Георгий Бурцев - Следствие… Том 1
— Неплохо, — качнул седой головой, красавец Ла Гир. — Но насколько я понял, в основном успех сражения будет зависеть от того, насколько мне удастся привлечь на себя внимание англичан?
— Это один из ответственных моментов. И от четкости его исполнения, и от его слаженности с другими и будет зависеть успех, — подперев подбородок кулаком, ответил де Рэ.
— Тогда, может, было бы честнее самому капитану де Рэ выступить на эту позицию? — с елейной улыбкой предложил Жорж Ла Тремуйль.
— Сир, я готов на любую позицию, какую мне определит Военный совет! — тихо огрызнулся де Рэ.
— Тогда, может быть, имеет смысл, создать на моём направлении группировку, подкрепив мой отряд конниками капитана Кюлана? — не обращая внимания на коннетабля, предложил Ла Гир.
— Это разумно, — согласился молодой капитан Кюлан.
— Резонно, — кивнул де Рэ.
— Верно. А штурмовать Божанси будем оставшимися на этой стороне отрядами. Решено! — Твёрдо закончил Буссак.
Божанси
Скрыть подготовку к штурму не удалось. Ночь была лунная и светлая, и англичане видели всю суету под стенами, как французы забрасывали ров брёвнами, фашинами, хворостом, камнями, глиной и песком.
— Монсеньёры, англичане видели всю нашу возню. Давайте два отряда оставим спать, чтобы утром люди были бодрыми. Англичане же всю ночь бодрствовали в ожидании штурма. Их сморит сон после полудня, а тут мы и начнём штурм.
— Разумно, — согласился Шаванн. — Откуда ты только всё это знаешь?
— Соображает, — откликнулся Амбруаз де Лоре.
— Молодец, Жанна. Предложение хорошее, — похвалил её Буссак. — Так и поступим. Гранвиль и ты со своими продолжайте, а Шаванн, де Лоре и де Рэ — спать.
— У меня есть ещё одно соображение: я скажу своим людям, чтобы они начали рыть большую яму. Это привлечёт внимание англичан, и они будут ждать, когда мы покончим с ямой, а для этого оставят на стенах только наблюдателей.
Де Рэ расхохотался. Его смех подхватили и другие капитаны.
— Копай, Жанна, копай, — сказал Буссак. — Твой труд не пропадёт даром.
Сразу же, как только солнце начало клониться к закату, на Божанси полетели камни и горшки с подожжённой смолой. Когда в крепости начался пожар, солдаты схватили лестницу и побежали к стенам. Но англичане словно и не покидали стен. Тотчас же на французов полетели стрелы, камни, смола, помои и дерьмо.
Первая атака была отбита. Одновременно со второй атакой французы стали носить к воротам дрова. Когда там выросла приличная гора, её облили смолой и подожгли. Вначале ветерок отводил пламя от ворот. Но потом с неожиданной силой направил его прямо. Пламя охватило поднятый деревянный мост, раскалило решётку и перешло на ворота. Осадное орудие и бомбарду поставили против раскалённой решётки и принялись бить по ней. Она деформировалась, открыв проход к прогоревшим воротам. Через образовавшийся проход французы ворвались в крепость. Туда тотчас перенеслись главные силы англичан, и когда французы в четвёртый раз возобновили атаку на крепостные стены, они почти не встретили сопротивления. К ночи остатки гарнизона Божанси сдались на милость осаждавших.
Патэ
В просторном кабинете с огромными стрельчатыми окнами, выходящими на затянутую туманом Темзу, в кресле с высокой резной спинкой сидела королева Великобритании. Рядом стоял восьмилетний наследник престола Генрих VI. Перед ними вытянулся секретарь Бэрри. Он читал письмо.
«Ваше величество! Всё шло хорошо до осады Орлеана. Предпринятой Бог знает по чьему совету. Я же был убеждён — надо было идти на Анжер. А затем рука Всевышнего, как кажется, причинила великий ущерб Вашим людям, собравшимся там, в большом числе. Причиной этого ущерба во многом состоит, по-моему, в их ложной вере и безумном страхе перед приспешницей и ищейкой дьявола, прозванной Девой, которая пользовалась пророчеством. Все эти неудачи и пораженья не только намного уменьшили число ваших людей, но и удивительным образом отняли мужество у тех, кто остался; храбрость же и число Ваших врагов намного возросли.
Май 1429-го года. Патэ. Франция. Вашей милостью регент Франции герцог Бедфордский.»На рассвете конники капитана Кюлана совершили набег на правый фланг позиций англичан, прикрывавших тылы. Для англичан нападение было настолько неожиданным, что французские всадники прошли через весь фланг, почти не встретив сопротивления, но при этом нанесли огромный урон.
Однако вскоре англичане пришли в себя и выслали вдогонку конный отряд. Но, как только французы скрылись в лесу, англичане угодили под ураган стрел, после чего они поспешно отступили.
Джон Тальбот понял, что его обошли, но перестраиваться не спешил. А вот инициативный Кюлан разделив свой отряд пополам, одной половиной ударил в самый центр тыла, а второй — вновь по тому же флангу. Джон Тальбот отбил атаки и, не дожидаясь их возобновления, передвинул на это направление всех лучников и копейщиков из центра и правого фланга. Перестройка была своевременной — когда конники Кюлана атаковали вновь, они были встречены ураганом стрел. Теряя во множестве убитых и раненых, французы отступили в лес. Вслед за ними помчались всадники с копьями и мечами.
Солнце уже поднялось высоко, когда перед отрядами Французов открылось поле, поросшее высокой травой. На другом краю поля виднелись позиции англичан за ровно торчащими острыми кольями.
Жанна была одета так же, как и в день прибытия в Орлеан. Под ней был королевский брабансон. В правой руке её было знамя. Она потянула уздечку. Конь стал. Алансонский, бывший рядом, повернулся с улыбкой к ней.
— Будем ли сражаться, Жанна?
— А у вас есть добрые шпоры?
— Чтобы удирать?
— Нет. Чтобы преследовать и бить! — ответила Жанна и привстала на стременах. Перехватила знамя левой рукой, правой вынула из ножен начищенный до блеска меч, подняла его над собой и медленно, но с каждым мгновеньем всё быстрее, словно птица с розовыми крыльями накидки, помчалась через поле. За ней двинулись остальные и на полном скаку, пройдя сквозь редкий строй врытых в землю острых кольев, направленных в их сторону, врезались в позиции англичан.
К Тальботу подскакал гонец и доложил:
— Со стороны Орлеана напали французы и рубят лучников.
— Поезжай на левый фланг, пусть снимаются все и идут сюда!
Гонец помчался выполнять приказание. Там он подъехал к группе командиров и крикнул:
— Приказ сэра Тальбота! Снимайтесь и переходите в центр! Там французы рубят лучников!
— Тьфу ты! — зло сплюнул толстый капитан. — Стратеги козлиные! Чтоб вам смолы горячей напиться! Однажды вот так же переводили!
— И что вышло? — спросил рядом стоящий воин.
— Дерьмо вышло! Пошли! — крикнул он солдатам.
Те встали и пошли за ним. Этого давно ожидали французские конники Сентрайля. Они выскочили из-за леса и устремились вслед уходящим. Когда англичане заметили, было уже поздно — французы прошли сквозь колья и врезались в их тыл. Увидев это, английский капитан Том Солc послал к Тальботу гонца, которого курьер отыскал уже раненным.
— Сэр, на левом фланге французы прорвали оборону и рубят солдат!
— Это конец, сынок! Поднимай белую тряпку! God damn! Играй отбой! Уходим на север!
Совещание в Сен-Бенуа-сюр-Луар
Закончилась литургия. Дофин и его свита вышли из часовни во дворе аббатства. Был вечер.
— Монсеньёры, — устало, но торжественно Карл обвёл окружающих его вельмож и военачальников тусклым, но благодарным взглядом. — Я пригласил вас в аббатство Сен-Бенуа-сюр-Луар не только для того, чтобы почтить память погибших, выразить вам благодарность за вашу доблесть и поздравить с победой. Я хочу услышать от вас мнение относительно дальнейшего продолжения войны и похода на Реймс.
Дофин задержал свой взгляд на коннетабле.
— Мне кажется, нам необходимо отдохнуть после стольких сражений. Мы добились главного — нам удалось убедить противника в том, что мы ещё сильны. Но продолжать войну немыслимо — мы не настолько сильны на самом деле! И потом, нужно ли вообще продолжать её? Не слишком ли велики наши претензии? Не лучше ли довольствоваться тем, что есть? — игриво произнёс Ла Тремуйль. — А как быть с договором 20-го года в Труа? Неэтично как-то… А нынешний год, год славных побед можно будет считать годом рождения Буржского королевства. Так что нам с вами, по-моему, следует подумать о новых традициях, церемониях и ритуалах. Давайте забудем о войнах и смертях, а вспомним, что есть мир и жизнь. Одним словом, я приглашаю вас всех сегодня же ко мне в Сюлли, чтобы провести у меня несколько дней. Обещаю славную охоту, доброе вино и хорошеньких нимф.
Старик Буссак порозовел, прокашлялся и сделал полшага вперёд к дофину.
