Ирина Биркитт - Блондинки в шоколаде, или Психология Барби
«Бинго!» – прозвучало в моей голове. Точно, вот откуда я его знаю! Ресторан «Толстый кот», точнее, «Fat cat», а прежде – «Луи Четырнадцатый». Да это было в прошлой жизни! Я тогда и года еще не прожила в Москве. Проходила мимо гостиницы «Националь», мимо самого дорогого в то время ресторана «Луи». От мужчин, стоявших у входа, отделился один и направился в мою сторону. Я избегала уличных знакомств и вначале сделала вид, что его не замечаю. Улыбчивый парень долго приглашал зайти в ресторан, и я почему-то повелась. А он подвел меня к своим приятелям и сказал: «Ну вот, уболтал рыжую!» Все засмеялись. Мы вошли в холл. Не успела я подумать, что мои черные кофточка и короткая юбка не лучший наряд для такого дорогого заведения, как очутилась… на кухне. Его друзья, как мартышки, прыгали между металлических стоек с тарелками и весело переговаривались. А Миша взял меня за талию и подвел к металлическому столу, на котором стояла клубника в шоколаде. «Фирменный десерт! Пробуй!» – сказал Миша и сам с удовольствием принялся за клубнику. Потом какими-то коридорами мы перешли в офис, а точнее – мини-клуб с барной стойкой, диванами, бильярдным столом, домашним кинотеатром и стойкой диджея. Его друзья рассматривали меня как диковинку, подшучивали над моим украинским говором и задавали каверзные вопросы. В те времена я вообще не реагировала на циничные шуточки, поэтому «кусать» меня было неинтересно. Один из них тогда еще сказал: «Плюнь на Мишку. Давай я за тобой ухаживать буду. Я красиво ухаживаю, машины девушкам дарю». Меня испугал их напор и нездоровое, как я тогда для себя решила, веселье. Я сбежала, оставив неправильный номер домашнего телефона. И вот такая встреча! Спустя десять лет! Только вот где он растерял свою шикарную шевелюру?..
Началось шоу. Миша остался за нашим столиком и время от времени поглядывал в мою сторону. Машка шепнула мне на ухо:
– Ты не бойся, он клевый. Он как в кино приходит, то, если я играю, обязательно меня находит и развлекает. Никаких намеков на ухаживания, обычный треп. Ему, похоже, скучно. А цинизм – так, ширма. На самом деле он редкий добряк. Ты видела, как он на тебя смотрел?
– Как кот на сметану. – Я уже целиком сосредоточилась на сцене, где представляли участниц.
Конкурсом красоты то, что происходило на сцене, можно было назвать с большой натяжкой. Это было обычное дефиле девяти конкурсанток в вечерних платьях, купальниках и шубах. Апогеем стал показ ювелирных изделий: участницы вышли на подиум в черных кружевных трусиках и чулках. Они прикрывали обнаженные груди руками. На ком-то было колье, кому-то достались серьги, а у кого-то на запястьях сверкали массивные браслеты. На подиум вышла Наташа: волосы слегка прикрывали все, что постановщики шоу решили выставить напоказ. На голове сверкала диадема.
– А наша-то, наша лучше всех, – жарко шептала мне на ухо Машинская.
Внезапно от ее дыхания я почувствовала сладкое покалывание в районе солнечного сплетения. Я уже немного иначе глянула на Мишу. А почему бы и нет? У меня секса миллион лет не было, скоро вон на Машинскую бросаться начну.
На сцене вручали призы. Хороший свет и дорогая обстановка клуба скрывали убогость макияжа и нарядов девушек: зрители, в большинстве своем мужчины, были в восторге. Участницам вручили цветы, потом быстро раздали подарки от спонсоров. Наташа, к нашему удивлению, заняла третье место.
– Я звонила Наташе, она сейчас переоденется и присоединится к нам, – сказала Машинская и умчалась играть.
Я осталась с Мишей.
– А вы по-прежнему девушек на кухню ресторана заманиваете? – поинтересовалась я.
– А откуда вы знаете? – Он меня не узнал.
– По Москве слухи ходят. Их распускают девушки, которым удалось сбежать, не превратившись в сочный бифштекс, – продолжала я.
– А другие девушки, по моим данным, публикуют книги о своих злоключениях и о нехороших дядях из ночных клубов. – 1:1, он, кажется, читал «Красавиц», во всяком случае, если и не читал, то осведомлен. Приятно, что мужчин тоже интересует «Чтиво».
– Только не подумайте, что я читаю эту ерунду. – Должно быть, у меня на лбу есть бегущая строка, запечатлевающая мои мысли. – Мы с друзьями через неделю открываем новый клуб, может получиться интересный проект. А из-за вашего дурацкого журнала гости заебут нас вопросами. – Это было как ушат ледяной воды, секса мне уже не хотелось. Обижать свое детище я не позволяла никому, даже маме.
– Если ВЫ пригласите меня на открытие, у вас есть шанс избежать акта насилия со стороны гостей. – Я произнесла слово «вы» ядовито, разве что не зашипела.
– Да я и не переживаю. Всегда в ночных клубах находятся глупые курицы, которые мнят себя центром вселенной. Вот и попадают в ощип.
– Эти глупые курицы, – напомнила я, – несут вам свои глупые деньги как раз для того, чтобы расслабиться и отдохнуть. За что же вы их так не любите?
– Гинеколог не должен любить всех женщин, которым делает аборты. Точно так же и я. Я не должен любить всех тех людей, которые к нам приходят. У нас было и есть много проектов: ночные клубы и рестораны. Люди хотят зрелищ, а как только насыщаются, уходят к конкурентам, оставив после себя прожженную сигаретами обивку и заблеванные туалеты. В ночном клубе двух одинаковых дней не бывает, каждый день прецедент. У нас даже есть прикормленная бригада реаниматоров-наркологов, которые время от времени откачивает придурков, которые решают отдать концы посреди танцпола. Им-то плевать, что после увиденного другие не захотят к нам прийти. И уж тем более плевать, что вложили в заведение свои деньги. – Легкий флирт принял неожиданный оборот. Но, в отличие от Машки, я не большой любитель военных действий.
– Ладно, – сказала я более миролюбиво. – Давайте остановимся на том, что вы делаете деньги по-своему, а я по-своему. Каждый зарабатывает, как может, но в рамках закона. – К нам приближалась Наташа, и я не хотела, чтобы девушка была свидетельницей неприятной сцены.
Обладательница третьего места светилась от счастья. Мы поздравили девушку и еле уговорили ее сесть за стол.
– У меня руки и ноги трясутся. – Наташа была под огромным впечатлением. – Я до сих пор не верю, что это происходит со мной!
Я смотрела на вибрирующую от волнения Наташу и в душе завидовала ей. Ох уж эти розовые очки!.. К нам подошел Толик:
– Я у вас украду нашу победительницу. Она должна сфотографироваться с другими девушками и членами жюри.
Наташу подвели к группе девушек и мужчин в костюмах. Кто-то целовал ей руки, кто-то нежно обнимал за талию.
– Это еще кто?
От неожиданности я подпрыгнула.
Я настолько увлеклась своими наблюдениями, что не заметила, как к нам подошла Машка. Она тоже смотрела в сторону Наташи и была явно недовольна тем, что невысокий мужчина в очках, похоже, не собирался отпускать Наташу из своих объятий.
– Пойду поздравлю «родственницу»! – И Машка ринулась в атаку.
– Так откуда вы знаете про кухню? – все-таки спросил Миша, которому также, видимо, было не чуждо любопытство.
Я рассказала ему историю десятилетней давности.
– Это только подтверждает, какой я постоянный. Кстати, приглашаю вас всех на поздний ужин к себе в ресторан. На этот раз не на кухню.
– Миша, вы же были готовы пять минут тому назад сожрать меня с потрохами даже без васаби! – удивилась я.
– Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Так вроде говорят мудрецы? Шучу, – успокоил меня Миша.
Я внимательно посмотрела ему в глаза и улыбнулась. Все-таки в нем что-то есть.
Машинская в это время включила максимум обаяния. Она что-то оживленно говорила очкарику, который как завороженный смотрел в вырез ее платья, находившийся аккурат на уровне его глаз.
– Вас, кажется, зовут. – Миша тоже увидел, как Машка машет мне рукой.
– Прошу извинить, – промурлыкала я и отправилась на помощь Машке.
Когда я подошла, Машка уже, похоже, успела выдать про меня необходимую информацию, так как очкарик встретил меня вопросом:
– Почему же вы не были членом жюри?
Я, конечно, могла выпалить ему все, что думаю о подобных конкурсах и их организаторах, но лишь премило улыбнулась и вздохнула:
– Не зовут!
– А это Павел. Тот самый, который заметил Наташину красоту в Сургуте, куда летал по делам с партнерами, – представила очкарика Бэтээр.
И пошло-поехало: целование рук, заглядывание в глаза, восторги по поводу внешности. Через десять минут олигарх Павел хотел всех трех, причем одновременно. Мы с Машкой откровенно развлекались, Наташа же вряд ли улавливала суть наших разговоров. Она смотрела на Машку, как язычник на каменного идола. Павел уже рисовал нам картины с нефтяными реками и алюминиевыми берегами, приглашая на шопинг в ТД «Москва». Машка его бессовестно авансировала самыми своими бесстыдными взглядами и двусмысленными шуточками. Мне этот феромоновый фонтан порядком надоел, и я смахнула невидимую пылинку со своего плеча. Машка заметила этот наш условный знак, который означал «На фиг с пляжа!». Она стала прощаться с Павлом, а тот засуетился и попытался пригласить нас на ужин.
