Михаил Веллер - Разбиватель сердец (сборник рассказов)
Ветер великих перемен достиг парусов капитана Блада: он сказал Арабелле, что она дура и второго такого фиг найдет, дядю-плантатора повесил, из пиратов организовал трудолюбивый коллектив, рабов объединил в республику хлопкоробов, а сам вообще плюнул на эти вшивые острова и стал королем Англии, дав Ирландии свободу, а власть народу, и, получив персональную пенсию, сделался профессором медицины.
Тем самым д'Артаньяну отпала надобность переться в Лондон, а мушкетерам проливать кровь за реакционную королеву. Атос заколол кардинала на дуэли и простил миледи, ставшую начальником разведки; д'Артаньян получил маршала в двадцать лет и женился на мадам Бонасье и Кэти сразу, чтоб никого не обидеть; Арамис додумался до атеизма и, как человек интеллигентный и со связями, был назначен министром культуры; все деньги и ордена отдали Портосу – много ли у него еще радостей в жизни; с Испанией заключили мир, испанцы тоже люди, и Сервантес посетил Париж в рамках культурной программы.
Адмирал Клуба отважных капитанов Валерьянка направил капитанскую отвагу в русло прогресса:
Капитан Гаттерас кончил мореходку, покряхтел на экзаменах и пробился к полюсу на атомоходе "Сибирь". Капитан Грант выучил морзянку, вызвал яхту по радио и по семейной профсоюзной путевке поплыл в Сочи: отвага отвагой, а здоровье беречь надо: не пройдешь комиссию – и визу закроют. Пятнадцатилетний каптан организовал в команде контрразведку и благодаря юдительности избешал приключений с лишениями.
А Робинзон держал в пещере вертолет, и Пятница, окончив аэроклуб, раз в год возил его домой в отпуск; а иначе это зверство.
14) Что за прекрасное поле для фантазии – история! Вот где раздолье. Валерьянка недоумевал: сколько трагических несправедливостей и прямого вздора – и как еще бедная история умудрялась двигаться куда надо… пора поспособствовать ее движению! Надо торопиться переделать историю! – времени до звонка все меньше.
И:
Спартак установил в Риме народную власть, а гладиаторы стали вести секции каратэ. Кстати, о Риме. Папа римский при народе сознался, что бога нет. Можно себе представить радость римлян.
Монастыри были преобразованы в гостиницы и институты. Мрачное средневековье стало светлым. Джордано Бруно сам сжег всех инквизиторов. Магеллан дружил с туземцами и стал Заслуженным путешественником Португалии. Наполеон протянул руку Робеспьеру и установил мир и братство в Европе.
Вещий Олег присоединил Царьгород к Руси и сделал прививку от змеиного яда. Батыя от волнений хватил инфаркт и татаро-монголы перешли к прогрессивному оседлому образу жизни на целинных и залежных землях.
Стрельцы помогали Петру чем могли. Петр жил сто лет и прорубил окна во все стороны. Крепостного права не существовало, народовольцев не вешали, декабристы победили.
История была прополота, как ухоженная грядка. Валерьянка беспощадно корчевал сорняки и закрашивал позорные пятна.
15) Прошлое стало не хуже будущего, а в настоящем наступил порядок. Все оружие было уничтожено, войны запрещены, и счастье торжествовало на всех пяти континентах. Безработица ликвидировалась заодно с самим капитализмом: ккапиталисты понурились в очереди на раздачу цветной капусты и кефира (полезно-то полезно, но как мерзко!).
Болезни искоренили, а кстати и докоторов, – доволно этих извергов в белых халатах с их шприцами, всем и так хорошо. Население сплошь стало стройным и умным. Расовые и национальные различия исчезли (половые пока остались): все смуглые и высокие. Женщины в основном блондинки.
За добро платили добром, потому что зла нигде не было. Военных преступников переработали на мирные нужды, а милитаристы перевоспитались и охраняли мир. У всех все было, поэтому никто ничего не воровал, и тем не менее все работали. Не дрались, не пили, не курили, не ругались, а врали только из гуманизма.
Умерщвлять таких людей рука не поднимается, и Валерьянка даровал человечеству бессмертие. И процветание – чтоб умирать не хотелось.
16) Он растопил Антарктиду, пресек экологическую катастрофу и извлек энергию из космических лучей. Зима радовала снегом, лето солнцем, а дожди для сельского хозяйства лили ночью.
В степях паслись мамонты и бизоны. Волки и тигры питались концентратами морской капусты. Ружье и рогатка украшали Музей пережитков прошлого.
Меж прозрачных зданий и шумящих сосен ездили велосипеды и лошади. Труд стал умственным, а все остальное – техническим. В семь часов двадцать минут все делали зарядку. А детей в семье была куча, и растить их помогали восьмирукие хозяйственные роботы и идеальные няньки овчарки-колли.
17) Дети мигом устроили скачки на овчарках, а за ними в панике гнались хозяйственные роботы, роняя из восьми рук кошелки и веники. Валерьянка ужаснулся своему созидательному гению:
Воды растаявшей Антарктиды захлестнули ароматные сосны и прозрачные здания. Степи и вовсе не осталось: расплодившиеся мамонты и тупые жвачные бизоны сожрали всю траву, – черные бури сметали тигров и волков, захиревших на капустной диете, как привидения. И среди этого кошмара полчища старцев делали утреннюю зарядку – они были бессмертны.
Валерьянка допускал отклонения от идеала: времени нет детально обдумывать, какое ж дело застраховано от ошибок? – на подобные неприятности он заблаговременно заготовил
Третье правило всегмогущества.
Что бы ни делалось – все можно будет переделать.
Дамба, санитарный отстрел и вечная молодость. Это нам раз плюнуть.
18) Бесссмертных людей прибывло, и Земля завесилась табличкой: "Свободных мест нет". Вот и звезды пригодились. Всем взлет!
Братья по разуму выкарабкались из "летающих тарелок", махая флагом дружбы и сотрудничества. А где вы раньше были, граждане? Теперь мы сами с усами, над вами шефство оформим.
Звездолеты бороздили обжтую вселенную: колпаки над планетами, искусственная атмосфера, синтетика и кибернетика: счастье…
Так. А что же дальше?.. Все? Жаль… Еще оставалось время. И чистое место в тетради.
– Сашка, ты что делаешь? – прошептал он через проход.
– Д'Артаньяна королем, – трудолюбиво просопел Гарявин.
Иванов играл в баскетбол за сборную мира. Лалаева уничтожала все болезни. Генка Курочков строил двигатель вечный универсальный на космическом питании. Новые идеи отсутствовали.
– Петр Мефодьич, я все, – сообщил Валерьянка. – Можно сдать?
– Как так – все? – изумился Петр Мефодиевич. – Раньше срока сдавать нельзя. Ты должен сделать все, что только можешь.
– А зачем? – скучно спросил Валерьянка. Он устал. Надоело.
– Задание такое, – веско объяснил Петр Мефодиевич.
