Сара Шепард - Бессердечная
Но я также всегда хотела быть юристом Я знаю, что не могу контролировать твою жизнь, Спенсер, но я хочу убедиться, что у тебя есть все возможности в мире Вот почему я всегда была так жестока с тобой во всем... оценки, Золотая Орхидея, спорт. оценки, Золотая Орхидея, спорт.
Я была не справедлива."
Спенсер долго смотрела на мать,потеряв дар речи.
Кто-то уронил поднос в кухне,но она не дрогнула.
Миссис Хастингс потянулась через стол и дотронулась до руки Спенсер.
"Я надеюсь, что не слишком тяжело слышать это.
Я просто хотела,чтобы ты знала правду."
"Нет" - вздохнула Спенсер.
"Это многое объясняет
- Я рада,что ты мне сказала.
Но почему ты не вернулась к школе после того,как Меллиса достаточно выросла?"
"Я просто..." - миссис Хастингс пожала плечами.
"Мы хотели тебя... а то время прошло. "
Она наклонилась вперед.
"Пожалуйста, не говори Мелиссе" - попросила она.
"Ты же знаешь,насколько чувствительна она.
Она будет волноваться, обидеться.
Внутри Спенсер почувствовала крошечные острые ощущения.
Значит она была дочерью, которую они запланировали... А Мелисса таковою не являлась И может быть это было то прикрытие, о котором говорил Э. Хотя это не имело никакого отношения к Эли или к тому, что она не нравилась миссис Хастингс.
Но когда Спенсер потянулась за кусочком лепешки, небольшое забытое воспоминание с ночи исчезновения Эли мелькнуло в ее голове.
После того,как Эли бросила их в сарае,Спенсер и другие решили вернуться домой.
Эмили, Ханна и Ария позвонили родителям, чтобы они забрали их, а Спенсер вернулась домой, в свою комнату.
Телевизор был включен внизу,Меллиса и Йен были в сарае,но ее родителей нигде не было видно.
Это было странно,потому что обычно они не позволяли Спенсер и Меллисе быть наедине с мальчиками в их доме.
Спенсер скользнула под одеяло, расстроенная, тем, как плохо прошла ночевка.
Что-то разбудило ее гораздо позже.
Когда она вошла в зал и заглянула через перила, она увидела две фигуры в фойе.
Одной из них была Мелисса, все еще одетая в серую кофту с развивающимися рукавами и черный шелковый ободок, в которых она была ранее.
Она взволнованно шепталась с мистером Хастингсом.
Спенсер не могла услышать многое из того,о чем они говорили.Только то,что Мелисса звучала агрессивно,а отец оборонительно.
Внезапно, Мелисса издала разъяренный вопль.
- Я не могу поверить тебе,- сказала она.
И тогда отец сказал ей что-то,чего Спенсер не смогла разглядеть(услышать).
"Где мама?" спросила Мелисса, ее голос стал высоким и истеричным.
"Мы должны найти ее!"
Тогда они поспешили к кухне,а Спенсер закрыла дверь и быстро вернулась обратно в свою комнату.
-Спенс?
Спенсер подскочила.
Ее мать смотрела на нее большими круглыми глазами через весь стол.
Когда Спенсер посмотрела на свои руки,обхватив ими стакан воды,она поняла,что они бесконтрольно дрожали.
"Ты в порядке?" - спросила Миссис Хастингс.
Спенсер открыла рот,а затем снова закрыла его.
Это было реальное воспоминание или воображение?Что если бы ее мать пропала без вести в ту ночь тоже? Это было невероятным,но она видела истинного убийцу Эли.
Если бы это была она,то пошла бы в полицию немедленно.
Она была не то,что бессердечной или беззаконной.
И чем бы она это доказала?
"Где ты сейчас?" - спросила Миссис Хастингс,ее голова была наклонена.
Спенсер сжала свои размягченные,пропитанные парафином ладони вместе.
Так как они были честны друг с другом, может быть, она могла бы говорить об этом.
"Я... Я просто думала о той ночи,когда Эли пропала без вест" - выпалила она.
Миссис Хастингс покрутила двух каратный бриллиант в ее правом ухе.
Потом ее лоб сморщился.
Линия вокруг ее рта выглядела,как будто она выгравирована долотом.
Ее глаза метнулись к тарелке.
"Ты в порядке?" - спросила быстро Спенсер,ее сердце взлетело к горлу.
Миссис Хастингс натянуто улыбнулась.
- Это была ужасная ночь,милая.
Ее голос упал на октаву.
- Давай никогда не будем об этом говорить.
А потом вернулась их официантка,чтобы принять заказ.
Она казалась достаточно беспечной,когда просила азиатский салат из курицы с кунжутом,но Спенсер не могла не заметить,что ее руки были плотно сжаты вокруг ножа,и ее палец медленно отслеживал заостренные края лезвия.
12 глава. Даже в психушке нужна компания.
Ханна стояла в столовой заповедника в Аддисон-Стивенсоне, в руках она держала разнос с жареной курицей и овощами на пару.
Столовая была большой комнатой, с деревянным полом цвета меда, маленькими столиками, с большим черным глянцевым роялем марки Стеинвей, который стоял с одной стороны, с другой стороны была стена с окнами, которые выходили на мерцающий луг.
На стенах висели текстурированные абстрактные картины, на окнах - серые вельветовые шторы.
На столе стояли два блестящих, дорогостоящих кофейных автомата, длинный, из нержавеющей стали, холодильник, полный содовой всех видов, которую только можно было представить, и горы изумительно выглядящих шоколадных пирожных, лимонных пирогов, и конфет с тоффи-карамелью.
Это конечно не значило, что Ханна собиралась съесть десерт.
Это место могло завоевать награду шеф-кондитера Джеймса Беарда, но последняя вещь, которую Ханна собиралась сделать - это набирать пять килограмм веса.
Правда, первый день в дурдоме не был так уж плох.
Она провела первый час своего пребывания в клинике разглядываю зазубринки на потолке, и размышляя, почему ее жизнь превратилась в отстой.
Потом в комнату зашла медсестра и принесла таблетку, как буд-то бы это был Тик-Так.
Оказалось, это был Валиум, который она могла принять в любое время, когда захочет.
Потом у нее была назначена встреча с психотерапевтом, доктором Фостером, который пообещал связаться с Майком и сообщить, что Ханне запрещено пользоваться телефоном или посылать электронные сообщения кроме вечера воскресенья, для того чтобы он не думал, что она игнорирует его.
Доктор Фостер так же сказал Ханне, что ей не обязательно говорить об Эли, Э, или Моне во время сеанса, если ей этого не хочется.
И наконец, терапевт уже в который раз повторил, что ни одна девушка на этаже Ханны не знает, кто она такая, они находились в Пансионе настолько давно, что не слышали ни об Э, ни об Эли.
"Так что тебе не придется об этом думать, пока ты здесь." сказал доктор Фостер, похлопав Ханну по руке.
И все это заняло целый час терапии.
Очко.
И вот теперь было время обеда.
Все девочки в одном крыле с Ханной собрались за столиками по три-четыре человека.
Большинство из них носили больничную форму или фланелевые пижамы, их волосы были не расчесанными, ногти - не накрашенными, на лицах не было макияжа.
Было, однако , несколько столиков, за которыми сидели симпатичные девушки в узких джинсах, длинных туниках, и мягких кашемировых свитерах, их волосы были блестящими, тела в тонусе.
Но никто не заметил Ханну, не пригласил ее сесть с ними за стол.
Они все смотрели на нее так, как будто она была двухмерным изображением, нарисованным на кальке.
Когда Ханна стояла в дверях столовой, переминаясь с ноги на ногу, она почувствовала, что переносится в столовку Роузвуда, в первый день шестого класса.
Шестиклассники были частью средней школы, что означало, что они обедают вместе с семи- и восьмиклассниками.
Ханна стояла тогда на входе, прямо как сейчас, мечтала о том, чтобы быть симпатичной и худенькой, и сидеть вместе с Наоми Зиглер и Элисон ДиЛаурентис.
Тогда Райли Вулф толкнул Ханну под локоть и все ее спагетти с фрикадельками полетели вниз, на ее туфли и на пол.
Даже сегодня она все еще слышала пронзительный смех Наоми, скромное хихиканье Эли и неискреннее "Извини" Райли.
Ханна тогда убежала из столовой в слезах.
"Простите?" Ханна обернулась и увидела низкую, коренастую девушку с каштановыми волосами и брекитами.
Она бы приняла ее за двенадцатилетнюю, если бы не ее огромные сиськи.
Ее балахон цвета дыни настолько их обтягивал, что делал и ИХ похожими на дыни.
С печальным укором Ханна подумала о Майке.
Скорее всего он сделал бы такое же дурацкое замечание.
"Ты новенькая?" спросила девушка.
"Ты выглядишь немного потерянной."
"Ээ..да."
Ханна сморщила нос, внезапно почувствовав запах Vicks VapoRub.
Казалось, он исходил от кожи этой девушки.
"Я Тара."
Девушка немного брызнула слюной, когда говорила.
"Ханна," безучастно ответила Ханна, двигаясь в сторону, чтобы пропустить работника в розовой униформе.
"Хочешь поесть с нами? Отстойно есть одной.
