Павел Минайлов - PR-проект «Пророк»
Алексей был психотерапевтом. Вернее, он закончил мед с дипломом невропатолога, но жизнь заставила его уйти из государственной медицины и устроиться помощником к психотерапевту, который называл себя известным целителем. У него Алексей проработал год, потом поменял место работы — ему предложили более выгодную. Потом еще раз — там была богаче клиентура. Вернее сказать, это была постоянная и необычная клиентура.
— Пойдемте, — сказал охранник и показал на крыльцо.
Поднявшись по ступеням, они остановились у зеркальной двери. Охранник нажал незаметную кнопку на стене, что-то пробормотал в микрофон, послышался тихий гудок, и он толкнул дверь.
— Проходите.
— Добрый день, — приветствовал их коротко стриженный, с бычьей шеей молодой человек в черном костюме, оказавшийся сразу за дверью. — Раздевайтесь.
Алексей снял пальто и передал его бычьей шее. Тот повесил пальто на вешалку и повернулся к Алексею:
— Оставьте здесь все, что у вас в карманах.
Алексей выложил на стол кошелек, ключи, записную книжку. Охранник взял какой-то черный предмет, похожий на огромную скрепку для галстука.
— Разрешите, — произнес он дежурное волшебное слово и провел черным предметом по одежде Алексея, потом сказал: — Поднимите руки, — и ощупал врача — туловище, ноги, руки.
Охранник снял с Алексея часы, извлек из его одежды ручку, носовой платок, мелочь. Все, что находил, он складывал на столике. Потом снова провел металлоискателем по одежде гостя.
— Мы положим это в сейф, — он кивнул на предметы на столике, — не беспокойтесь. Шеф вас ждет.
Алексея повели по коридору, через высокий роскошный холл первого этажа, по зеленой ковровой дорожке, покрывавшей мраморные ступени широкой лестницы с позолоченными перилами, на второй этаж. Он вдруг почувствовал себя бильярдным шаром, катящимся вверх по зеленому сукну.
В небольшой для огромного здания комнате с окном во всю высоту стены сидел невзрачный человек в свитере, джинсах и домашних тапках. Он поднялся навстречу и протянул Алексею руку, глядя прямо в глаза:
— Здравствуйте, доктор. — И кивнул охраннику: — спасибо, все.
Тот ушел.
— Вас хорошо рекомендуют. Садитесь. Как вас зовут?
— Чумаков Алексей Павлович.
Алексей устроился в большом кожаном кресле напротив клиента.
— Алексей, — повторил, запоминая, клиент. — А меня называйте Владимир. Наверное, нужно как-то неофициально, ведь у нас будет сеанс…
Сухая серая кожа и мешки под глазами выдавали в нем любителя спиртного.
— Да. Давайте приступим.
— Может, сначала хотите чего-нибудь выпить… с дороги? Кофе, чаю…
— Да нет, спасибо.
— Может, коньяку… Леша?
— Нет, что вы, я же на работе. И называйте меня лучше доктор.
— Хорошо, доктор. А я с вашего позволения коньячку. Может, все-таки выпьете рюмочку?
— Нет, ни в коем случае.
— А мне-то можно?
— Ну, это к другим врачам. А для меня даже лучше, если вы снимете напряжение.
Владимир открыл дверцу в столике, достал бутылку и рюмку, наполнил ее до краев, пригубил, медленно отпил половину, наслаждаясь ощущением, и поставил недопитую рюмку на стеклянную поверхность столика. В этом уютном дачнике трудно было угадать министра, ежедневно управляющего огромным аппаратом, сотнями и тысячами людей, жестко отдающего распоряжения, от которых зависело благополучие миллионов людей.
«Впрочем, может, он и не отдает никаких распоряжений. Хотя благополучие людей от него точно зависит», — подумал доктор. Когда он выезжал из конторы, шеф сказал, что первым клиентом на сегодня будет министр. «Министр — это что, кличка?» — пошутил тогда Алексей. «Может, и кличка, но для тебя он в первую очередь клиент», — сухо ответил шеф, давая понять, что разговор окончен.
— Владимир, давайте приступим, — начал Алексей. — Постарайтесь расслабиться. Было бы хорошо, если бы вы прилегли на диван.
— Это обязательно?
— Желательно. У вас есть причина обратиться ко мне, и, вероятно, причина весомая. Что вас мучит, что беспокоит? — Алексей говорил уверенно и спокойно, стараясь не думать, что зависит от своего собеседника значительно больше, чем тот от него.
— Я доверяю вам, доктор. Это доверие многого стоит. — Пациент сел на диван.
— Будьте уверены. Для меня то, что вы скажете — это как тайна исповеди. Кстати, если вам будет удобно, можете лечь и закрыть глаза.
— Зачем? — вдруг напряженно спросил министр. — А, в смысле, как в западных фильмах?
— Ведите себя так, как вам удобно, и постарайтесь расслабиться. Рядом с вами друг. Так что вас беспокоит?
Пациент помолчал, будто прислушиваясь к себе, потом, подыскивая слова, неуверенно начал:
— Понимаете, доктор… Вы видели, наверное, такую рекламу: «Заплатите налоги и спите спокойно».
— Да, кажется, видел.
— До этой рекламы я спал спокойно. Перед тем как она вышла на экраны, рекламное агентство показывало ее у нас. После этого предварительного просмотра я не могу заснуть. Кстати, этот вот… этот момент про выключатель мы уже вместе придумали…
— А что там про выключатель? — перебил Алексей.
— Ну, если помните, там мужчина, который не заплатил налоги, не может заснуть. Он встает с постели, щелкает переключателем ночной лампы…
— А зачем он щелкает переключателем?
— Он нервничает. И там такой подтекст, что он стал чуть ли не импотентом.
— Чуть ли?
— Он просто не может.
Алексей никак не мог сосредоточиться на новых чужих проблемах:
— Значит, рекламный ролик…
— И потом были еще два.
— Еще два чего?
— Два рекламных ролика. Вы их должны были видеть. Сейчас только о них и говорят. Там такой сюжет: «Наши учителя не получают зарплату. Пожалуйста, заплатите налоги». И второй — про пенсионеров. Что-то такое: «Наши пенсионеры не получают пенсию, пожалуйста, заплатите налоги».
— Да, кажется, видел. Теперь вспомнил, — кивнул Алексей.
Он конечно же помнил эти ролики и помнил известный анекдот на эту тему, когда чиновник в кадре обращается к зрителям: «Граждане, нам стало нечего воровать, пожалуйста, заплатите налоги».
— Что же вас все-таки беспокоит?
— Так я же и говорю. Я не плачу налоги.
Это было совсем не то, что ожидал услышать Алексей. Будь он не на работе, он бы удивился, или рассмеялся, или разозлился — в зависимости от ситуации. Здесь же он должен был говорить так, чтобы пациент стал как можно откровеннее, чтобы он смог открыться, чтобы они вместе могли разобраться в его чувствах. Пациент должен чувствовать уверенность в словах врача, а врач должен говорить так, чтобы эта уверенность стала для пациента надеждой, первой прочной ступенькой на пути к выздоровлению.
— Многие не платят налоги, — произнес он с ударением на первом слове. — Вернее сказать, почти все не платят налоги, — сказал Алексей и, поймав на себе подозрительный взгляд, осекся и пожалел о том, что решил успокоить министра таким образом.
Тот помолчал и продолжил:
— Нет, вы не поняли. Я, конечно, законопослушный налогоплательщик. Я не плачу налоги потому, что моя зарплата ниже некоторого минимума, а если бы у меня было еще какое-то второе место работы, то, конечно, я бы платил…
— Тогда я не понимаю.
— Что вы думаете, все это, — Владимир подался вперед и махнул рукой, обводя комнату, — на министерскую зарплату? То есть, конечно, все по закону, определено государством, по закону приватизировано — не подкопаешься, но…
— Что еще?
— Ну сын у меня учится в Англии.
— Так ведь все законно?
— Да, все законно, не придерешься. Но знаете, сейчас часто говорят, и по телевизору в том числе, раз не заплатил налоги — значит, уворовал у бабушки, у военного там. Это все — моя идея. В том смысле, что именно мы — заказчики этой информационной кампании по промыванию мозгов. Может, банкир, через которого проходят бюджетные деньги, и ворует у бабушки, но при чем тут бабушка, которая торгует после работы своими огурцами, то есть имеет побочный заработок? Она, что ли, ворует у пенсионеров или у военных?
— Хорошо, успокойтесь. Значит, вас беспокоит то, что вы по совести не платите налоги?
— Да нет же, они мне по фигу. Какая совесть? Это понятие абстрактное. Слышали выражение: «Заплати налоги и спи спокойно… на лавочках, в подвалах, на вокзале». Шею бы свернул этому шутнику…
— Так что же тогда вас беспокоит?
— Как вы не понимаете… Я… как бы это сказать. Мне кажется, что я становлюсь импотентом. Я обращался к урологу. Мне говорят, что причина — не в сосудах там… В общем, причина — психологическая.
— И что вам посоветовали?
— Посоветовали… не с женой.
— И…
— Ну вы же понимаете, был бы я простым человеком…
— Понятно, положение не позволяет. Но все-таки вы пробовали.
