Суад - Сожженная заживо
— Почему ты не выходишь замуж?
— Мне надо встретить мужчину всей моей жизни, а, кроме того, прежде должна выйти замуж моя сестра.
— Твой отец говорил с тобой?
— Он сказал мне, что твой отец приходил к нему, еще давно.
— Тебе хорошо живется дома?
— Он побьет меня, если увидит с тобой.
— Ты хочешь, чтобы мы поженились?
— Но прежде надо, чтобы вышла замуж сестра…
— Ты боишься?
— Да, очень. Мой отец злой. Это опасно и для тебя также. Мой отец может избить меня, да и тебя заодно.
Он остался спокойно стоять позади склона, а я тем временем быстро набирала траву. Он как будто ждал меня, в то время как прекрасно знал, что я не могу вернуться в деревню с ним.
«Оставайся здесь, а я вернусь в деревню одна», — и я быстро пошла по направлению к дому, гордая за себя. Я хотела, чтобы у него осталось обо мне хорошее впечатление, чтобы он понял, что я умная девушка. Я должна очень бережно относиться к своей репутации по отношению к нему, ведь это я его завлекла.
Я никогда еще не была так счастлива. Быть с ним, так близко, несколько минут, какое чудо! Я ощущала счастье всем своим телом, даже не в состоянии в тот момент дать ему определение. Я очень наивна, и образование у меня не больше, чем у козы, но это ощущение чуда было сродни ощущению свободы моего сердца и моего тела. В первый раз в жизни я была кем‑то, потому что я сама решила сделать то, что сделала. Я живая. Я не подчинилась ни отцу, ни кому‑либо другому. Наоборот, я ослушалась.
Моя память об этих моментах и тех, которые последуют, довольно ясная. До того момента она почти не существовала. Я не видела себя, не знала, на что я похожа, была ли я красивой или нет. У меня не было осознания того, что я человеческое существо, что я думаю, имею чувства. Я испытывала только страх, испытывала жажду, когда было жарко, страдание и унижение, когда меня привязывали, как скотину, в конюшне и били до потери сознания. Испытывала ужас от ожидания быть задушенной или сброшенной в колодец. Я покорно сносила столько ударов. Даже если отец не мог быстро бегать, чтобы догнать нас, он всегда находил способ, как нас схватить. Ему было легко ударить меня головой о край ванны, потому что я выливала в нее воду. Очень просто ударить меня тростью по ногам, если я подаю чай слишком поздно. Когда живешь, таким образом, нет времени подумать о себе. Мое первое настоящее свидание с Файезом на зеленом пшеничном поле впервые в жизни дало мне ощущение того, что я существую. Что я женщина, страстно желающая обрести того, кого люблю, за которого решила выйти замуж любой ценой.
На следующий день на той же дороге он ждал, когда я пройду на пастбище, и пошел за мной.
— А ты засматривалась на других парней?
— Нет, никогда.
— Ты хочешь, чтобы я поговорил с твоим отцом о свадьбе?
Я готова была целовать ему ноги за эти слова. Я хотела, чтобы он пошел немедленно, сию же минуту, чтобы он бегом побежал к своему отцу и сказал, что он, Файез, не может больше ждать, что надо просить моих родителей, что принести за меня золото и драгоценности и готовить грандиозный праздник.
«Я дам тебе знак для следующего раза, но не надевай свою красную кофту, она слишком заметна издали, это опасно».
Дни проходили, солнце вставало и садилось, утром и вечером я поджидала сигнала от него на террасе. Теперь я была уверена, что он влюблен. На наше последнее свидание он не пришел. Я ждала его довольно долго, более четверти часа, с риском опоздать домой и быть застигнутой отцом. Я была обеспокоена и несчастна, но зато в следующий раз он пришел. Я издалека увидела, как он идет по дороге, он сделал мне знак спрятаться в глубине поля, за склон дороги, где никто не мог нас увидеть из‑за высокой травы.
— Почему ты не пришел?
— Я пришел, но спрятался подальше, чтобы посмотреть, не встречаешься ли ты с кем другим.
— Я не смотрю ни на кого.
— Парни свистят, когда ты проходишь мимо.
— Мои глаза не глядят ни вправо, ни влево. Я честная девушка.
— Теперь я знаю. Я виделся с твоим отцом. Мы скоро поженимся.
Он это сделал, он ходил к моему отцу после второго свидания. И даже если дата еще не назначена, год не закончится, как я выйду замуж.
В тот день была хорошая погода, тепло, инжир еще не созрел, но я была уверена, что не дождусь и начала лета и периода жатвы, как моя мать будет готовить горячий воск, чтобы удалить мне волосы. Файез подошел ко мне близко‑близко. Я закрыла глаза, мне было немного страшно. Я почувствовала, как его рука обвилась вокруг моей шеи, и он поцеловал меня в губы. Я тут же его оттолкнула, не говоря ни слова, но своим жестом я хотела сказать: «Осторожно. Не иди дальше».
«До завтра. Подожди меня, но не на дороге, это слишком опасно. Спрячься здесь, в овраге. Я найду тебя после работы».
Он ушел первый. Я подождала, чтобы он отошел достаточно далеко, прежде чем возвращаться домой, но на этот раз я чувствовала себя очень возбужденной. Этот первый в моей жизни поцелуй перевернул во мне всё. И на следующий день мое сердце трепетало, когда я видела из своего укрытия, как он подходит ко мне. Дома у меня никто даже не догадывался о моих тайных свиданиях. Иногда по утрам моя сестра шла со мной вместе пасти овец и коз, но чаще всего она занималась конюшней и домом, и я после обеда оставалась одна. Весной трава высокая, и надо использовать ее, чтобы пасти овец, именно им я обязана той легкости, с которой я выходила из дома одна. Это была ложная свобода, которую мне предоставляла семья, потому что отец тщательно следил, когда я ухожу и когда возвращаюсь. Деревня, соседи — всё так же на страже, чтобы напомнить мне, что я не имею права ни на шаг в сторону. С террасы я общалась с Файезом невидимыми знаками. Кивок головы, и я знала, что он придет. А если он садится в машину очень быстро, не взглянув на меня, это значило, что он не придет. В тот день я знала, что он придет, он подтвердил мне. И у меня было огромное чувство, что произойдет что‑то необыкновенное.
Я опасалась, что Файезу захочется чего‑то большего, чем поцелуй, и в то же время мне этого хотелось, пусть даже я не знала, что меня ждет. Я боялась, что если он попытается зайти слишком далеко, я оттолкну его, а он рассердится. И в то же время я ему доверяла, потому что он хорошо знал, что я не имею права позволить ему дотрагиваться до себя до свадьбы. Ведь он прекрасно знает, что я не шармута. И он пообещал на мне жениться. И все же мне было страшно находиться здесь, на лугу, одной со своим стадом. Спрятавшись в высокой траве, я следила за овцами и в то же время наблюдала за дорогой. Никого не было видно. Луг был чудесный, цветущий. Бараны в это время года спокойные, они все время едят, потому что травы полно, ее не надо искать, не то, что в разгар лета, когда трава редкая и высохшая.
