Эрик Сигал - История Оливера
Что не совсем так. Вернее, почти совсем не так.
Вот оттого-то я и запаниковал и сбежал: мне показалось, что даже сама мысль о том, что мне может нравиться кто-то еще, будет предательством по отношению к Дженни. Единственной девушке, которую я когда-либо любил по-настоящему.
Но не могу же я провести всю жизнь в своей скорлупе, трясясь от страха, как бы нормальные, живые эмоции не застали меня врасплох! Вот только легче от понимания проблемы мне почему-то не стало. Теперь меня раздирали два вопроса.
Первый: как не осквернить светлую память о Дженни?
Второй: где искать Марси Нэш?
17
– Знаешь что, Барретт, ты – чокнутый лунатик! – Стивен был вне себя от негодования. И еще бы: я выдернул его прямо с очередной смены в больнице и притащил сюда, в теннисный клуб «Готхэм». Где, как я надеялся, встречу Марси Нэш.
– Да помолчи ты, Симпсон! – сказал я, сделав рукой соответствующий жест: потише, мол.
– С какой стати? Боишься теннисные мячики разбудить? – на лице Симпсона читалось недоумение и отвращение. – Так что, Барретт, – ныл он, переодеваясь из медицинской спецодежды в спортивный костюм, который я принес для него, – может, ты все-таки расскажешь, зачем мы сюда приперлись в такую рань.
– Мне очень нужна твоя помощь, Стив. Как партнера, которому я могу доверять.
Конечно, он ничего не понял: я ведь ему рассказал далеко не все.
– Слушай, – продолжал он, – я и так трачу все свое свободное время на пробежки в Центральном парке с тобой. Не могу же я всю жизнь помогать тебе с такими мазохистскими начинаниями! Зачем мы приперлись играть в теннис засветло, черт тебя дери?!
– Стив, я тебя очень прошу, – произнес я настолько убедительно, что Симпсон проникся. То есть хотя бы брюзжать перестал.
Мы вышли из раздевалки и побрели к кортам. Стив шел медленно от усталости, а я – потому что голова пухла от мыслей.
– Кажется, у нас корт номер шесть, – сказал Стив. И зевнул во весь рот.
– Знаю. – По дороге я рассматривал тех, кто тренировался на первых пяти кортах. Марси там не было.
Мы проторчали в «Готхэме» до восьми утра. Когда стало ясно, что затея успехом не увенчалась, Стив уже еле стоял на ногах и отчаянно просился домой. Впрочем, и сам я играл из рук вон плохо.
– Да, Барретт, ты явно не на высоте сегодня, – пропыхтел Симпсон, когда мы переодевались. – Небось и сам переутомился?
– Да-да, – ответил я, думая, где же может быть Марси. Может, снова уехала в Кливленд?
– Стив, пожалуйста, будь другом, окажи мне услугу. Речь идет об очень важном деле! – попросил я.
– Что еще? – подозрительно спросил он.
– Сыграй со мной еще раз. Завтра.
Мой умоляющий тон подсказал Симпсону, что дело серьезное.
– Ну ладно. Но не в шесть утра, – сказал он.
– В том-то и проблема, что нужно именно в шесть! – упорствовал я.
– Только не шесть утра, черт тебя дери, Барретт!!! Всему есть предел! – завопил Симпсон. И врезал кулаком по шкафчику.
– Пожалуйста, – повторил я. И признался: – Стив, тут замешана девушка.
Он широко раскрыл слипающиеся глаза:
– Правда?
Я кивнул. А потом рассказал, что мы с Марси встретились в этом клубе, и я просто не знаю, где еще ее искать.
По-моему, это успокоило Стивена. И он согласился. Но уточнил:
– А если она не придет и завтра?
– Тогда мы просто будем ходить сюда, пока она не появится, – честно ответил я.
Он только пожал плечами. Друг остается другом, даже если он не выспался и вымотан до последней степени.
На работе я по-прежнему допекал Аниту вопросами, были ли звонки. Даже если требовалось всего на минутку отлучиться в туалет, возвращался я оттуда с неизменным «Мне кто-нибудь звонил?».
Если Анита уходила обедать, я оставался за нее, и таким образом телефон ни минуты не оставался без присмотра (не доверяю этим новомодным коммутаторам). Я не пропустил бы звонка Марси.
Только вот она не звонила.
В среду днем пришлось отлучиться на предварительные слушания, так что меня не было целых два мучительных часа. Я вбежал в двери офиса где-то в пятнадцать минут шестого. И первым делом заорал:
– Анита, мне кто-нибудь звонил?
– Да, вам звонили, – ответила Анита, закатив глаза.
– Отлично… Кто?
– Ваш доктор. Будет дома этим вечером после восьми.
С чего бы Лондону понадобилось звонить мне в офис? Неужели у меня все настолько плохо, что, так как мы не смогли в тот день встретиться, он решил принять меня у себя дома?
– Что конкретно он сказал? – стал я донимать Аниту.
– Господи боже мой, я же сказала! Она просто просила передать… – стала объяснять та.
– Это была женщина? – изумился я.
– Можно я договорю до конца? Так вот, она просто просила передать вам: «Доктор Стайн этим вечером будет дома», – закончила Анита.
– Стайн… – разочарованно протянул я. Значит, звонила Джоанна.
– А вы думали, кто? Джонас Солк[29]? – съязвила Анита.
Я на секунду задумался. Так, может быть, сейчас мне необходима именно дружеская беседа с кем-нибудь вроде Джоанны? Но это будет нечестно. Она слишком… цельная натура для такого мужчины, как я.
– Больше ничего? – жалобно спросил я.
– Я оставила несколько записок. Все насчет внутренних дел компании. Я могу идти? – сказала Анита.
– Да, да… – отмахнулся я.
Я ринулся к рабочему столу. Все Анитины записки, как я и думал, относились к делам, которые вела фирма. Ни слова от Марси.
Прошло два дня. Новая напасть – теперь старик Джонас пригласил меня на совещание в свой офис. Черт! Я пообещал Аните оплатить ей ланч, если она посидит пока в офисе. С Джонасом и Маршем мы стали обсуждать дело Гарольда Бэя. Он работал в ФБР – занимался прослушкой телефонных переговоров. Только однажды внезапно понял, что прослушивают его самого. «Жучки» были в те дни весьма распространенным явлением. Но Гарольд и сам мог рассказать кучу историй о слежке за многими известными политическими деятелями в Белом доме. Естественно, с деньгами у него было негусто. Но Джонас посчитал это дело важным – «общество должно быть в курсе, что творится сейчас в Вашингтоне».
Совещание закончилось, и ровно через секунду я уже был у дверей своего кабинета. И снова донимал Аниту:
– Ну как, были звонки?
– Звонили из Вашингтона, – ответила она. Судя по всему, это произвело на нее впечатление. – Директор Бюро экономических перспектив.
– Ну надо же, – сказал я без особого энтузиазма. – Кто-нибудь еще звонил?
– А кого вы хотели услышать-то? Неужели Жаклин Онассис? – язвительно уточнила Анита.
– Не шути так больше, милочка, – отрезал я и с грохотом захлопнул дверь.
