Анна Джейн - Музыкальный приворот. Книга 1
— Не смешно, — надулся Келла.
— Милый, — брезгливо проговорила Ниночка, — не обижайся. Ты ведь такой туп… хм… сильный.
— Да, я такой. Не надорвался же я, когда тебя столько времени на руках держал…
В результате эти двое еще раза три поругались и помирились, а как только Ниночка закончила разговор, она стала злобно распространяться по поводу Келлы, его характера и семьи. А потом выдала:
— Видишь, как здорово приворожился Келла. Надо к этой Альбине еще съездить. Чтобы Кея точно… А, блин, звонят. Неймется какой-то собаке.
С этим словами Нинка вновь взяла трубку.
— Моя любимая королева, как мне попросить у тебя прощения? — Раздался заунывный голос Валерия.
— Отправься к праотцам, — никогда не была доброй Ниночка. — Или просто оставь меня в покое.
— А этот Келла, что тебя с ним связывает? Нина, не шути со мной. И скажи мне все. Я найду его и продолжу наше общение.
Ого, сколько у них с барабанщиком «На краю» общих интересов. Во-первых, Нинка, во-вторых, встретиться друг с другом оба хотят. Не иначе взаимная симпатия.
— Я тебе найду, козлина ты эдакая. Найду и убью. И королевой меня может называть только он.
И Ниночка со злостью нажала на красную кнопочку.
— Знаешь, — задумчиво поглядела на меня Нинка, — я, пожалуй, обращусь к Альбине, чтобы она Бабу-ягу того… наоборот приворожила.
— Как это наоборот?
— Чтобы он обо мне забыл! — выдала Нинка, выхватила у меня из-под носа последние два печенья и запихала их в рот под мой негодующий возглас.
— Обжора.
— Зануда.
— Проглот!
— Тройная зануда! Занудище!
— Кретинка!
И мы, как маленькие, стали кидаться подушками…
Нинка не ушла, а решила остаться ночевать тогда, когда мои родственнички наконец прибыли в родной дом вместе с Крабом и двумя какими-то длинноволосыми мужиками, которых я не знала.
— Кто меня потревожил? Убью на хре-е-еен! — проорало басом на весь дом, но нам с Нинкой было не привыкать.
Нелли, Томас и гости пребывали в прекрасном расположении духа, наперебой рассказывая, как классно они отдохнули. Небритый Леша, ничего не говоря, ушел в ванную комнату, а вот Эдгар пребывал в самом мрачном настроении и почти сразу же кинулся к любимому. Вернее, к компьютеру.
— Компонарик, — проводила его взглядом Нинка и убежала куда-то на кухню. А я отправилась спать. Вот так глупо и закончился этот странный день. А ночью мне совсем ничего не снилось.
Следующий день веселым и хорошим я никак не могла назвать, да и среду тоже. С одной стороны, благодаря неоценимой помощи подруги-шантажистки, в учебе все было нормально. Статью Сеточкину Нинка все же написала, но велела мне передать ему с рук на руки, сказав, будто это моя работа. Со Славиком она видеться не желала, мотивируя это тем, что он «теперь на фиг не нужен, этот тощий раздолбай». Я пришла к главному редактору университетской газеты вместе с назойливой Татьяной, прилипшей ко мне, как банный лист. Каким-то невероятным образом Сеточкин принял старосту группы в свою редакцию, взял статью и, печально возведя свои унылые глаза на меня, осведомился:
— Что случилось с Ниночкой? Почему она не берет трубку и в Интернете больше не отвечает?
Я отвела глаза и сказала, что моя подруга больна. Она ведь действительно больна — не дружит с головой. Таня жадно ловила мои слова насчет Нинки и прекрасно все поняла, потому что на следующий день раззвонила всей группе, а также девчонкам из параллельной, что «Журавль бросила Сеточкина и, наверное, у нее какой-нибудь новый кавалер появился».
Узнав, что место на должность нового молодого человека ангела Ниночки свободно, пара рекламистов, учащихся на соседнем этаже, а также один физик и парень из физвоза тут же предприняли пару попыток привлечь внимание Журавлика. Только она, кажется, никого не замечала и отшивала молодых людей не так резко, как обычно. Ее мысли были поглощены Келлой.
— Кать, а если это рыло в повязке бабке Эльзе не понравится, то что делать-то? Мы уже всей семьей извелись, между прочим. Отец лучшего врача ему нашел! — Шептала она мне на очередной паре, совсем не слушая лекцию про уголовное право, которое вел наш декан Александр Борисович. — Представляешь? Впервые в жизни видела, как папочка заботился о левом человеке.
— Да? — удивилась я такому. — А что Келла?
— А что этот лох? — пожала плечами девушка. — Ты же знаешь, отлежался в больнице один день, поприставал, мерзкая морда, к медсестрам молоденьким, и свалил оттуда на фиг. Сбежал.
— Ты ревнуешь, что ли? — изумилась я.
— К кому? — волком уставилась на меня Нинка.
— Ну, к медсестрам.
— Ты дура? У него лечащим врачом была пятидесятилетняя тетя, мне что, и к ней надо было ревновать? Да и что там ревновать-то? Битую синильную тыкву?
— Ну хотя бы.
— А вон эта мисс Кривой Нос, — с неприязнью уставилась она на Ольгу, которая посоветовала обратиться Нинке к экстрасенсу Альбине, — счастлива. До сих пор со своим Толиком ходит-бродит, задом водит. Почему у этой дебилки все получилось, а у меня нет? Пойду-ка я сегодня к этой Альбиночке, — сделала какой-то нелогичный вывод подруга.
Я про эту ведьму и забыла уже…
— Зачем? — поразилась я.
— Затем. Бабу-ягу отворожу. Может быть, твоя маленькая память еще помнит, что я тебе про это говорила в понедельник. А во-вторых, на всякий случай еще и Кея к себе примагничу. Снова.
— Что значит «примагничу»? — стала сверлить я взглядом светловолосую девушку.
— Ох как же с тормозами тяжко. Приворожу и его. Ясно?
— Ясно, — я не стала говорить, что такого, как Кей приворожить невозможно.
Кстати говоря, Кей с самого понедельника ни разу мне не позвонил. Наверное, все-таки обиделся из-за того эпизода на колесе обозрения. Ну ладно, это ведь, напротив, очень даже хорошо. Чем меньше солист группы «На краю» будет напоминать о себе, тем меньше я буду думать о нем. А больше — об Антоне. Хотя он и не ходил эти два дня на учебу, и, честно сказать, я скучала по нему, но вечерами он писал мне смс-сообщения. Когда я общалась с ним, мне становилось спокойнее и даже легче. Он не то что Кей, появляющийся тогда, когда ему вздумается или не появляющийся вообще…
Чтобы не расстраиваться, я старалась вообще не думать о представителях сильной половины человечества, но вот, допустим, в четверг вечером зачем-то села за письменный стол, взяла новую тетрадку в клеточку и решила рассказать о своем, наболевшем, листкам бумаги.
Эти последние недели, с тех самых пор когда неугомонная Нинка потащила меня к экстрасенсу Альбине, стали просто каким-то сумасшествием. Даже мысли мои, прежде спокойные и размеренные, как стадо барашков, охраняемых собакой-пастухом, вдруг стали беспорядочными и хаотичными, словно собака куда-то исчезла, оставив подопечных на произвол судьбы. Естественно, тут же перепуганных животных начали окружать осторожные и наглые хищники-волки. Роль главного волчары, конечно же, отводилась Кею. Да и Антоша тоже хищник. Вот куда он пропал? Что делает? Где он?
