Альфред Кох - Ящик водки. Том 2
— Да… А может, чтоб империя держалась, надо было сказать — вот есть русские, а все остальные — второй сорт?
— Ну, так не было даже в царской империи. Русские не считали себя голубой кровью. Ни хера себе голубая кровь, когда русские обязаны были служить в армии, а финны — нет.
— В ЮАР была та же ситуация, ты знаешь об этом?
— Нет.
— Я изучал вопрос на месте. Только когда к власти пришел Мандела, черных стали брать в армию. Служить в те времена в армии значило воевать: Ангола же, Мозамбик там. Подставлять голову под пули в джунглях. У меня некоторые товарищи там служили переводчиками и инструкторами при кубинцах, которые воевали с нашей стороны. Как могли буры туда черного взять? Чтоб он им в спину стрелял? Мне один белый офицер сказал тогда: «Тяжело, конечно. Я понимаю, что эти ребята пришли в армию после амнистии, они всю жизнь воевали в джунглях против нас. Среди них полно бывших партизан и прочих террористов… Многие черные были моими врагами, могли меня убить. А теперь эти черные солдатики — мои друзья. Я должен это принять — или уйти из армии. Впрочем, как христианин, я понимаю, что черный — такой же человек, как я…»
— Вот и у нас финны не должны были служить в армии. Им же Александр Первый дал эти свободы — налог не платить, в армии не служить. Татары же, к примеру, должны были в русской армии служить. Латыши с эстонцами — обязаны. А кавказские народы — только добровольно. Дикая дивизия была добровольная. Странный подход к комплектованию армии…
— А вот я сейчас выдам пассаж абсолютно политнекорректный, дам мысль, до которой ни русские не могут додуматься, ни немцы, а только прибалты и, пардон, хохлы. При том что я отчасти обрусел, отчасти стал космополитом, но хохлом не перестал быть — такое, пожалуй, невозможно. Так вот мы, хохлы (и прибалты), круче русских и круче немцев. Тебе это надо объяснять?
— Давай.
— Так слушай. В 45-м русские слили, закончилась вся вооруженная борьба против режима — Власов и что там еще было. И немцы в 45-м слили — даже немцы! Никаких очагов вооруженной борьбы у вас не осталось. А бендеровцы с лесными братьями еще до второй половины пятидесятых воевали. При том что оружия и лесов в России и Германии не меньше было, чем, например, на Украине. Но вот русские с немцами, обращаю ваше внимание — две великие нации, — слили… В России и Германии все за Сталина, а у нас — не все. Ну как, красивый пассаж?
— Ты хочешь спросить, почему после 45-го не осталось нацистского подполья?
— Нет, я хочу спросить: сильная тема?
— Хорошая…
Комментарий Свинаренко
В позиции украинцев, которые воевали против Красной Армии, была какая-то логика. Я с ней ознакомился в беседах с теми ветеранами СС, которые после войны укрылись в Штатах. Вот один из примеров. Парень с Западной Украины пошел в 1941 году добровольцем на войну. Но воевал он не на привычной нам стороне фронта, а по ту, что была занята немцами. В немецкую он пошел армию, в украинскую дивизию СС «Галичина». А после войны домой, к жене, по понятным причинам возвращаться не стал, поехал в Америку и стал в ней жить. Потерялись они в той жизни. А после девяносто первого жена нашлась! Она была жива и свободна! В смысле незамужем. Ветеран забрал свою старушку в Америку. Она в ней заскучала и увезла его домой, на Украину. Теперь они живут-поживают на родине на американскую пенсию, а она там — сказочное богатство. Помогают и родне, которая воевала на советской стороне фронта.
Я себе представляю, как это все может происходить.
Встречается этот возвращенец с ветеранами Красной Армии. Они его обзывают предателем. Он искренне удивляется:
— Кто, я? Вы меня с кем-то путаете. Я проливал кровь под желто-голубым знаменем, на форме у меня был трезубец — заметьте, это теперь государственная символика моей родины. Я с оружием в руках боролся за независимость Украины, я освобождал ее от коммунистов и москалей — и вот родина свободна. Поскольку я воевал за правое дело, старость моя достойно обеспечена, я состоятельный человек. Ну а вы-то за что воевали? Где то знамя, и та армия, и те идеалы, за которые вы умирали? Где те коммунисты, которым вы продались и под гнетом которых стонала порабощенная батькивщина? Так вы обижаетесь, что у вас пенсия нищенская и ее задерживают? Странно… Я думал, вы радуетесь, что вас не повесили, как военных преступников, и даже не посадили в лагерь… Ну да ладно, угощу вас, по вашей-то бедности… Что, Германия плоха? Разве? Ее уважают в мировом сообществе. Фашисты плохи? Так их упразднили в сорок пятом и осудили в Нюрнберге. А что ваши коммунисты?..
Наверное, наши бедные ветераны ему что-то отвечают… Хотели бы вы оказаться на их месте?
Мы забыли много подробностей той жизни. Нам иногда кажется, что это при Брежневе были разные глупости, а в перестройку мы более или менее соображали. А я вот нашел любопытный текст и спешу им поделиться.
«31 декабря Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР М.С. Горбачев выступил с новогодним обращением к советскому народу, в котором отметил, что уходящий год был отмечен масштабной работой по перестройке экономики, успехи которой нам жизненно необходимы. Он завершается с лучшими, чем в прошлом году, показателями по национальному доходу и производительности труда. Больше произведено продовольствия, товаров и услуг, построено жилья и объектов соцкультбыта. И все же экономическая реформа еще не заработала на полную мощность. И полученные результаты не 'могут нас удовлетворить. Дают о себе знать все еще непреодоленные дефициты и другие трудности в повседневной жизни. Производство товаров, особенно качественных, отстает от спроса на них. Нам предстоит многое сделать в будущем году, чтобы решительно изменить в экономике ситуацию к лучшему. И эти изменения придут. Они придут вместе с хозрасчетом и самофинансированием, арендой и подрядом, с укреплением кооперации, оздоровлением внутрихозяйственных отношений, расширением простора для инициативы и социалистической предприимчивости. Нам надо всем настраиваться на такую работу, которая позволит преодолеть застарелые недуги, избавиться от всякого рода нехваток, создать новое качество жизни для советских людей».
Съезд народных депутатов — самое модное шоу, первый успешный проект realTVРоссии. Масштабные шахтерские забастовки. Ельцин напивается в Штатах, идет в депутаты и на свидание в дачной местности, но по пути падает с моста. Публика обсуждает пакт Молотова — Риббентропа. Кох преподает в институте и любит Собчака. Свинаренко ездит на военные сборы, а также по заграницам, рожает дочку и получает квартиру .
Бутылка восьмая 1989 год
— Ну что, освежим в памяти политику. Что там было в 89-м? Давай, Алик!
— Для меня 89-й — это съезд народных депутатов, когда все раскупили в магазинах маленькие приемнички, такие — по тридцать рублей. Люди шли по улице и слушали их, прижав к уху.
— По ТВ еще показывали съезд днем и ночью. Счастье уже как бы начинало наставать. Оно подступало, подступало — и вот наконец съезд. Граждане не работали, не спали, не ели, только слушали и смотрели съезд — вот типа настает царство справедливости!
— Три часа ночи, четыре.. А они все базар ведут по ТВ… Съезд… Да, это было великолепное шоу. Это тогда у нас real TV впервые появилось! Помнишь, первым Сахаров выступил, попросил слова.
— Как, разве первый? Не помню.
— Именно первый! Вышел на трибуну и попросил слова.
— А чего он гнал там?
— Ну, обычную эту гуманитарную свою бодягу.
— Типа «не бей жидов, не спасай Россию».
— Да. И пока ему не дали слова, не ушел. И Горбачев вынужден был дать ему слово. И Сахаров сказал свою речугу.
— А Горбач его вроде перебивал?
— Да. «Андрей Дмитрич, Андрей Дмитрич!» А потом оказалось, что у них счетных машинок нет. Они ж не знали, что будет не единогласное голосование! Так по залу счетчики ходили. И потом только, через несколько месяцев, они установили эти экраны, где показывали результаты голосования…
— И люди стали нажимать за себя и за того парня. Никак не удается честно торговать в России! Все какая-то херня получается. То единогласно, то один за пятерых голосует… Не обманешь — не продашь.
— А выборы на съезд были, помнишь, — по куриям? И не поровну, а от каждой — свое количество голосов! От компартии, от комсомола, от Академии наук, от общества пчеловодов… Уже все забыли.
— Да, да! И там еще кто-то вылез: «А давайте шестую статью отменим!» Ему сказали — ты что, охренел?
— А ее разве не в 89-м отменили?
— Да не, позже… А Ельцин тогда разворачивался. Он перед партией извинился и уже в Госстрое был.
— Еще партконференция была, девятнадцатая. В 88-м. «Я прошу политической реабилитации» — Ельцин так сказал.
— В 89-м он от Госстроя выдвигается. И все его жалели — вот, один был там наверху приличный человек, и того загнали за Можай.
