Азарий Лапидус - Mont-Blanc, или Непокоренная вершина
– Может быть, лучше добраться до гавани в этом фьорде, а оттуда вызвать такси и доехать до нашей гостиницы? – предложил Андрей.
– А мы найдем в этом фьорде такси? – Яков с надеждой посмотрел на Андрея.
– Конечно, если мы принимаем такое решение, я скажу капитану, он пойдет к берегу, а по пути вызовет такси. Ну что, к берегу?
Все члены нашей компании, не сговариваясь, одновременно закричали:
– Да!
Через двадцать минут лодка пришвартовалась к причалу. С трудом передвигаясь, широко расставляя ноги, доблестные рыбаки проследовали в сторону большого здания, оказавшегося рестораном.
Нас встретил счастливый хозяин прямо на пороге заведения. Его радость была объяснима – вот уже два дня из-за шторма в ресторане не было ни души. Хотя, как выяснилось буквально через несколько минут, из-за этого же шторма не было и свежих поставок даров моря.
– Так что извините, продуктов в ресторане практически нет, за исключением картофеля и макарон.
– Неужели не осталось чего-нибудь в морозилке? – удивился Андрей.
– Конечно, есть. Когда привозят много рыбы, я то, что не успевают съедать в свежем виде, замораживаю, а потом кормлю кошек.
– Считайте, что мы кошки, и несите нам много выпивки, – сказал Долгих, а мы, не сговариваясь, направились к столу.
– Что пить будете?
– Все! Виски, водку!
Мы выпили все имеющиеся в этом экзотическом ресторане запасы виски. То же самое в течение следующих тридцати минут проделали с водкой и наконец перешли на местный напиток – аквавит, что можно дословно перевести как «живая вода»! На самом деле это была картофельная водка, которая поступает в продажу только после того, когда она пересечет на каком-нибудь норвежском судне экватор. О дате пересечения экватора и названии судна информировала этикетка, наклеенная на бутылке. Вот таким восхитительным напитком уже ближе к вечеру мы закончили наш обед и направились к ожидавшему такси-микроавтобусу.
Водитель открыл дверцу, помог покачивающимся пассажирам рассесться в салоне, попросил пристегнуть ремни и не спеша отъехал от ресторана. На компьютере-таксометре заметались цифры. Скорость, с которой увеличивался размер стоимости проезда, была почти космической. Да, за удовольствие ехать в такси марки «Мерседес» за Полярным кругом надо немало заплатить!
Котов пару минут покрутил головой, оглядывая окружающий нас фантастический по красоте пейзаж. Дорога простиралась между невысокими скальными выступами, а на горизонте располагались такие же скалы, но повыше, с огромными белыми шапками на вершинах. Иногда дорога подходила к берегу фьорда, и глаз выхватывал все еще волнующееся море.
– Красиво! – вырвалось у меня.
– Ничего особенного, – ответил Котов, считая, что мои слова относятся к нему как к единственно возможному собеседнику. И вдруг, неожиданно для всех, затянул песню про танкиста. Как только Георгий Афанасьевич пропел первые слова «По полю танки грохотали…», мы дружно подхватили песню, а водитель испуганно закрутил головой, оглядываясь по сторонам. А дальше, после слов «…и молодая не узнает…» произошло событие, которого явно никто не мог предвидеть.
Таксист нажал на какую-то кнопку компьютера, и тот отключился. Стало очевидно, что нас обслуживают бесплатно, но вот за что? То ли от страха перед не совсем трезвой русской компанией, то ли из благодарности за душевную песню. Мелочь, а приятно. В таком приподнятом настроении я вышел из машины, и в это время раздался звонок.
Я узнал голос Орлова.
– Вячеслав Семенович, я разговаривал со следователем, который занимается вашим делом. Он почему-то резко изменился в своем отношении к вам и сказал, что если вы не придете на допрос, то он будет вынужден доставить вас в принудительном порядке.
– Что это значит? – потерянно спросил я.
– Это значит, что сверху, откуда, я не знаю, проходят жесткие команды. Надо срочно искать кого-то наверху, чтобы остановить беспредел. Моих возможностей для этого не хватит!
– Хорошо, подумаю. Спасибо.
Настроение было вконец испорчено. Несмотря на то что мои друзья уже расположились в баре и начали поглощение так понравившегося им недавно открытого напитка аквавит, мне уже не хотелось ничего.
Я прошел в номер. Сел за стол, отключил все телефоны, чтобы не мешали думать, и попытался проанализировать, что же можно сделать в сложившейся ситуации. К сожалению, мозг был как будто парализован. Я относился к тем людям, которые могут творить и любить только тогда, когда в жизни все спокойно. Как только начинало штормить, вся энергия сосредотачивалась на борьбе со стихией, а на остальное ни сил, ни разума, ни эмоций не хватало. Надо сосредоточиться и понять, кто из моего окружения в состоянии помочь справиться со сложившейся ситуацией. Промучившись полчаса, но так и не найдя никакого решения, я, не раздеваясь, улегся в постель и провалился в бездну. Организм был обессилен алкоголем и неудавшейся рыбалкой. Всю ночь я ворочался, просыпался в мокром поту, а когда засыпал опять, мне снились кошмары, накрывавшие меня огромной волной.
Окончательно я проснулся в шесть часов утра абсолютно разбитым. Умылся, долго простоял под душем, немного пришел в себя и направился на завтрак. К моему величайшему удивлению, рыбаки с помятыми лицами зеленого цвета уже поглощали колбасу и йогурты.
– А вот и наш друг! – радостно закричал Рубинин. – Мы тебя вчера весь вечер искали.
– Что же случилось такого экстренного, что я вам так срочно понадобился? – через силу произнес я.
– Ничего особенного. Нам вчера принесли сводку, шторм заканчивается, ветер изменил направление, поэтому решили пораньше выехать в море. А кто тебе об этом сообщил?
– Никто, видимо, почувствовал. Сейчас быстро поем – и готов к боевым подвигам на суше, и на море! – Я, как мог, пытался выглядеть веселым и бодрым.
Мне вспомнился вчерашний день. Энтузиазма предстоящее мероприятие у меня не вызывало, но не сидеть же в номере весь день. Я не спеша проглотил какой-то бутерброд, запил его коричневой жидкостью. Вкус этого напитка отдаленно напоминал кофе и был тут же назван мной «котловым», что соответствовало его ужасному качеству. Так же не спеша поднялся и отправился к судну.
Шторм действительно почти прекратился, но все равно судно изрядно качало, и через полчаса все члены экипажа, за исключением капитана, повторили вчерашнюю процедуру очищения. Зато когда мы вошли во фьорд, там было совсем тихо. Забросили снасти и через несколько часов набили заранее приготовленные ящики нашим уловом – парой десятков тушек трески весом по три-четыре килограмма каждая. Я впервые видел треску не в виде филе или ресторанного блюда. Поразила огромная широкая голова и торчащий изо рта большой язык.
Котов скомандовал:
– Хватит, пошли назад!
Все с радостью согласились: очень уж вымотала эта двухдневная рыбалка.
А вечером нас ожидал фестиваль блюд, приготовленный из сегодняшнего улова. Хотя, как потом выяснилось, там были и другие дары моря, даже кит в разных вариациях. Кстати, там же, в ресторане, все знающий Котов поведал нам, что Норвегия – единственная цивилизованная страна, в которой разрешен лов китов. Однако гвоздем программы были блюда из трески – печень, отваренная с травами, язычки и щечки. Если первые два названия были мне знакомы, то щечки, главный деликатес, оказались для всех настоящим открытием. Выяснилось, что из большой головы трески, за жабрами, извлекается нежнейшее мясо, варится или жарится. Вкус потрясающий!
Но даже столь восхитительное мероприятие не могло отвлечь меня от нерадостных мыслей. Весь обратный путь домой я был рассеян, не принимал участия в перманентно продолжавшемся банкете.
– Слава, что с тобой? – спросил Яков. – Я могу тебе помочь?
– Наверное, еще не знаю. Если что, обращусь.
– Конечно, постараюсь сделать все, что смогу!
Я в этом не сомневался, но пока не решил, к кому идти со своей проблемой. Было понятно, чем меньше людей будут знать о ее сути, тем лучше. Желательно обратиться именно к тому, кто сможет решить все сразу. Но какой властью должен обладать такой человек, я даже не мог предположить.
Среди моих друзей таких людей не было. Те работники правоохранительных органов, которых я знал, вряд ли бы кинулись решать мои проблемы, не настолько мы были близки и не настолько они были сильны. Мой сотрудник Орлов сам ничего сделать не мог, а его бывшие коллеги, как я понял, выжидали, пытались оценить ситуацию и решить, чем они могут нам помочь. Но даже при благополучном разрешении милицейской проблемы оставалась производственная, а как к ней подойти, милиционеры даже понятия не имели. Обратиться к кому-то из корпорации «Вектор»? Вероятно, что кто-нибудь из ее боссов был в состоянии решить все мои проблемы комплексно, но кто я для них и почему люди, которых я оставил, должны мне помогать? К кому же обратиться за помощью?
