Гийом Мюссо - Сентрал-парк
Некоторое время они колесили между районами Митпакинг и Челси, пока наконец на 27-й улице не наткнулись на маленький магазинчик с одеждой. В магазинчике торговали, похоже, скорее остатками партий американских товаров, а не подержанными вещами. Единственное довольно просторное помещение напоминало веселый ярмарочный павильон, где военная форма соседствовала с роскошными платьями вышедших в тираж модельеров.
— Только не копайтесь, Кейн, — предупредила Алиса, переступая порог магазинчика. — Мы тут не на шопинг пришли, ясно?
Они углубились в лабиринт одежды и обуви: ботинки «Рейнджер», кроссовки «Патогас», толстовки, парки, футболки, камуфляжные куртки, ремни, кепки, арафатки. Чего здесь только не было!
Алиса быстренько нашла себе черный пуловер под горлышко, подходящую к нему футболку, джинсы, новую пару туфель и плотную куртку темного цвета.
Гэбриэл, казалось, пребывал в затруднении.
— Да хватит вам выбирать! — торопила его Алиса. — Решайтесь наконец! Возьмите, например, это и это. — Она бросила ему брюки цвета хаки и хлопчатобумажную рубашку с размытыми разводами.
— Но это не мой размер и уж точно не мой стиль, — возразил он.
— Сейчас не субботний вечер, и вы не идете клеить девочек, Кейн! — резко напомнила компаньону Алиса, расстегивая куртку, чтобы переодеться.
Джазмен смирился и дополнил свой костюм парой солидных башмаков и полупальто с барашковым воротником. Алиса взяла еще небольшой рюкзачок из плотной ткани с застежкой из двух кожаных ремешков и потертую кожаную кобуру для «Глока», чтобы носить его удобнее и незаметнее. Гэбриэл осторожно скосил глаза на переодевающуюся Алису.
— Не вздумайте подглядывать, жалкий юбочник! — рявкнула Алиса, натягивая на живот шерстяной пуловер.
Окрик показался Гэбриэлу слишком грубым, он сделал обиженное лицо и отвернулся. Но рассекающий живот от паха до пупка шрам, который он успел увидеть, произвел на него ошеломляющее впечатление.
* * *— С вас сто семьдесят долларов за все, — объявил владелец магазинчика, толстый лысый великан с длинной бородой в стиле «ZZ Тор».
Пока Гэбриэл зашнуровывал ботинки, Алиса вышла на улицу и выкинула в мусорный контейнер всю одежду, оставив только лоскуток от блузки с пятнами крови.
«Может пригодиться как очень ценное свидетельство или улика», — подумала она и спрятала кусочек ткани в рюкзачок.
На другой стороне улице она увидела мини-маркет, перешла дорогу и вошла в магазин. Отдел самообслуживания. Алиса обрадовалась влажным салфеткам: наконец-то приведет себя хоть немного в порядок, взяла ибупрофен от головной боли и маленькую бутылочку минеральной воды. Она уже направилась к кассе, как вдруг ей пришла в голову любопытная мысль. Она вернулась обратно, внимательно осмотрела полки и нашла отдел с телефонами. Осмотрела все модели, которые предлагал оператор без регистрации. Выбрала самую дешевую за 14 долларов 99 центов и купила карту на двадцать пять минут разговора в течение девяноста дней.
Выйдя с покупками из магазина, она удивилась сильному ветру. Несмотря на ослепительное солнце, ледяной ветер мел улицу, вздымая сухие листья и смерчи пыли. Алиса заслонилась от ветра рукой. Гэбриэл, опершись на капот машины, смотрел на нее.
— Вы кого-то ждете? — пошутила она.
Гэбриэл помахал в воздухе кедом.
— Вы оказались правы: в моем тоже притаилась блошка!
И рукой опытного баскетболиста запулил кедом в висячую урну. Кед ударился об нее и упал в мусорный контейнер.
— Гол и три очка, — сообщил довольный Гэбриэл.
— Наигрались? Малыш доволен? Можем двигаться дальше?
Гэбриэл обиженно хмыкнул и передернул плечами, как мальчишка, незаслуженно получивший выговор.
Алиса села за руль, а крафтовый пакет из мини-маркета и сумку-рюкзачок устроила на заднем сиденье рядом с кейсом.
— Хорошо бы открыть этот чемоданчик, — задумчиво проговорила она.
— Постараюсь что-нибудь придумать, — пообещал Гэбриэл, пристегиваясь.
* * *Теперь им надо было оказаться как можно дальше от своей опасной одежды, и они проехали не один километр на север, пересекли Хеллз-Китчен и оказались на 48-й улице. И наконец остановились у небольшого садика при школе, где ребятишки под надзором учительницы собирали кабачки и тыквы.
Вокруг тихо-тихо. Никаких туристов, ни одного прохожего. До того пустынно, до того тихо, что с трудом верилось, что они в Нью-Йорке. Машину они поставили под большим грабом. Рыжие лучи солнца, пробивающиеся сквозь листву, усиливали ощущения тишины и покоя.
— Так как же вы намерены открыть кейс? — спросила Алиса, не убирая руки с тормоза.
— Думаю, замки можно вскрыть ножом, который вы взяли в кафе. На вид они довольно хлипкие.
— Забыла, что вы из породы фантазеров, — разочарованно вздохнула Алиса.
— А вы можете предложить что-то получше?
— Нет, не могу, но ваше предложение никуда не годится.
— А вот это мы посмотрим! — решительно объявил Гэбриэл, обернулся и взял с заднего сиденья кейс.
Алиса протянула ему нож и с недоверчивым видом стала наблюдать, как Гэбриэл пытается просунуть лезвие под крышку кейса. Все его попытки ни к чему не привели. Гэбриэл разозлился, занервничал, надавил на нож посильнее, но он соскользнул и слегка оцарапал ему ладонь.
— Ой-ой-ой!
— А вы можете быть пособраннее? — осведомилась Алиса.
Гэбриэл кивнул. Он и впрямь сделался очень серьезным. На лице появилась озабоченность, было видно: что-то не дает ему покоя.
— У вас проблема? Какая? — поинтересовалась Алиса.
— Вы.
— Я?
— Только что в магазине я видел у вас на животе шрам. Что с вами такое было, скажите, ради бога!
Лицо Алисы потемнело. Она открыла рот, чтобы одернуть любопытного, но внезапно чувство ужасной усталости охватило ее, она отвернулась и со вздохом потерла лоб и глаза. От этого типа только и жди неприятностей. Она поняла это с первой секунды.
Алиса открыла глаза, губы у нее дрожали. Сердце щемило от боли. Опять эти воспоминания. Режут по живому.
— Кто вам нанес эту рану? — продолжал свое Гэбриэл.
Конечно, он чувствовал, что касается запретной темы, и поспешил оправдать свою настойчивость:
— Нам не выбраться из этой ямы, если мы не станем хоть немного доверчивее друг к другу.
Алиса отхлебнула глоток минеральной воды. Боязнь оказаться лицом к лицу с прошлым мало-помалу отпускала.
— Все началась в начале ноября две тысячи десятого года, — заговорила она. — С убийства молодой учительницы младших классов, которую звали Клара Матюрен…
