядя на вторую жопу. Снова незнакомую. Куда я попала?!
– Это Стасик Четвертый…
Четвертый. Ха-ха. Неделю назад я гуляла на его свадьбе. Четвертый женился на сестре Бумбастика. Для нее это был уже четвертый брак. Отсюда и погоняло Стасика. Брак был по расчету. Ибо Четвертому требовались бабки на открытие собственного автосервиса, а Алле – узаконенный трахарь. Любить ее бесплатно не хотел никто. Сто килограммов жира – это вам не фиги воробьям показывать.
К слову, Четвертый весил ровно в три раза меньше своей супруги. Поэтому на их свадьбе я даже не пила. М не и так смешно было.
Итак, свершилось то, ради чего я забила на работу и непременно выхвачу люлей от начальства. Но оно того стоило. Я воочию увидела жопу Четвертого! Это же просто праздник какой-то!
С плохо скрываемым желанием кого-нибудь убить я обернулась к Лельке и прошипела:
– У тебя все?
Она не отшатнулась. Наоборот, приблизила свое лицо к моему и выдохнула перегаром:
– У меня – да. А у тебя – нет. Еще третья комната осталась… А главный сюрпрайз ждет тебя даже не в ней… – И она демонически захихикала.
Я без сожаления оторвала взгляд от тощей жопки Четвертого и открыла третью дверь…
На большой кровати, среди смятых простыней и одеял, лежала третья жопа. Смутно знакомая на первый взгляд. На второй, более пристальный, – очень хорошо знакомая. Жопа возлежала в окружении оберток от презервативов, весело блестевших в лучах зимнего солнца.
Я обернулась к Лельке и уточнила:
– Это зайка?
Она утвердительно кивнула:
– Наверное. Я эту жопу впервые вижу. Она тебе знакома?
– Более чем.
– ТОГДА УБЕЙ СУКУ!!! – вдруг завизжала Лелька и кинулась в первую комнату, хватая по пути лыжную палку из прихожей.
Я прислушалась. Судя по Лялькиным крикам, жить Бумбе осталось недолго. Потом я снова посмотрела на своего зайку, тихо подошла к кровати, присела на корточки и задрала свисающую до пола простыню.
Так и есть. Пять использованных гондонов… Ах, ты ж мой пахарь-трахарь… Ах, ты ж мой Казанова контуженный… Ах, ты ж мой гигантский половик…
Я огляделась по сторонам, заметила на столе газету «СПИД-инфо», оторвала от нее клочок, намотала его на пальцы и, с трудом сдерживая сразу несколько позывов, подняла с пола один контрацептив.
Зайка безмятежно спал, не реагируя на предсмертные крики Бумбастика, доносящиеся из соседней комнаты.
Я наклонилась над зайкиной тушкой и потрепала его свободной рукой по щеке.
Зайка открыл глаза и улыбнулся. Через секунду зайкины очи стали похожи на два ночных горшка.
– Ксю-ю-юх… – выдавил зайка, прикрывая руками свои яйца.
– Я не Ксюха, – широко улыбнулась я, – я твой страшный сон, Кира…
С этими словами я шлепнула зайку презервативом по лицу. Праздник жизни начался.
…Через полчаса Лелька пинками загнала два изуродованных лыжными палками тела на кухню.
Тела тихо сидели на табуретках и даже не сопротивлялись.
Я, тяжело дыша, порывалась ткнуть зайке в глаз вилкой. Лелька держала лыжную палку на яйцах Бумбастика и запрещала мне лишать зайку зрения:
– Притормози. Щас я тебе такой прикол покажу… Ты ему глаза потом высосешь!
– Показывай! – скомандовала я, не сводя хищного взгляда с расцарапанного зайкиного лица.
– Сидеть! – рявкнула Лелька, слегка тыкнула в Бумбины гениталии палкой и кивнула куда-то в сторону: – Открой дверь в ванную. А я пока этих Распутиных покараулю, чтоб не сбежали.
Я вышла с кухни и подергала дверь ванной. Странно, но она была заперта. Изнутри. Я вытянула шею и крикнула:
– Лель, а там кто?
– Агния Барто, – буркнула Лелька и громко завопила: – Открывай! Бить не будем, не ссы!
В ванной что-то зашуршало, щелкнул замок, дверь приоткрылась, и в маленькую щелку высунулся чей-то нос.
Я покрепче схватилась за дверную ручку и сильно дернула ее на себя. А я в состоянии аффекта сильная, как Иван Поддубный. За дверью явно не рассчитывали на такой мощный рывок, и к моим ногам выпало женское тело в Лелькином махровом халате.
