Франсеск Миральес - 2013. Конец времен
– Пока вам не о чем жалеть, – сказал Десместре, доставая из буфета бутылочку ликера и два бокала. – Когда же вы узнаете, что у нас в руках, вы будете благодарить Бога за то, что познакомились со мной. Вы даже простите Эльзе ее шалости.
Дочь антиквара одарила меня улыбкой, а сам Десместре ловким движением наполнил бокал и протянул его мне.
– Это кошерное[7] вино. Давайте выпьем за то, чтобы наша затея увенчалась успехом. Начало было не очень удачным, но теперь у нас есть хорошая зацепка.
– Выпить мы можем за что угодно, но участвовать в этой вашей затее я не собираюсь, – возразил я. – Я вам об этом уже сообщил, и с тех пор ничего не изменилось.
Десместре приблизил свое лицо к моему и, приподняв брови, сказал:
– Все изменилось. Именно поэтому я вас и принудил сюда приехать.
– Вы нашли этот свой комод в стиле модерн? – спросил я, пытаясь утопить свое отчаяние в глотке вина.
– Да, – с торжествующим видом ответил антиквар. – На заброшенной улице?
– Как это ни странно, грабители оставили его именно там. Думаю, замок в воротах, через которые можно попасть на ту улицу, насквозь проржавел, а потому они легко сломали его. Они выгрузили на заброшенной улице комод и тем самым избавились от предмета мебели, который, видимо, сочли ни на что не годным. Я могу лично отвести вас туда, если вы захотите посмотреть, где этот комод сейчас находится.
– Мне это совсем не интересно, – заявил я, снова отхлебывая из бокала вино, которое было густым и немножко приторным. – Кстати, а письма в комоде вы нашли?
– К сожалению, нет. К сожалению для меня, но к счастью для вас, потому что в противном случае вы остались бы без работы.
Я хотел было что-то возразить, но Десместре жестом руки заставил меня замолчать, затем долил вина в мой бокал. Я краем глаза заметил, что Эльза, сидя в своем кресле-качалке, с интересом наблюдает за нами.
– А свою дочь вы вином почему-то не потчуете, – сказал я антиквару.
– Ей нельзя, – ответил Десместре. – Она принимает лекарства.
Произнеся эти слова, он вышел из гостиной большими шагами и через минуту вернулся, держа в руках длинный узкий конверт. Подняв его, как поднимает карточку футбольный судья, он затем положил его мне на колени и сказал:
– Загляните вовнутрь. Если мы с вами договоримся, его содержимое станет вашим.
Приоткрыв конверт, я увидел в нем небольшую пачку банкнот достоинством в двести евро, а еще листок, на котором были нечетко напечатаны какие-то цифры.
– Пересчитайте.
Я, слегка смутившись, стал пересчитывать новенькие желтоватые купюры – совсем не с той ловкостью, с какой это стал бы делать мошенник, привыкший к участию в подобных авантюрах. Всего я насчитал двадцать пять купюр.
– Здесь пять тысяч евро, – сказал я.
Эльза теперь смотрела на нас отсутствующим взглядом: раз «спектакль» уже закончился, ей, по-видимому, стало скучно.
– Это компенсация ваших расходов на предстоящую поездку. Кроме того, начиная с завтрашнего дня я буду ежедневно переводить по четыреста евро на ваш текущий счет только за то, что вы попытаетесь найти письма. Если в течение десяти дней вы их не найдете, мы откажемся от этой затеи. Мне отнюдь не хочется разориться.
Все это в корне меняло ситуацию. С пятью тысячами евро на пресловутую предстоящую поездку, уже находящимися у меня в руках (мне, возможно, удастся сэкономить половину этой суммы), и еще в общей сложности с четырьмя тысячами евро, которые «набегут» к концу этой авантюры, мне удастся решить многие из моих проблем. Поэтому я решил, что, по крайней мере, стоит выслушать, что же конкретно потребует от меня антиквар.
– Это очень щедрая оплата за десять дней работы.
– Благодарите не меня, а нашего спонсора, – восторженно воскликнул антиквар. – Он решил вмешаться, чтобы облегчить предстоящие хлопоты. Благодаря его энтузиазму и финансовой поддержке мы наверняка добьемся успеха.
– Спонсора? Я ничего не понимаю. Кого вы имеете в виду?
Эльза, распустив свои волосы – отчего те упали густыми прядями на ее плечи – и обхватив руками колени, снова начала внимательно прислушиваться к нашему разговору.
– Я имею в виду моего клиента из Северной Европы – того, который предложил за письма два миллиона тринадцать тысяч евро. Он решил принять участие в наших попытках вернуть украденные письма. После того как я сообщил ему по электронной почте о том, что произошло, он прислал мне денег, чтобы мы могли начать действовать как можно быстрее. Если нам придется заплатить грабителям за письма, он оперативно предоставит необходимые деньги – в качестве аванса, – а затем, когда письма будут уже у него, выплатит нам оставшуюся часть изначально предложенной суммы. Он свое слово держит.
– Этот человек, по-видимому, сумасшедший, – покачал головой я. – Как его зовут?
– Он предпочитает оставаться инкогнито. Для людей такого уровня это вполне нормально.
– Но вам же приходится к нему как-то обращаться! – возразил я.
– Он называет себя Кинопсом, но это всего лишь псевдоним. Главное – он платит щедро и быстро. Мы не можем его разочаровывать – уж слишком много стоит на кону.
– Но мы ведь находимся в той же самой точке, в какой находились во время нашего предыдущего разговора: я не знаю, с чего начать.
– Здесь тоже кое-что изменилось, – сказал Десместре, и его глаза засветились энтузиазмом. – Грабителям, похоже, откуда-то стало известно, что им будет предложена сделка, и они сами протягивают нам руку. Взгляните на факс, который я положил в конверт вместе с деньгами.
Я поднес листок бумаги, на котором были нечетко напечатаны какие-то цифры, к торшеру и увидел, что на нем всего лишь повторяются много раз цифры от 0 до 3:
0123012301230123
0123012301230123
0123012301230123
0123012301230123
– Это какая-то головоломка. Какой мне от нее толк?
– Откажитесь ненадолго от манеры мыслить в духе картезианской философии, Видаль. Неужели вы ничего не поняли? Набор цифр от 0 до 3 содержит все цифры, имеющиеся в числе 2013. Они пытаются вступить с нами в контакт, не привлекая постороннего внимания. Для непосвященного эта распечатка похожа всего лишь на проверку принтера.
– Даже если это и так, я не понимаю, как я смогу вступить с ними в контакт.
Тут в разговор неожиданно вмешалась Эльза:
– Ради всего святого, Лео, перестань прикидываться дураком!
Самое плохое для меня в этой ситуации заключалось в том, что я вовсе не прикидывался дураком, а действительно не знал, на что мне сейчас намекают.
– Ты прекрасно знаешь, где нужно смотреть.
И только тут я заметил, что к факсу был приколот еще один листок, на котором значилась информация о времени приема факса и о номере телефона-факса, с которого его прислали.
– Код страны – 355… – прочел я, пытаясь придать своему лицу умный вид. – Факс пришел из…
Десместре и его дочь в один голос закончили мою фразу:
– …Албании.
18
Вполне можно было предположить, что грабители знали о большой ценности оказавшихся у них в руках писем – по крайней мере, имели об этом какое-то представление. Раз они увезли комод, а затем бросили его на заброшенной улице – значит, они обнаружили письма уже после ограбления. Им просто улыбнулась судьба – так, как до этого она улыбнулась антиквару Десместре. Этим объяснялось и то, почему итальянцы бросили свой грузовик и вместе с добычей покинули Испанию как можно быстрее.
– Они согласны продать письма, но не хотят рисковать, – сказал антиквар, дополняя этими своими словами мои мысли. – Именно поэтому они выбрали для осуществления купли-продажи такую страну, как Албания. Думаю, там полно итальянцев, занимающихся разными сомнительными делами.
– В таком случае, на мой взгляд, вы предложили мне слишком мало денег для того, чтобы я поехал туда и стал рисковать своей жизнью.
Десместре с недоверчивым видом посмотрел на меня, а затем сердито затараторил:
– Полмиллиона евро – этого для вас мало? Примерно столько вы получите, когда все закончится!
– Я, как говорят здесь, в Испании, считаю, что лучше одна птица в руках, чем сотня таких же птиц в облаках, – заявил я, ставя бокал на пол и чувствуя, что меня начинает клонить ко сну. – Кто мне гарантирует, что наш безымянный спонсор сдержит свое слово, если письма все-таки попадут к нему в руки?
– До сего момента он демонстрировал высокую платежеспособность, – возразил Десместре. – Мы с вами, кстати, можем еще поторговаться. Я не хочу, чтобы вы ехали в Тирану без особого желания.
Я увидел, как этот пройдоха стал стряхивать пыль со своего старого пиджака. Он, наверное, уже тысячу раз проделывал это, прежде чем заключить какую-нибудь сделку. Я понял, что он получил от Кинопса солидный аванс, из которого мне хотел выделить лишь жалкие крохи. Кроме того, у меня не было никакой гарантии, что он отдаст мне мою долю, если я благополучно завершу задуманную им авантюру.
