Бернис Рубенс - Пять лет повиновения
— Брайан, я готова!
Ее крик смутил его, и он был рад, что парк почти пуст. Снова подумал: надо было назначить более высокие цены. Ему совсем не хотелось возвращаться к скамейке и видеть ее раскрасневшееся от предвкушения его услуг лицо. Ее бурная реакция превращала список, его легальный бизнес, в нагромождение отвратительных непристойностей. Но это ее дело, соглашаться или нет. Вокруг полно клиенток.
Он вернулся, уже настроенный против нее и готовый к обороне. Сел рядом на скамейку.
— Ну что?
Она чувствовала его решимость и раздражение.
— Мне понравилось. Но что насчет двух пенсов за держание руки? Это цена за весь день?
— Я буду держать вашу руку, пока вы не захотите, чтобы я ее отпустил.
— Да, но я думаю, что это несправедливо, — заметила мисс Хоукинс робко. — Я думаю, все-таки два пенса за всю встречу.
Как это злило Брайана! Если она начинает цепляться к самым дешевым услугам, что будет дальше? Будет обсуждать каждый пункт? Он чувствовал, что лишается дохода.
— Я полагаю, это честная цена.
— Но я истрачу все деньги, находясь только на первом пункте. И почти ничего не останется на остальные. А я догадываюсь, что надо бы еще попробовать и другие блюда.
Мисс Хоукинс посмотрела вдаль, легонько толкнув его в бок. Брайан уже начинал сомневаться в правильности выбора ее как клиентки. Держи он ее руку хоть всю жизнь, это едва ли покроет недельное содержание матери в доме для престарелых «Петунья». Что же делать? Очень опрометчиво было бы лишиться сейчас единственной клиентки… Но и продаваться так дешево — унизительно!
— Вот что, — начал он, зная, что держать две руки ему наверняка если и придется, то очень редко. — Считайте, что вы получили две по цене одной.
Она осталась довольна. Приказ дневника выполнен. Брайан взял меню, опять закрепил его в скоросшиватель и отдал ей папку.
— Теперь я должен идти. Вы можете взять это домой и изучить. Встретимся в понедельник после обеда.
Пусть у нее будет достаточно времени, чтобы распробовать все его блюда. Сейчас ему следовало удалиться. Он был уверен, что хитрость — непременный атрибут удачного бизнеса.
— Где мы встретимся?
Вообще-то вопрос был излишним — библиотека давно стала местом их свиданий. Но сейчас мисс Хоукинс чувствовала, что для их предстоящей встречи требуется более интимный уголок.
Он улыбнулся:
— Может, я приду к вам домой?
Она дала ему адрес.
— Я буду около трех часов дня.
— Чайник будет на плите, — подхватила она, невольно стараясь скрыть и отодвинуть истинную цель их свидания.
Как обычно, они расстались на автобусной остановке. Мисс Хоукинс сжимала в руках скоросшиватель. Проходя мимо бара, подумала о джине с лаймом, но в ту же секунду запретила себе это. Не из-за боязни приступов дурноты — она была уверена, что в прошлый раз всему виной была мешанина. Ее больше пугала вероятность быстрого привыкания к постоянным алкогольным возлияниям. Очевидно, если бы Брайан не появился в ее жизни, это был бы вариант — провести пять лет, кружась в алкогольном тумане. Но сейчас у нее другие планы на будущее. Выбрав гораздо более дорогие услуги Брайана, она собиралась получить гораздо большее, ни с чем не сравнимое наслаждение.
Дома в гостиной встала на колени рядом со своим зеркальным другом, чтобы ему было хорошо видно то, что она держала в руках. Моурис все еще стоял на полу, у стены.
— Смотри, что у меня есть, — сказала она, раскрывая скоросшиватель. — Это секрет. Это только для меня. Но как-нибудь я покажу тебе.
И она повернула его лицом к стене. Открыла дневник и прочла громко указание на сегодня. Какое-то время повертела в руках красный фломастер, продлевая мгновения торжества, потом аккуратно отметила красной галочкой каждый из приказов, добавив еще одну бару, где она выстояла и точно выполнила повеление дневника. Сняла пальто, положила папку на обеденный стол. Не разрешила себе расслабиться в кресле — знала, что ей понадобятся все силы для того, чтобы открыть и прочесть меню Брайана. Она будет сидеть на жестком стуле, чтобы оценить очевидно ошеломляющий третий раздел списка. Как прелюдию ожидавшего ее наслаждения, снова читала и перечитывала первые пункты соглашения, которые уже знала наизусть.
Итак, она готова приступить к основным блюдам меню желтых роз. Задернула шторы, включила маленькую настольную лампу. Вспомнила, что в буфете давно хранилась плитка молочного шоколада, купленная в день их первой встречи с Брайаном. Романтический полумрак, мягкий вкус шоколада и услаждающее чтение — все создаст ощущение большого праздника. Направила луч света прямо на список Брайана и открыла шоколад. Список услуг был перед ней. Закрыла глаза. Досчитала до десяти. Снова открыла глаза. Первое, что увидела, был терновый венец. Ее захлестнул прилив благодарности за правильно и точно найденный символ. Все, что Брайан описал как свои услуги, было достойно и дышало целомудрием. Ей нечего было более стесняться. Терновым венцом Брайан обращал ее в свою веру и призывал и молил о вечной преданности. Мисс Хоукинс давно отошла от религии, но сейчас открывала для себя новую веру. Она будет читать список Брайана вслух, торжественно и размеренно, как молитву.
Глава 9
Если мисс Хоукинс думала, что была единственным апостолом своеобразной церкви Брайана, то глубоко заблуждалась: последние несколько дней ее верховный жрец не сидел без дела. Он искал разные пути для развития своего бизнеса. Посетил фонотеку в городском собрании, надеясь найти там состоятельную добычу. И не ошибся. По многочисленным стайкам женщин неопределенного возраста, кружившим по фонотеке, можно было заключить, что музыка соперничала с кошками и собаками в качестве непременных спутников одиночек. Он провел в собрании всего несколько минут, а одна дама уже приставала к нему с расспросами:
— Вы любите музыку?
По ее тону и выражению лица было абсолютно ясно, что ее меньше всего интересовали его музыкальные пристрастия. Это была просто пристойная форма заигрывания. Несмотря на очевидную заинтересованность в более близком знакомстве, Брайан четко ответил на поставленный вопрос, что да, он, разумеется, большой поклонник музыки и в ней нашел доброго и проверенного сотоварища, что часто случается с одинокими людьми. Тем самым он разом прояснил ситуацию. Дама двигалась к своей цели более решительно и не стала ходить вокруг да около.
— Я тоже живу одна. Может, мы могли бы как-нибудь послушать музыку вместе?
Ее напор обескуражил Брайана и в то же время избавил от мучительных объяснений по поводу его одиночества. Стоило еще чуть-чуть подбодрить его, и он готов был сказать, что его мать умерла или живет в доме для престарелых «Петунья».
— Пойдемте ко мне, — предложила она, неожиданно перейдя на шепот. — У меня есть кое-что особенное…
Она подмигнула ему. Инстинктивно Брайан отпрянул от нее и пошел прочь. Правда, немного жалея. Нет, он нисколько не нуждался в ее услугах, но хотелось бы хоть одним глазком пробежаться по ценам ее списка услуг. Он был несколько разочарован открытием, что в его бизнесе уже работают другие, да еще так бесстыдно. Брайан надеялся, что мужчин, то есть прямых его конкурентов, значительно меньше и при подборе клиенток они ведут себя тоньше и деликатнее. Услышав спасительное постукивание удалявшихся шагов своей обольстительницы, обернулся и оценивающе осмотрел ее. Отекшие ноги, опухшие щиколотки, засунутые в короткие кожаные сапожки на опасно высоком каблуке. Ноги ясно говорили о занятии дамы и были результатом постоянного дефилирования по булыжным мостовым, тротуарам или, как сейчас, по сверкающему паркету присутственного места. Ее профессия не вызывала в нем никаких эмоций, сейчас он видел только стареющую женщину. Не проводя никаких параллелей со своим бизнесом и с собой вообще, он немного пожалел ее.
По пути домой Брайан решил зайти в супермаркет и сделать недельные закупки. Обычно он занимался этим по понедельникам, но, поскольку теперь был занят бизнесом, решил не терять время попусту. Без сомнения, мать одобрила бы его предусмотрительность. Не забыть купить обещанную ей плитку шоколада. Брайан всю жизнь сам занимался ведением хозяйства. Миссис Воттс всегда раздражали домашние обязанности: она была выше этого. Хотя что она еще делала, кроме бесконечного перечитывания триллеров? Любила поесть и посмотреть телевизор? С тех пор как начались проблемы со здоровьем, она редко отваживалась выходить на улицу самостоятельно и обязала сына выводить ее на короткие прогулки ради необходимого для легких свежего воздуха. Она не любила прогулки, но боялась последствий безвылазного сидения для своего здоровья. Теперь она нуждалась в более серьезном уходе, но Дом на Закате, по их обоюдному мнению, не был для нее подходящим местом. Брайан часто задумывался, почему даже одно упоминание о Доме на Закате так ему ненавистно, ведь другие люди считают его вполне приличной богадельней. Удивительно, но они оба, и он и мать, были уверены, что это ниже ее положения. Он вынужден был признать, что не может заставить себя выбросить ее туда. Поэтому, когда соседи посоветовали ему это сделать, он упрямо и решительно отказался. Так случилось не от глубокой привязанности к матери — он не любил ее. Но не любил настолько, что не мог дать ей ни единого повода обвинить его в этом и добиться тем самым триумфа мученичества. Она и так часто повторяла безо всякого повода: «Наверное, ты был бы рад увидеть меня мертвой, правда?» Да, тысячу раз да. Он был бы рад, если бы ее нытье прекратилось раз и навсегда. Но из Дома на Закате ему всегда слышались бы стенания страдалицы, а это совсем не входило в его планы. «Петунья» была единственно приемлемым решением. Он не только избавился бы от матери — она была бы еще благодарна ему за это. Надо найти больше клиенток. Очевидно, фонотека — не самая благодатная почва для этого. Брайан взял тележку и вошел в супермаркет.
